Опять "Богемская рапсодия"! О, Боже! За что???
* * *
Проходит время и, возвращаясь к своим старым публикациям, я понимаю, что сейчас написала бы слегка иначе - хотелось бы что-то выделить, что-то стушевать.
Сегодня пришел через «Богемской Рапсодии».
Перед тем как писать эту статью, я перечитала свою первую публикацию о БР. Первое впечатление было – ну, и что здесь добавить? Ничего, и отнять тоже нечего. И все же…
Я вкратце упомянула дом Фауста в Праге, самое мистическое место столицы Богемии. Почему бы и не развить эту тему?
Я уже писала, почему я считаю, что именно перевод «Богемская» был бы правильным. А теперь, еще пару тезисов в поддержку моей версии о Богемии, Фаусте и продаже души дьяволу.
Не стоит спорить с тем, что это и является основной темой песни. Но, если в поэме постаревший и разочарованный Фауст продает душу в обмен на безграничное познания и удовольствия, то что же получит за свою душу герой песни? И вообще меняет ли он ее на что-то или, попав в безвыходное положение, ищет способа из него выбраться? В тексте мы слышим то отчаяние и смирение, то протест и обвинения.
Отложим поиски ответов до поры до времени.
Тут будет слегка занудно. Можно пропустить)
Сразу опережая возможные возражения, спешу сказать, что то, что песня Меркьюри является интерпретацией легенды о докторе Фаусте, не подлежит сомнению. Для того, чтобы переосмыслить сюжет, не обязательно цитировать его дословно. Достаточно лишь нескольких аллюзий. И текст «Богемской рапсодии» дает нам их более, чем достаточно.
Фауст – это вечный образ, и каждое поколение пытается рассмотреть в нем что-то свое. Вероятно, существуют некие исторические прототипы его, но не более.
В этом смысле Фауст подобен Дон Жуану, который на протяжении веков интерпретировался то так, то эдак – то грешник, низвергаемый в ад, то эстет-интеллектуал, жаждущий утонченных удовольствий. Так и с Фаустом – от балаганных пьес XVI века до «Мастера и Маргариты» Булгакова.
У Дон Жуана одно остается неизменным – безжалостный соблазнитель в погоне за бесконечными плотскими удовольствиями.
Кстати, ведь и Фауст жаждал того же, да всех знаний мира в придачу.
Он в небе хочет лучшее светило,
А на земле — все счастье испытать.
Вдали, вблизи ничто ему не мило.
Ничто не может боль души его унять!
(пер. В.Я Брюсова)
Ну, это к слову.
Так вот, как и в случае с Дон Жуаном, у Фауста у него тоже есть своеобразное ядро образа. Ученый, вероятно, чернокнижник и алхимик, страстное желание и вечная неудовлетворенность, сделка с дьяволом.
А теперь слегка интереснее!)
Давайте приглядимся пристальнее. С чего начинается поэма? На небесах Бог и Мефистофель делают душу Фауста предметом спора. То есть сам Фауст не волен что-либо изменить. Он ничего не решает, оказавшись пассивной игрушкой в руках высших сил, если можно так выразиться, “caught in a landslide”.
Далее, безусловно thunderbolt and lightning – это появление Мефистофеля или назовите его, как хотите…
Песня построена как пьеса или, скорее, опера. Я, перечитывая лирику снова и снова, пыталась определить, где заканчиваются слова нашего героя, и кто его собеседники. Я насчитала минимум четыре действующих лица в этой песне – сам герой, автор, обвинители и защитники – и постаралась выделить только парию главного персонажа.
Если мы приглядимся к тексту внимательнее, то увидим быструю смену его настроения – начало песни, обреченность (Any way the wind blows doesn't really matter to me… Too late my time has come... Gotta leave you all behind and face the truth...)
Тут как раз и будет уместно напомнить, что в разных версиях текста мы имеет «anyway» и «any way». И то, и другое имеет смысл – «Куда бы и дул ветер…» «Как бы там ни было, а ветер дует…» Как правильно? Не знаю! Мне тексты нравятся именно этой загадочностью, недосказанностью и открытостью различным интерпретациям.
Вернемся к смене настроений героя. В первой части обреченность. Затем появляется загадочный Скарамуш, и наш герой пытается его разжалобить, договориться с ним (I'm just a poor boy, nobody loves me…), вывернуться, как бы, (Easy come, easy go, will you let me go?). Я бы даже сказала, звучат трикстерские мотивы. И тут мы опять слышим, как невидимый хор вторит жалобам нашего персонажа – «Он всего лишь бедный парнишка. Никто его не любит…» Помните, я сравнивала Черную королеву с древнегреческой трагедией? Коммос – плач. В тексте мы совершенно очевидно имеем много персонажей. И наконец – бунт (So you think you can stone me and spit in my eye? So you think you can love me and leave me to die? (слышны библейские мотивы) Oh, baby, can't do this to me, baby... just gotta get right out of here)
Последние строки – слова смирения, подытоживающие его судьбу.
А дальше мне пришло в голову следующее. Существует такая модель реакции на разные кризисные события в жизни человека, как то смертельная болезнь, потеря близких и т.д. Она называется модель Кюблер-Росс (пять стадий горя). В двух словах это – отрицание, гнев, торговля, депрессия и смирение. В песне мы видим те же стадии, только в обратном порядке. Вы сами можете проследить эти фазы в тексте. И в конце своеобразная кода – nothing really matters to me…
Очень любопытное совпадение. Хотя, может быть эта Кюблер-Росс всего лишь описала естественные стадии психологической реакции, единой для всех нас?
Я чуть не забыла написать, что мне подумалось по поводу всех этих "галилео" и "фигаро".
На это меня навело слово silhouetto в тексте. Почему не silhouette? - подумалось мне. Зачем этот явно итальянский оттенок? И в этот момент все эти, как я уже написала, фигаро, галилео, mamma mia и даже Скарамуш с фанданго (хоть фанданго и испанский танец, но все равно придает эдакого романского колорита!) обрели смысл. A bit of nonsense in the middle, оказывается , makes sense. Эти образы вводят нас в мир итальянской оперы, которую так любил Фредди. Они как бы служат своеобразной декорацией (какой оперный театр без декораций?) и, как мне показалось, придают некоторый оттенок оперы-буффа происходящему.
Согласно некоторым трактовкам, строки "mamma mia let me go" обращены к Мэри. Типа "о, мама, отпусти меня!". Тут у меня возникает вопрос - почему он называет Мэри, которая младше него на 4 с половиной года, мамой, и почему он обращается к ней по-итальянски? И опять же у меня вопрос к толкователям типа Лесли-Энн Джонс - почему силуэт маленького человека, появляющегося под громы и молнии говорит о каминг-ауте Меркьюри? И как тогда в этот ряд укладываются Галилеи и Фигаро? Кто из них грешил этим делом? И почему публике так хочется всегда видеть какую-то клубничку во всем? Я уже писала когда-то - каминг-аут это мелковато для такого опуса.
Вот такое оно объемное, это произведение. Это не просто песня - это сценарий, либретто, пьеса, опера. Ну, где вы еще такое видали?
А теперь к дому Фауста в Праге).
Дом этот расположен по адресу Карлова площадь 502. Практически в самом центре. Недолгая пешая прогулка от Карлова моста по изумительно красивым улицам – и вы у цели. Именно здесь, согласно легенде, жил и работал Фауст, именно из этого дома Мефистофель унес несчастного через дыру в потолке.
Как вы поймете чуть дальше, история дома весьма связана с Англией.
Вот, что мне удалось узнать.
Когда-то давно на этом месте находилось языческое капище, где приносились жертвы богам. Позже мимо этого места проходила важная дорога, соединявшая Вышеград и Пражский Град. Первое упоминание о строении относится к 1378 году. Дворец принадлежал Яну 1 Ратиборскому. После этого пошла череда разных хозяев, перечислением коих я не буду вас утомлять. Один был казнен, другой потерял дворец из-за долгов и т.д. Расскажу лишь о самых «зловещих».
Около 1587 года дом был приобретен английским алхимиком и мистиком Эдвардом Келли, соратником Джона Ди. Читали «Дом доктора Ди» Питера Акройда? Весьма любопытно! Благодаря этому роману у меня сразу возникло понимание, кем мог являться Келли. Джон Ди, выдающийся ученый времени, неоднократно обвиняемый в колдовстве, впоследствии личный астролог Елизаветы, автор книги по каббале, владелец самой большой библиотеки Англии в то время и, предположительно, создатель гомункула. С Эдвардом Келли, согласно оставшимся после него дневникам, он занимался сеансами ясновидения, контактировал с некими Ангелами, от которых получал указания по созданию системы магии, которая в наше время известна под названием «Енохианской Магии». И всеми этими делами они занимались в интересующем нас доме!
Согласитесь – два ярких типа.
Какое-то время Ди жил в Праге у своего друга. Кроме того, что Келли был оккультистом, медиумом и утверждал, что мог превращать неблагородные металлы в золото, он еще был и знатным авантюристом. Отчего и сложил буйную голову в по нынешним меркам нежном возрасте 42 лет.
Так-то! В доме уже тогда очень даже попахивало адским пламенем и всяческой дьявольщиной. Странные опыты Келли и Ди, вероятно, и дали первый толчок легенде о маге, заигрывающем с чертями. Это наш первый «Фауст».
Если можно так выразиться, вторым «Фаустом» этого дома был некий Фердинанд Младота. Любознательный аристократ запомнился своими мистическими наклонностями и экспериментами в области физики, химии и оптики. В то время дом был полон всякими механическими движущимися манекенами, странными звуками и прочими пугающими штучками. По свидетельствам тех времен, нередко дом освещался призрачными огнями, а горожане обходили это место десятой дорогой. Говорят, он даже пробил дыру в потолке, чтобы установить там телескоп! (как тут не вспомнить о Мефистофеле, уносящем душу Фауста через дыру в потолке!).
Третьим «Фаустом» дома на Карловой площади стал Карл Йенниг, капеллан стоящей рядом церкви св. Иоанна, живший в доме в качестве смотрителя с 1839 года. Этот неуравновешенный тип прославился своей тягой ко всякого рода загробным вещицам. Он был одержим темой смерти – похороны, могилы, гробы и другие атрибуты интересовали его безмерно. Дом наполнился виселицами, черепами, саванами и прочими пренеприятными вещицами. Спал он, разумеется, в гробу. Мало того! Этот оригинал пожелал быть похороненным в гробу лицом вниз, а на кладбище его, согласно его воле, должна была везти упряжка волков. Вот уж не знаю, была ли исполнена такая последняя воля.
И это - последний штрих к почти сложившейся на тот момент легенде.
А где же Фауст? - спросите вы. А я отвечу вам тем, с чего начала – Фауста, как такового, никогда и не существовало. Это - вечный образ, у которого были прототипы. И наши три пражанина вполне достойные кандидаты на эту роль.
А теперь мои личные впечатления от этого дома. Я не побоялась и открыла массивную старинную дверь. Я попала в довольно просторный зал, с относительно низким потолком и массивными колоннами. Неужели это XIV век! – вскричала я, обращаясь к сыну. И правда – не XIV. Здание много раз перестраивалось, но костяк остался старым. Это готическое строение первой половины 14 века. Что больно ранило мое сердце, когда я читала об истории этого дома, это то, что при очередной реконструкции уже во второй половине XX веке в фундаменте нашли скелеты 7 кошек. Бедняги пролежали там 700 лет(...
По коридору мы попали в огромный внутренний двор, который выглядит совершенно ординарно. Да тут больничка! - подумалось мне. Действительно здание уже более 100 лет принадлежит медицинскому институту. Мы прошли чуть дальше, но там вообще уже ничего ни мистического, ни старинного не было – факультеты, лаборатории и все. И все же я почувствовала на своих плечах груз более, чем 700 лет истории!
Будете в Праге, обязательно побывайте там. Все равно оно того стоит!Наверняка это самое мистическое место в городе.
Да! Так самое главное-то где?
Ссылка на мою первую публикацию по БР
© Copyright: Татьяна Чунгурова, 2022
Свидетельство о публикации №222071201722
Поддержка канала Сбербанк
4279 3806 2812 9613