- Матрасы выдать, старшина!
- Сколько?
- Все. На борт по четыре штуки чтобы пришлось!
Наш старшина скорчил рожу, а они у него выходили жутко зверские. Ему вообще можно было играть страшных советских десантников в фильмах о Рэмбо. И уж когда он зверски хмурился, ломая строго-треугольные брови, становилось не по себе.
Старшина, он же как? Старшина отвечает за имущество, от рыльно-мылых казенных зубных щеток и до всего прочего, в армии же все важно. А тут, нате-ка, распишитесь, извольте выдать все имеющиеся матрасы. Матрасы вообще казались сейчас чем-то нереальным и странным, не вязались матрасы с уже случившейся войной, в отличие от спальников.
На кой ляд те были нам вообще нужны на борта? Старлей Шевель, косясь на наши ЗиЛки, мысленно превращал их в фургоны переселенцев на Дикий Запад. Так оно и вышло.
Тенты закатали под самые дуги, притянув ремнями и оставив немного свесов. Ящики с гранатами, по десять, что ли, разложили в кузове, оставив себе места. Опасно ли катить в машине, загруженной боеприпасами? Конечно, но куда было деваться? Да и СПГ ставить удобно.
Гранатомет, растопырив треногу станка, поставили посередке. Так и поехали дальше, сраным караваном переселенцев к Фриско и Техасу. Ствол граника первой смотрит вправо, ствол второй – влево и так далее. Нам даже понравилось, смотрелось прямо-таки круто.
Тогда, осенью девяносто девятого, расчеты батареи еще были полными. Командир, наводчик, заряжающий и подающий. Водители всегда проходили отдельно, пусть и приписанные с машинами к взводам. Мы загружались, сидели и ждали, когда колонны начнут выкатываться вперед.
После двух командировок в Дагестан, смешно сказать, считали себя прямо псами войны и техасскими рейнджерами, мол, чего мы там не видели? Мы ж мерзли, голодали, мокли, избавлялись от вездесущей платяной вши, болели стрипухой и чесоткой, подхватывали даже дизель, дизентерию, могли раскатать бревно на чурбаки тупыми пилами и расколоть на поленья одними железками от топоров и кувалдами. Еще нас научили рыть как маленькие экскаваторы, таскать бронежилеты «Кираса», круглый день спать, жрать и срать в них, таскать магазины так, что те не мешались, делать все в обнимку со стволами.
И еще мы вроде как умели не прятаться от летящих пуль со всем прочим металлом и отвечать. Соответствующе и не менее люто.
Дорога на вторую чеченскую доказала всю нашу неправоту. И правильно сделала.
Ошибка настигла на первых полутора десятках километров. Ошибка клубилась от носа, вдоль бортов, и закручивалась вокруг форкопов. Серая, кажущаяся обманно невесомой и оседавшей повсюду. Пыль, наверное, не так сильно доставала первые машины. Нам, шедшим в середине досталось по полной, рожи мы заматывали всем, найденным в вещмешках и рюкзаках. Старую зеленую майку я порвал и закрыл лицо хотя бы по глаза.
Застегнутые пуговицы, кто-то нацепил бушлаты без подстега, только бы еще накинуть капюшон, прикрывая волосы. Хуже пришлось с оружием. Гранатомет мы укрыли плащ-палатками, затянули чехлы на сопле и стволе как могли. Обернуть автоматы оказалось нечем, а снимать их, пряча между вещей, было сущей дуростью.
Матрасы, перекинутые через борта и прижатые снятыми брониками, притянутые брючными ремнями, превращались в серо-грязные ломти, через два часа лениво обвисшие с бортов и даже не колыхающиеся.
В общем, было жутко весело. Мы перли вперед, глотали пыль и сильно жалели об отсутствии собственного термоса для еды, куда можно было бы набрать воды. И задач на остановку у расчета появилось несколько. От этого самого термоса и до чего-то, из чего можно быстро сделать чехлы для АК.
Я, в Дагестане первой командировки, как-то обосравшийся со своим РПК, поймавшим клин на стрельбище, не вычищенный после караула, переживал особо.
Пыль клубилась, выдавая колонну не хуже сигнальных ракет, а мы все ехали и ехали.
Книжка "Наша война" лежит тут