оглавление канала
Я пошла в свою комнату. Васька уже сидел на моей кровати и настороженно и неодобрительно поглядывал на меня, мерцая своими глазищами. Скинув мокрую одежду, я стала искать в шкафу сухую смену, при этом, продолжая выговаривать коту.
- Скажи на милость, что на тебя нашло? Небось, когда какие-то бандиты в дом забрались, ты в драку не кидался. Спрятался себе в кладовке и сидел, как мышь под веником. – Сравнение с мышью Ваське, явно, не пришлось по душе, и он выразил свой протест громким мяуканьем. А я продолжила читать ему нотацию. – Человек промок и замерз до костей. Разве это по-людски, оставлять его на улице. А вдруг он заболеет? Кто будет виноват? Василий, конечно! Потому что, видите ли, он тут хозяин и прочим чужакам тут не место, так??!
Кот в ответ зашипел, и отвернулся от меня, давая понять, что видеть он меня не желает, так же, как и слышать. А я, наконец, выбрав из шкафа спортивные брюки и футболку, отправилась в ванную комнату. К тому времени, как я вышла из ванной, Саша уже заварил чай и сварганил бутерброды из того, что нашел в холодильнике. При моем появлении он поднялся со стула и, смущаясь, проговорил.
- Я тут немного похозяйничал… Вот, бутерброды сделал.
Я кивнула головой в знак согласия. Потом осмотрела стол и слегка поморщилась, хотелось чего-то посущественнее, нежели бутерброды. Но, если честно, сил на кулинарные подвиги уже не было. Внутри была какая-то пустота, что не удивительно после такого выброса энергии, который случился на морском берегу. В итоге, мы сели за стол и стали есть то, что, как говорится, Бог послал. Говорить мне совсем не хотелось. Подозреваю, что Саша бы, напротив, не прочь был бы побеседовать со мной на тему, произошедшего на берегу. Он все время пытался поймать мой взгляд, но я упорно смотрела в свою чашку, своей макушкой чувствуя его напряженное внимание. От его взглядов у меня кусок в горло не лез. Но, я из чистого упрямства усердно пережевывала чуть подсохший хлеб с куском докторской колбасы. Наконец, эта пытка под названием «дружеский ужин» подошла к концу. Я помыла и убрала посуду, отказавшись от Сашиной помощи.
- Я был несколько раз здесь, когда еще Флора лекции у нас читала. У ее мужа Всеволода Федоровича была очень богатая библиотека. Я даже кое какие книги у нее брал, когда в аспирантуру поступал.
Разговор о библиотеке Флоры мне почему-то не понравился. Но, чтобы не выглядеть совсем уж хамкой, я кивнула головой, и пробормотала:
- Да, библиотека хорошая.
Видя мое нежелание продолжать беседу, Саша замолчал. Повисла неловкая пауза. Ох, прав мой дед, когда говорит, что загнусь я в девках со своим характером. Но, пересилить себя, начав улыбаться и вести светский разговор, я никак не могла. Ну, хоть убейте!! Я посмотрела на Сашу. Выглядел он уже намного лучше, и я подумала, что пора бы нам уже и расстаться. Да и спасть хотелось неимоверно. Саша был человеком тактичным. Заметив мое состояние, засобирался домой. Я возражать не стала, хотя, судя по выражению его глаз, он на это надеялся.
Наконец, мы простились, при этом, я старалась не смотреть ему в глаза, иначе, вопросов, точно, было не избежать. Я закрыла за ним дверь на задвижку, выдохнула с облегчением, и отправилась в спальню. Мне очень не хотелось обижать Сашу, похоже, он хороший парень, и я ему, действительно нравлюсь, но говорить «ни о чем» у меня сейчас просто сил не было, а «о чем», я опасалась. Парень он, конечно, хороший, но… Береженого Бог бережет. Вот закончится вся эта история, там видно будет. А пока, не до романтических мне отношений, когда вокруг такое творится. Сначала нужно разобраться до конца, кто за «белых», а кто за «красных». А внешность бывает иногда очень обманчива. Вон, хоть на Пашку посмотри. Ну, кто бы мог сказать, что этот хлипкий «ботаник» очень преданный и верный друг, к тому же, еще, как оказалось (совершенно для меня неожиданно) и мастер-золотые руки? Да, или хоть меня возьми. На первый взгляд совершенно милая девушка из хорошей интеллигентной семьи. А что на самом деле, даже перечислять не хочется.
Уже лежа в кровати, я попыталась проанализировать случившееся сегодня на берегу. Никакого рационального объяснения своему состоянию мне обнаружить не удалось. Сон медленно наползал на меня, заставляя прикрыть, ставшие тяжелыми, веки.
Я стояла на морском берегу. Звездное небо над головой, словно опрокинутая чаша, усыпанная драгоценными камнями. Морские волны набегают на берег неспешно и размеренно, и с легким шуршанием, похожим на колыбельную песню, которую мне пела в детстве мать, отползают обратно. Вода приятно холодит босые ноги. Край моей одежды намок. Но, меня это не волнует. Замерев, словно кусок скалы, которых тут во множестве разбросано по берегу, я жду. Через несколько часов рассвет. И если он не придет в эту ночь, я приду сюда в следующую, а потом еще и еще, буду приходить на это место до тех пор, пока он не вернется! Я упрямая, и меня не сломить. Даже, если все тевтоны сбегутся сюда, сея вокруг себя смерть, сметая наши поселения и святыни, я не покорюсь!! Я буду приходить сюда, под скалу Мунинн[1], столько, сколько потребуется. А если он не вернется, я призову Ветер! И тогда… Сверху со скалы упал камешек, потревоженный чьей-то ногой. Я резко обернулась. За моей спиной стоял ОН. Человек, которого я люблю, которого жду, и которого так боюсь. Рядом с ним высился громадный черный пес. Собака подняла морду к небу и завыла протяжно, тоскливо, словно предвещая конец всего мира.
[1] Мунинн- с древнеисландского означает «память», «помнящий». Так звали одного из воронов Одина.