Собрала перекусить Петру, – после третьей смены так, ни ужин, ни завтрак. Яишенку на сале поджарила, кружочек колбасы разогрела. Положила на тарелку крепкие, пахнущие свежестью куста и огородной росой помидоры. Улыбнулась:
-Первые, Петя.
Помидорам Петро обрадовался, благодарно взглянул на жену: как всегда, у неё у первой во всём посёлке помидоры созрели. Дарья присела рядом:
- Хорошие?
Петро посолил красновато-бурый сочный помидор:
- У тебя ж плохих не бывает.
Дарья Степановна вздохнула:
- Я тут подумала, Петро…
От Дарьиной догадки Петро Григорьевич медленно побагровел. Нахмурился, достал сигарету:
-Чего получше придумать не могла? Ещё этого не хватало!..
В постели долго лежали молча. Где-то за степью приглушенно грохотал гром, вспыхивали далёкие зарницы. Петро обнял жену, признался:
- Я, Даша, и сам так думал. И Валерка, смотрю, лицом темнеет…
- Может, к лучшему, Петя?
Петро не ответил, но Дарья давно умела и по его молчанию определить, согласен ли муж с её словами. И сейчас поняла: недоволен Петро Григорьевич…
У самой калитки – старая яблоня. Чуть светало, когда Дарья вышла на крыльцо и почти не удивилась: на яблоневой ветке аккуратно висел пакет. Дарья Степановна задумчиво покачивала головой, перебирала мягкие пинеточки, новые бутылочки для молочной смеси, крошечные вязаные кофточки.
-Ишь, как… – с грустноватой улыбкой рассматривала Дарья любовно вывязанные жёлтенькие цветочки-одуванчики.
Валерий тоже поднялся с зарёй: в восточном штреке сегодня надо проверить состояние кровли, протестировать погрузочные механизмы, а вечером с мастером-взрывником Славкой Кудиновым посидеть в кабинете над разработкой паспортов буровзрывных работ. Умылся под струёй колодезной воды, проводил взглядом Катерину – она в своём огороде подвязывала огуречные плети. А за его взглядом проследила мать, окликнула:
- Валера!
На пакет в материных руках Валерий не взглянул:
- У Варюшки всё есть.
- Валера!..
- Я сказал: у моей дочери есть всё, что надо. Всё, что я считаю нужным, у неё есть.
- С Катерины, значит, так и не сводишь глаз… А ты ж давно не школьник, Валер…
- Мам, я пораньше хочу сегодня. Дел много.
Валерий уехал на шахту, а от матери не укрылось, как он ещё раз бросил взгляд на Катеринины огурцы.
В шахте Валерий привычно думал: надо будет рассказать Тёмке, как крепят горные выработки, как потом проверяют секции крепи, а ещё – как перегоняют добычной комбайн на другой участок выработки. Улыбался, – знал даже, о чём мальчишка спросит его… И тут же вспоминал, что видеться им с Тёмкой Катерина больше не разрешает. А на днях отвезла пацана в соседний посёлок, к своей крёстной. Будто прятала от него Тёмку…
За разработкой паспортов буровзрывных работ просидели с Кудиновым дотемна. Из шахтоуправления вышли вместе, покурили у крыльца. Славка уехал, а Валерий неожиданно для себя отправился к шахтной телефонной станции. Перевёл дыхание: подсчитал правильно, ещё в забое, – дежурила сегодня Катя.
Катерина сидела за аппаратурой шахтной связи. На Валерия взглянула мельком, словно и не удивилась вовсе. Или ждала…
Ждала. Каждое своё дежурство Катя ждала, что инженер Захаров хоть на минуту зайдёт на телефонную станцию. Да, – каждый день виделись с ним через соседние огороды, а видеть его хотелось близко, рядом… Чтоб как пять лет назад – счастливо прыгнуть к нему на заднее сидение старого мотоцикла, обнимать его плечи, неслышно касаться губами его затылка и шеи… и мчаться на самый край степи. И как жаль, что теперь инженер Захаров не ездит на мотоцикле…
И как жаль, что там, в Донецке, Валерка влюбился в другую женщину… К малышке Катя не ревновала Валерия, – ничуть. Как-то светло радовалась, что у крохи такой отец хороший, а если и было обидно, – то лишь за Тёмку…
Валерий облокотился о дверной косяк, смотрел на неё сквозь стеклянную перегородку… И можно было подумать, что счастье сбылось, – инженер Захаров зашёл на телефонную станцию… Если бы не недавняя встреча на предрассветной улице, когда Катя возвращалась с такой же ночной смены и у калитки Захаровых столкнулась с незнакомой женщиной. Женщина торопливо прошла к стоящей чуть поодаль машине, захлопнула дверцу, и машина мягко, почти бесшумно тронулась с места, быстро скрылась в чуть сереющей степи.
И уже несколько дней Катерина понимала, что надо вот так, своими руками… Ту надежду, в которой сама себе не признавалась, но надежда эта была, – с того вечера в начале лета, когда Тёмка с Валерием вместе вернулись с берега… И так просто казалось, – рассказать Валерке всё, с самого начала: как она бегала в шахтёрскую столовую за солёным огурчиком, как по выходным ждала, что Валерка обязательно приедет, и замирала от стыда, потому что не знала, как скажет ему, мальчишке, про свою беременность… Как обрадовалась предложению Соколова про учёбу на курсах связистов…
Рассказывать было много, – про все эти прошедшие пять лет. И она не успела: Валерий уехал на защиту диплома. А теперь получилось – хорошо, что не успела рассказать Валерке про Артёма. Потому что эта женщина всё равно приехала бы в Светлодаровку… И надо, чтобы Валерий знал о её приезде.
Захаров подошёл к стеклянной перегородке:
- Я подожду тебя. Мне сказать надо.
Валерка не знал, что говорить ничего не надо…
- Мне тоже, Валер… я тоже хотела сказать тебе.
- Так я подожду тебя?
Катя испугалась: прямо сейчас сказать ему?..
- Ой, нет, Валер. До конца смены далеко ещё… Я потом. Ты иди.
Валерий всё же отважился:
- Как Тёмка? Ты когда привезёшь его?
- Валер, ты иди. Мне работать надо.
Валерий вышел, и Катя видела в окно, что он пошёл не к машине, а вернулся в шахтоуправление. Приложила ладони к пылающим щекам: ну, можно же вот так, хоть напоследок, – счастье… Пока он не знает. А потом сказать ему.
Считала минуты до конца смены… Уже светало, прозрачным мягким сиянием поднимался от Луганки чуть видимый туман, и с верхушки террикона до самой земли заструился розоватый свет. Катя подняла трубку, услышала голос Максима Павловича, горного диспетчера:
- Катерина, звони Соколову. И Дёмину с Захаровым. В подготовительном забое, во время буровзрывных работ – выброс метана. Пожар в главном штреке. Горноспасательные машины выехали.
… -Ты же хотела работать в Пресс-центре, – напомнил Виталий Юрьевич Карине.
Они сидели за поздним ужином. Карина раздражённо дёрнула плечами:
- Я много чего хотела. Ты даже не представляешь, как много.
- И… Я совсем ничего не исполнил? – улыбнулся Черников.
Карина отмахнулась:
- При чём здесь ты. Белосельцев совсем обнаглел, – со своей очередной идеей. На этот раз он решил, что к Дню шахтёра непременно нужен материал… желательно – репортаж, о работе выпускников горного факультета. Знаешь, задумчиво так сказал: интересный репортаж. Будто и правда можно найти что-то интересное в работе горного инженера… Как ты считаешь, – про то, что в какой-нибудь тьмутаракани на краю света… какой-нибудь вчерашний студент сидит в кабинете и страдает над проектно-сметной документацией по технико-технологическому обеспечению горных работ, – интересно послушать в День шахтёра?
-Кариночка, ты же всегда умела, – чтоб было интересно. Ты же знаешь, как это делать: ну, расскажи не только про страдания над проектно-сметной документацией, – Виталий Юрьевич поднялся, обнял Каринины плечи: – Расскажи про любовь горного инженера… Как ждёт его любимая подруга.
Карина смотрела в тёмное окно. Знал бы Виталий, что ей совсем не до идиотской затеи Белосельцева… Вспоминала, как Виталькин водитель остановил машину в степи, ухмыльнулся:
- Карина Алексеевна! Долг платежом красен, – не мы придумали.
Карина ещё не совсем очнулась от дорожной дремоты, чуть удивлённо взглянула на Дениса:
- Какой платёж, Михеев? Я же Альбине твоей помогла устроиться в статистический отдел. Думаешь, так просто?
Михеев вздохнул, нагловато прищурился:
- Карина Алексеевна!.. Немножко разные величины: скромная Альбинкина должность… с чисто символической зарплатой. И… Ваши щедрые таинственные подарки. – Денис достал из кармана ветровки пару крошечных пинеток: – К тому же – такие вот интересные. Ты уронила их в темноте и в спешке. Как думаешь, – Черников твой заинтересуется?
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16
Навигация по каналу «Полевые цветы»