Есть мнение, что человек помнит всё, что когда-либо видел и слышал, — фотографически, в мельчайших подробностях, — однако, по недосмотру природы память наша устроена так неудачно, что доступ к записям по произволу получить нельзя. Лишь под гипнозом каждый способен вспомнить — словно, заново увидеть — ту самую страницу учебника, где был написан ответ на третий вопрос экзаменационного билета. И что б не заходить издалека: данные представления распространены, но в корне и всесторонне ложны. Ложны с биологической точки зрения. Память устроена удачно, — как только нужно и можно было. И устроена она абсолютно не так.
Ничего общего.
С чём «ничего»? С хронологически упорядоченным архивом видеозаписей. Для начала, — и это важнее всего, — такого архива в мозгу человека просто нет. Сигнал с глазного нерва анализируется зрительными долями мозга, но не пишется. Как следствие, «пересмотреть» даже то, что было всего минуту, — даже, доли секунды назад — нельзя в принципе. Такая возможность не была предусмотрена природой, как крайне обременительная с точки зрения необходимого ресурса, но практически ненужная.
...Ранее уже публиковалась статья, касающаяся организации зрения, упомянутые в которой моменты играют большую роль в данном контексте. Суть же проблемы в том, что входящая информация, прежде чем стать доступной сознанию, проходит несколько этапов обработки «ботами» — ответственными, но безымянными, и ни разу не «разумными» программами, в сумме образующими сущность, обычно, именуемую «подсознанием». Даже просто «увидит» — получит шанс осознать, что видит, — человек не всё, что попадает в поле зрения, запомнит же…
Но, кстати, о ботах. После очистки сигнала о шумов, первый этап обработки — расшифровка и распознание образов. И сохраняются уже именно они — образы. Мозг запоминает, что видел, не в форме ролика, а в ассоциативной библиотеке.
После распознания образа, следующий этап — установление его статистических связей с другими, уже хранящимися с памяти. Выглядит это как-то так: «Люди, пушка, шомпол, банник, возвратно-поступательное движение, следовательно: заряжают пушку. Зачем? О. Они будут стрелять (!!!)» На этом месте бот пересылает результаты анализа сознанию, — и сразу с восклицательными знаками, означающими важность первоочередной обработки, если пушка видна ан-фас.
Миссия сознания — провести несколько симуляций возможных действий и их вероятных последствий. Но — не суть. Суть же в том, что пока сознание убегает от пушки, образы сохраняются в буфере и их обработка невозмутимо продолжится далее с целью выявления всё более сложных связей. И о некоторых (только некоторых) выводах сознание также будет поставлено в известность, самонадеянно посчитав это своей заслугой.
Да. А потом алгоритм делит материал на «важное» и «неважное». Второе безвозвратно удаляется. Первое же архивируется для вечного хранения. В образной, как отмечалось выше, форме. Человек будет помнить, что где-то была «трава» или даже «некая конкретная трава», но не форму каждой травинки. Бот не трактует отдельную травинку, как «образ». Иное означало бы мгновенное исчерпание вычислительных мощностей при попытке обработки избыточного объёма информации.
Алгоритмы подсознания, вообще, не любят частного, безжалостно отфильтровывая его, так как их задачей является вычленение общего — совпадений, пересечений, общих звеньев в ассоциативных цепочках. И работы у них более чем достаточно. Анализ «важного» возобновляется постоянно, как только высвобождаются мощности, — прежде всего, когда человек спит. Мозг непрерывно ищет новые связи в накопленном материале, и… как известно, «с годами способность к обучению утрачивается». Большое количество сохранённых образов и ассоциативных цепочек означает прогрессивно растущие затраты на обработку нового материала. С одной стороны, опыт позволяет мозгу «увидеть» очень сложные связи и закономерности. С другой стороны, всё большая доля входящей информации огульно относится ботами к категории «неважное». Реальной возможности проанализировать её всё равно не будет.
...Но, кстати, о памяти. Образующие «подсознание» боты создают архивы для себя и в удобной для себя же форме. Тем не менее, иных ограничений для сознательного доступа к архивам нет. Достаточно потянуть за цепочку ассоциаций, и чего только… То есть, только не страницу учебника. Если текст распознан, смысл его понят, а возникшие в результате образы попали в категорию «важное: хранить вечно», смысл — сохранится. Но сама страница — нет. Задача «зазубрил — сдал — забыл» не стояла перед древним человеком, и для её решения мозг приспособлен плохо. Боты работают иначе.
Есть, тем не менее, и способы обмануть охраняющие мозг от лишней информации алгоритмы. Боты — глупы. Простейшее, — повторение, мать учения, — в повторениях, инспирированных сознанием, алгоритм радостно начинает видеть «связь». Обмануть его, заставив выдавать текст по ассоциации «стихотворение Пушкина» — не так уж и сложно.
Существуют и куда более впечатляющие примеры эйдетической памяти на числа, звуки, текст, изображения. Как существуют и способы развития такой памяти, — делящиеся на не работающие в принципе и закрытые по этическим соображениям. Ибо тут засада. Фотографическая память, безосновательно приписываемая шпионам, не «сверхспособность», а результат некорректной работы одного из алгоритмов подсознания. Мозг очень надёжен, и обладатель абсолютной памяти на что-то не обязательно станет, как теперь говорят, человеком «особенным». Но эффективность обработки информации неизбежно снизится.
...И, кстати, об упомянутой в заглавии проблеме. Всё ли, что мы помним, было? Строго говоря, ничего из рисуемого памятью не происходило в действительности, — если иметь в виду все до единой подробности событий. Воспоминание не отрывок когда-то сделанной записи, а — мультфильм, сделанный по мотивам. Сохранив некоторое количество образов, как «важные», и связав их хронологически, — но не имея ничего больше, — боты подсознания заполнят лакуны притянутыми за цепочки ассоциациями.
И сделают свою работу очень хорошо, — часто, даже лучше желаемого, ибо не обо всём «важном» бот успевает информировать сознание в реальном времени, — там может быть длинная очередь команд. Но программа всё помнит… И гениальный (с самообучившимся алгоритмом и обширным запасом тематических ассоциаций) сыщик, восстановив в памяти место преступления, пусть со второго только раза, но увидит ключевую улику, лежавшую на виду.
...Однако, как отмечалось выше, работа алгоритмов может оказаться некорректной. В норме они надёжны, — неважные элементы воспоминания, восстановленные по ассоциациям, окажутся «не в фокусе», а что-то алгоритм, не чувствуя уверенности, что «так быть могло», и просто откажется сознанию выдать. Например, когда вечеринка удалась, или при переживании сильного стресса в обработке информации, именно, может произойти сбой. Удалить подозрительные файлы из долговременной памяти боты уже не могут (принципы устройства мозга технически не позволяют этого), но и доступ сознания к информации, вероятно, недостоверной, будет закрыт из самых лучших побуждений — во избежание ошибок.
К сожалению, бывает и наоборот. Даже у человека психически вполне здорового, алгоритмы подсознания могут наделать ошибок формируя «воспоминание». При критической реакции сознания ошибка будет исправлена, но — это, опять-таки, в норме. Понимая о себе много, сознание вовсе не управляет ботами, а управляется ими само. Подсознание всегда «убедит» сознание в том, в чём посчитает необходимым.
...И да. О гипнозе. Это, как раз, и есть самый явный случай заведомо нештатной работы систем мозга. С одной стороны, пациент может получить доступ к закрытым, почему-то, от сознательного доступа файлам, но с другой… это легко могут быть «битые файлы». Вплоть до извлечённых из снов, но в результате сбоя, вместо корзины отправленных в архив. Страшно подумать, какие-то могут подтянуться ассоциации при попытке генерации воспоминания... Не даром же сторожевые алгоритмы отнеслись к этим карточкам с подозрением.
