Григорий Иоффе
Практически все запасы полезных ископаемых, за счёт которых живёт сегодня Россия, были разведаны в советские времена. Профессия геолога была некогда одной из самых романтических.
Одним из таких романтиков был ведущий геолог Чаун-Чукотской геологоразведочной экспедиции Иосиф Виссарионович Тибилов, книга о котором готовится к публикации в издательстве «Петербург – ХХI век».
Интродукция
С Тибиловым меня познакомил в 1991 году в Певеке фотокор газеты «Полярная звезда» Александр Нестеренко, с которым мы уже несколько лет собирали материалы для будущей книги «Волчий камень. Урановые острова архипелага ГУЛАГ».
Иосиф тогда написал свои воспоминания для её первого издания (1998), а затем для второго (2014) – статью «Северный гранитный массив: геология и мистика» – о тех местах, где в 1940–50-е годы добывали урановую руду, и которые он, как геолог-поисковик, за сорок лет работы на Чукотке исходил вдоль и поперёк.
Северный массив. Руины урановой империи
Если верить анекдоту: чукча не читатель, чукча писатель. Если серьёзно – Иосиф, которого уже нет с нами пять лет, был не только читателем и писателем, но и крупным учёным. Автором монографий, многочисленных научных статей и книги «Благословенные времена презренного застоя», вышедшей двумя изданиями (2004 и 2007) в издательстве «Дума» в Петербурге. Рассказы, воспоминания, стихи и прочие игры его изобретательного ума:
О себе: Жизненный путь автора, если отбросить малоинтересные читателю подробности, весьма прост. Родился он в самом начале Великой Отечественной войны. До школы его воспитывала улица. В школу пошел из-под палки... Когда начал примиряться со школьным образованием, оно, увы, быстро подошло к своему окончанию. В Ленинградский университет поступил уже по собственному желанию. Получив диплом геолога, поехал изучать геологию Чукотки…
Ориентация у автора нормальная. Он женат. Склонен почти во всем потакать своей супруге. Именно по этой причине имел счастье наблюдать, как растут дети в полноценной семье. С тремя детьми, из коих одна – девочка.
О Родине: В Южной Осетии селений, носящих имя Кроз, два. Одно село высокогорное. Оно располагается немного ниже границы горных лесов и альпийских лугов…
Село это сравнительно маленькое, что обусловлено небольшими объемами пригодной к возделыванию земли. Второе село Кроз находится существенно ниже. С землей здесь гораздо лучше, но село тоже сравнительно небольшое. Основал его мой дед Сослан Григорьевич Тибилов, который в столыпинские времена взялся осваивать большой кусок заросшей диким орешником земли. Сам он был родом из высокогорного Кроза и в незабываемую память о нем назвал основанный им хуторок тем же именем. Хуторок Кроз постепенно разросся в небольшую деревеньку. В которой проживают преимущественно Тибиловы.
Если посмотреть в мой паспорт, то выяснится, что я рожден в этом самом Крозе. Но это не совсем правда. Непосредственный акт моего рождения состоялся на родине мамы – в высокогорном селе Хахет. В свое время осетинские женщины рожали в родимом доме, вдали от мужа. И возвращались к своим мужьям через два месяца после родов… И мама рожала меня в селе Хахет. Строго по мудрым обычаям предков.
В настоящее время село Хахет не существует. Во время катастрофического Джавского землетрясения, случившегося в Южной Осетии после развала Советского Союза, в начале известного осетино-грузинского конфликта, это село было стерто с лица земли. Как поведал единственный уцелевший житель села, мальчик-пастушок, земля вдруг затряслась, раскололась, и вся деревня рухнула в образовавшуюся пропасть, которая быстро сомкнулась…
Теперь близкие подготовили к изданию книгу о нём. Воспоминания тех, кто знал Иосифа Виссарионовича, Иосифа, Ёсю близко и много лет.
Фрагменты будущей книги
Татьяна Тибилова, сестра:
Мой брат, Тибилов Иосиф Виссарионович, родился 12 июля 1941 года… Наш папа, Тибилов Виссарион Сосланович, в то время служил на иранской границе в республике Азербайджан в городе Ленкорань. Как рассказывала наша мама, Тибилова Елена Зурабовна, утром, просыпаясь, в ужасе ждали по радио сообщения из Москвы: говорит Москва – голосом Левитана.
Война закончилась, все обнимались, целовались, это было неописуемое счастье, но не для моих родителей, пропал их маленький Ёся. После обеда его привел домой папин сослуживец: был на центральной площади города, праздновал Победу.
Галина Сутугина:
Студенческая компания, в которую входили многие наши нынешние знакомые: Иосиф Тибилов, Коля Саморуков, Валерий Рубцов, Валерий Климаш, Сева Сладкевич, Юра Бурлаков, Юра Скибин, Ирина Лившиц, Дина Драбкина (будущая жена Иосифа. – Г.И.), Света Степанова, Таня Старик и Люся Смирнова – моя старшая сестра, – образовалась на 1 курсе геолфака после колхоза в 1959 году.
Они мелькали в нашей коммуналке, веселые, молодые красавцы, иногда я ездила с ними в Кавголово кататься на лыжах. Училась я тогда в 7 классе… Далее, я тоже закончила геолфак, поехала работать в Певек, так как там уже работали Люся, Дина, Йосик, Коля, Геша Сутугин, Маша Богданова. Примкнули к нам ещё Борис и Лия Енбековы, Миша Федяев. Вместе росли дети, ходили в одну школу. А мы все события и торжества отмечали вместе. Сначала это были комнаты в домах барачного типа, позднее квартиры с удобствами. Бессменным тамадой наших посиделок был Иосиф. Он был замечательным рассказчиком, с очень хорошей памятью и чувством юмора…
Иосиф и Дина
Дина Тибилова, жена:
Мы сыграли свадьбу и уже женой я поехала в Певек. Очень интересная жизнь и работа были в Певеке. Мы были молоды, кругом нас все молодые, работа интересная, мечты, дети, полевые работы. Иосик много писал стихов к праздникам, к юбилеям, часто очень метких.
Вот один мне к 8 марта 1976 г.:
Быть девочкой – прекрасно
Быть девушкой – прекрасно,
Любить его – прекрасно,
Беременной – прекрасно,
А как родить – прекрасно,
Как их растить – прекрасно,
Короче, жизнь прекрасна,
Когда здоровы все.
Кажется, что так и было, когда всё прошло. Хотя было очень по–разному...
А какое счастье были дети!
Валерий Рубцов:
Иосик был бесспорным лидером курса. Чем он привлекал? Ну, во-первых, внешностью. Для меня – это глаза. Черные, очень выразительные. Наверное, когда говорят «горящие глаза», имеются в виду именно такие. Безусловно, он обладал ярко выраженной харизматичностью. Не важно, что это было – застолье, где он несомненно лидерствовал, произнося замечательные тосты, приватная беседа, либо диалог на геологическую тему, в которой он, не давя собеседника, уважая его, доказывал свою точку зрения, зачастую весьма спорную и далеко не стандартную.
Борис Смолянинов:
С Иосифом Виссарионовичем я познакомился в 1975 году, когда приехал в Чаунскую ГРЭ на преддипломную практику и волею судьбы попал в коллектив геолого-съёмочного отряда, в котором Иосиф Виссарионович выполнял обязанности старшего геолога.
Работы отряд проводил в окрестностях Северного гранитного массива, километрах в 40–50 северо-восточнее г. Певек. Иосиф Виссарионович и Смирнова Алла Николаевна занимались геологической съёмкой, Петя Попов мыл шлихи по ручьям, а Володя Афанасьев отбирал и промывал копушные пробы.
Мы с другим студентом-практикантом из Ростова Володей Апатенко «гоняли» штуфные профиля. Работа была очень тяжёлая. Частенько к концу маршрута штуфов в рюкзаке набиралось под завязку, иногда ещё и в кармашки приходилось запихивать. Впрягались в полные рюкзаки сидя и вставали помогая друг другу. Камни больно давили на наши костлявые спины. Не помогали прокладки из войлока или телогреечки.
А в палатке Иосиф Виссарионович, отложив в сторону полевую книжку, достаёт из-под кукуля тёплую кастрюлю с гречкой, щедро сдобренную тушёнкой, и ставит на примус чайник. Ему часто приходилось кашеварить по вечерам из-за нашего позднего возвращения из маршрутов, а по утрам – из-за более раннего подъёма, когда мы ещё дрыхли без задних ног.
Зоя Козлова:
Присутствие Иосифа Виссарионовича я чувствовала всегда и во всем. Он всегда что-то обсуждал, исследовал и щедро делился своими знаниями и фантастическими идеями с коллегами. И незаметно для себя я тоже стала рассматривать многие происходящие процессы в природе с позиций Иосифа Виссарионовича, они казались мне понятными и почему-то близкими…
Его теории некоторых приводили в шок, настолько они разнились с той классической геологической школой, которую нам преподавали.
Как-то, читая проект Иосифа Виссарионовича, среди специальных геологических терминов я прочла такую удивительную фразу: «Чувствуется дыхание руды». И этим было все сказано.
Галина Мельник:
Как-то раз позвонил мне Иосиф Виссарионович и сказал, что зайдёт в библиотеку.
А незадолго до того в Певек прислали нового сотрудника ФСБ, и когда он первый раз пришёл в библиотеку, представился: Лаврентий… Так вот, следом за звонком Иосифа Виссарионовича последовал другой. Когда я подняла трубку, услышала весёлый голос: «Здравствуйте, это Лаврентий Павлович, я сейчас приду». Отвечаю: «Хорошо, приходите, будет Иосиф Виссарионович, только что звонил... Попьёте чая, поговорите»...
Ничего не отвечая, он бросил трубку и через минут пять прибегает, запыхавшись. Заходит и спрашивает: вы что, меня разыгрываете? Отвечаю – нет, а в чём дело? «Кто такой Иосиф Виссарионович?» Я: «Вы что, не знаете, кто такой Иосиф Виссарионович?.. Ваше рабочее место, – говорю, – находится в здании администрации, а напротив здание геологов, не поленитесь зайти и познакомится с интереснейшим, умнейшим собеседником. Вас любой проведёт к Иосифу Виссарионовичу». Больше “Лаврентий” в библиотеку не приходил.
Сергей Левин:
Он – в Питере, я – в Москве, перезваниваемся, каждый раз договариваемся о встрече…
И вдруг – звонок из Петербурга: Иосифа больше нет, укол в сердце.
Ушёл из жизни Иосиф Виссарионович Тибилов, кандидат геолого-минералогических наук, действительный член Всероссийского минералогического общества, Почетный полярник России, Почетный гражданин города Певека – прочих званий и наград не перечесть.
Проститься с Иосифом пришло много народу, давно не видел в одном месте столько красивых, интересных людей. Это его родственники, сокурсники, коллеги, для всех он был близким, тёплым и родным. Он был талантливым во всём: в работе, в отношении к своей семье, к друзьям, сказал своё слово в литературе.
Вырастил вместе с Диной замечательных детей – дочь и двух сыновей, а ещё растут две внучки и три внука.
В осетинском кафе, где мы, его друзья и родственники, собрались на поминки, было такое чувство, что он где-то рядом…
Фотографии из архива семьи Тибиловых