- Вижу, смутил я вас своим визитом, Клавдия Васильевна, - Александр Федорович расстегнул ворот рубашки, словно было жарко, - томить не буду, сразу скажу, пришел к вам из-за Насти.
- Ой, да что же такое случилось? В чем Настя-то виновата?
Начало по ссылке:
- Да почему же "виновата", совершенно никакой вины нет. Я пришел как родитель, вы вот мать, а я отец, и тоже пекусь о своем сыне. Но сначала вот что скажу: о Настином положении знаю, контора слухами полнится, как говорится. Сплетни не собираю, не подумайте, так получилось, что знаю всё. Дочка у вас, Клавдия Васильевна, хорошая. Я ее сразу заметил: старательная, спокойная, толковая, одним словом, приятная девушка, даже подумалось: сыну бы моему такую жену. Но не знал, не мог знать, что встречается она с командировочным. Он парень видный, умный, много добьется, вот только какими путями, еще неизвестно. Я даже Насте предлагал найти его в городе, есть ведь данные, а она отказалась. Наотрез отказалась.
- Как? Вы помощь предлагали? – Клавдия слышала об этом первый раз. – И что же она, глупенькая, отказалась?
- Она не глупенькая, Настя все поняла: не вернется Вадим сюда, хоть на аркане его тяни. И с собой не заберет девушку, потому и отказалась. Непорядочно он поступил.
- Все равно спасибо вам, Александр Федорович, за заботу, что не остались в стороне от нашей беды…
- Да разве ребенок – это беда? Это радость. – Он придвинулся ближе к столу. – Я ведь мужа вашего знал, по молодости на лесозаготовках вместе работали. Фамилии наши в газете напечатали тогда: Дужкин Николай и Куприянов Александр – передовики производства. Потом я по партийной линии пошел. Но мужа вашего помню, хороший человек был…
Клавдия слушала каждое слово Купрянова, ожидая, наконец, развязку того, зачем же он пожаловал. А тот, словно почувствовав, ее нетерпение, стал говорить быстро, стараясь передать суть вопроса.
- В общем, Клавдия Васильевна, пришел я сказать, что сын у меня. Да вы, наверное, слышали, Андрей Куприянов. Славный парень вырос, в техникум поступил до армии еще. Отслужил, надо было доучиться, а он бросил учебу. Девчонка, видите ли, не дождалась, там, в городе, девушка у него была. «Расклеился», затосковал… а мы с женой упустили этот момент, работа все… С компанией в городе поехали кататься на чужой машине, разбили транспорт вдрызг, сами хоть живы остались. Залезли в магазин… в общем, грабеж, дали три года всей компании. Два года отсидел, вышел. Сейчас дома, работает.
- Да-ааа, Александр Федорович, у всех свои беды, за детьми догляд нужен, ой как нужен, - Клавдия качала головой, сочувствуя Куприянову.
- Я когда вашу Настю увидел, подумал, такую бы жену сыну, чтобы ни в какие компании не тянуло. И вот я здесь, у вас. Приехал поговорить… только прошу, не отказывайтесь, подумайте, прошу вас, подумайте. В общем, предлагаю поженить наших детей…
Клавдия отшатнулась. – Александр Федорович, миленький, да ведь Настя в положении.
- Да ведь я знаю, меня это не смущает. Объяснить хочу, почему я к вам приехал с таким предложением. Андрей сейчас, как потерянный, не знает куда кинуться. А будет семья, да еще ребенок, тогда есть, чем заняться. Работай, семью корми, к лучшему стремись, о будущем думай, ерундой заниматься некогда.
- Так разве девушек нет? Уж в вашу семью любая пойдет, ребеночка родит.
- Да не нужна любая. Андрей уже и так обжегся. Перед судимостью еще одна девушка появилась у него, понятное дело, ждать не стала, опять же разочарование. А тут недавно видел его в компании одной девицы… сразу понял, эта до добра не доведет. В общем, скажу вам прямо: вашей Насте надо мужа, отца ребенку, законный брак нужен, а моему Андрею надо семью, ответственность, чтобы напрочь охотку отбило шляться с компаниями.
- Ну, уж вы извините, Александр Федорович, но боюсь я за дочку, сына вашего совсем не знаю. Не знаю, как вам сказать…
- Я понял вас, Клавдия Васильевна, боитесь, что судим был. Хочу развеять ваши опасения. Андрей нормальный парень, только не везет ему в самом начале жизненного пути. Может и моя вина тут, не досмотрел. Хотел его спасти, выкрутить после кражи, да позвонили мне из области и сказали: «Только сунешься, партбилет на стол». А без партбилета, сами знаете, все пути закрыты, и сыну бы не помог, и репутацию бы запятнал, как потом людям в глаза смотреть. Так что без обиняков говорю: ваша дочь и мой сын нужны друг другу. И не бойтесь, Настю не обидит. Станет законной женой, квартиру однокомнатную отец мой оставит им, а самого к себе заберем. Мешать никто не станет, но контролировать буду. И ребенка, само собой, на Андрея запишем, приму как внука.
Куприянов замолчал на минуту.
- Ну а если не поживется, Настя всегда сможет уйти. Но думаю, не ошибаюсь я, должно сложиться. Я ведь за годы работы разных людей видел, только взгляну, сразу считываю, что это за человек.
- Нет, Александр Федорович, невозможно это, не дети ведь они малые… это надо, чтобы понравились друг другу, да я даже сказать не знаю как, невозможно это. Да и ваш сын захочет ли в жены девушку, у которой ребенок от другого будет…
- А вот для этого разговора мы с вами и нужны. Вы с Настей переговорите, а я с сыном буду разговаривать. Тут главное, подтолкнуть, а дальше сами решат. Ну и посоветовать, конечно.
- А как же любовь? Должна же быть любовь меж ними.
- А любовь… она не всегда сразу приходит, торопиться не надо.
- Ну а супруга ваша, что думает, неужели и она согласна?
Куприянов улыбнулся. – Вот ведь женщины, догадливые какие. Признаюсь, Тамара не сразу приняла мое предложение, а потом поняла. Так что мы с женой заодно, она здраво рассуждает.
- Ой, ну не знаю, так это неожиданно от вас.
- А вы не отказывайтесь сразу, поговорите с Настей, на то вы и мать. Рассказывать о моем визите более никому не нужно, я под покровом ночи к вам приехал не на служебной машине и не на личной, а на отцовском старом мотоцикле. И не от того, что боюсь себя перед людьми раскрыть, а от того, что не хочу тень на вашу семью бросать, чтобы раньше времени пересудов не было. Ну, так что, Клавдия Васильевна, переговорите с дочерью? И кстати, вот фотография Андрея, взгляните.
Клавдия взяла фотокарточку, с которой на нее смотрел улыбчивый парень в бежевой куртке, темные волосы коротко подстрижены.
- Поговорю я, только сразу скажу: не верится мне, что дочка пойдет замуж за вашего сына. Да и Андрей ваш, наверняка, откажется.
- Ну, это мы еще посмотрим, Андрея я на себя беру. А верить надо. В хорошее всегда надо верить. – Он поднялся, аккуратно поставил табурет на место. – Поеду я, и так много времени у вас отнял.
- Что же это я, даже чаем не напоила, - хватилась хозяйка, - растерялась, ну правда, растерялась.
Он взял ее за руку: - Не надо чая, дорогая Клавдия Васильевна, отдыхайте. А завтра все же поговорите с дочкой. Время-то идет, чем раньше поженятся, тем естественнее все, будут думать, что это ребенок Андрея. А там, глядишь, еще дети будут.
Клавдия, совершенно растерянная, пошла провожать гостя, а в голове так и стучало: «поженятся».
«Вот как получается, еще сегодня днем дочка брошенкой была, а теперь замуж зовут, - подумала Клавдия, возвращаясь в дом. – Хотя, никто еще не зовет, не может такого быть, чтобы сын послушался отца и жену по родительской указке выбрал. Да и сидел сын-то, как же мне за него Настю отдать».
- Мам, ты чего так долго? О чем говорили? Зачем приезжал Александр Федорович? – Настя не спала и поджидала мать в зале на маленьком диванчике, поджав под себя ноги.
- У тебя вопросы как горох сыплются, иди спать, завтра расскажу.
- Да ты что, мам, я до завтра не дотерплю, скажи сейчас. – Настя говорила шепотом, чтобы не разбудить брата и бабушку.
- Поздно уже, иди к себе, завтра поговорим.
- Да не могу я до завтра, я же чувствую, что про меня разговор был. Жаловались что ли на меня? Может, из-за того, что ребенок будет?
- Ну, будет. И что? Из-за этого жаловаться? Не неси чепухи, ложись спать. – Клавдия, раздевшись, легла на кровать, уставшее за день тело почувствовало, наконец, отдых. Настя соскочила с дивана и юркнула к матери под бок.
- Куда ты? Не маленькая ведь уже, кобылка. – Клавдия рассмеялась и попыталась вытолкнуть Настю.
– Мам, не усну, пока не скажешь, зачем приезжал Александр Федорович. Я ведь знаю, он такой человек, без дела не будет по домам разъезжать.
- Тише ты, разбудишь всех, неугомонная. Ладно, лежи тихо, расскажу, а то ведь не отстанешь.
Клавдия шепотом рассказала о причине приезда Куприянова. Настя прижалась к ней, затаив дыхание и еще до конца не веря, что речь идет о ней. – Так и сказал?
- Так и сказал, передаю тебе слово в слово. Ну а теперь ты скажи, что думаешь? Видела хоть раз сына его?
- Как-то видела, года два назад, но даже толком не помню. В общем, не знаю я его. А Александра Федоровича хорошо знаю, его очень уважают у нас.
- Как не уважать такого человека, сколько добра людям делает, золотой человек. Он уж давно бы председателем райисполкома был, да из-за беды с сыном все в замах ходит.
Дверь в зал открылась, на пороге появилась Анна Егоровна в накинутом на плечи огромном платке. – Вы чегой-то девчата, не спите? – Она частенько называла дочку и внучку девчатами. – На часы взглянить, полуночники.
- Мам, да спим мы, и ты ложись.
- Ляжешь тут, весь сон разогнали. – Она прошла к диванчику, присела, сложив сухонькие руки на коленях. – Ну, рассказывайте, шептуньи, какие мысли вашим головушкам спать не дают.
- Мам, давай завтра, поздно уже.
- Так вы ж меня разбудили, не могу до завтра, говорите уж, чего шепчетесь, чего надумали.
- Да ничего мы не надумали еще, только обсуждаем.
- И вроде как мотоцикл стрекотал, или мне приснилось. Нет, точно стрекотал. Клавка, говори, кто был?
Клавдия вздохнула, приподнялась. – Ладно, скажу, только ты не поверишь: Настю нашу сватать приезжали.
Егоровна махнула рукой: - Да ну, не шути так.
- Ну вот, я же говорила: не поверишь.
- Внучка, неужто, правда?
- Правда, бабуля.
- И кто же это был? Неужто, спирант энтот?
- Нет, не он. Этот не приедет. – Клавдия села на кровати, касаясь босыми ногами пола. – Приезжал Александр Федорович Куприянов, это который в райисполкоме, где Настя работает.
- Так он же старый для Насти!
- Так он и не сватался, у него жена есть. Он предлагает сына Андрея познакомить с Настей. Только загвоздка одна есть: сын Куприянова за кражу сидел. Но сейчас вроде остепенился, работает, вот и хочет отец женить его, чтобы серьезно семьей жил, обещал ребенка Настиного как родного принять.
- Батюшки! А как разбойничать станет? Куда нашей Настьке деваться?
- Бабушка, да не причитай ты! Никто за него замуж не собирается, я его знать не знаю.
Егоровна замолчала, закашлялась. – А ежели он путный парень? Родитель-то у него в почете, весь район знает. И такой человек важный к нам приехал.
- Бабушка, быстро же ты мнение поменяла, - упрекнула внучка, - сейчас не прошлый век, чтобы замуж по старинке выходить.
- И-иии, милая, да в старину случаи разные были…
На пороге появился сонный Вовка. – А вы чего не спите? – Удивленно спросил он, застав в одной комнате бабушку, мать и сестру.
- Спим уже, и ты, сынок, ложись, - ответила Клавдия.
- Ну, я же слышу, разговариваете. Чего случилось-то? Опять что ли Настька плачет?
- Не плачу я, иди к себе, нечего наши разговоры подслушивать.
- Я не подслушиваю, это вы громко тут разговариваете, - Вовка обидчиво отвернулся, - устал я тут с вами, с бабами, ни одного мужика в доме.
- Чего-ооо? Я тебе покажу «с бабами»! Ты как разговариваешь? – Возмутилась Клавдия. – Сейчас встану.
- Да ладно, ухожу, - мальчишка прикрыл двери. Егоровна и Настя тихо рассмеялись.
- Вот я помню, мама моя рассказывала, - продолжила Анна Егоровна, - жил у них в селе кузнец, а у него пять дочек, переживали они с женой, как их всех замуж поотдавать. И решили сами женихов найти. Вот заедет к нему в кузню человек какой, он выпытает, что без жены человек этот, не жадный, да и лицом пригож... и давай одну из дочек расхваливать, глядишь и заедет этот человек к ним домой. Так они всех дочерей и выдали замуж. И все пять дочек уж так хорошо жили, уж так хорошо…
Егоровна говорила все медленнее и тише, а Клавдия с Настей притихли, прислушиваясь к монотонному голосу бабушки. Вскоре обе засопели, провалившись в сон. Егоровна прилегла на диванчик, продолжа
я бормотать себе под нос очередную историю про замужество, и вскоре тоже уснула.
За окном шелестела листвой березка, над домом струился лунный свет, было тихо и по-летнему тепло. И не хватало этому дому только счастья. Хотя, кто знает, может оно у них уже есть, да только они не догадываются.
Татьяна Викторова
Продолжение по ссылке: