В подземелье тьма кромешная и сестрёнка слепо моргает и настойчиво вертит головой, стараясь прислушиваться к отдалённым звукам капающей воды и журчащему под ногами и невидимому для неё ручью, так что Илья пихает в её заледеневшие руки завалявшийся в кармане кусок печенья, надеясь как-то успокоить. Девочка сразу засовывает крекер целиком в рот и усердно жуёт, не размыкая рук, лишь бы не оставаться наедине с темнотой и не разрывать контакт с братом, а крошки так и сыплются повсюду. Илья знает, что на пиршество из засохшего сладкого теста скоро приползут полчища педантичных местных обитателей размером с её мизинец и ещё больше напугают малышку, но выбора у него нет. Он не может сидеть тут и охранять её, потому что он сам и есть первая угроза.
Всё пошло не так, как должно, и это мучает его.
Илья привёл её сюда, но что теперь? Он и сам этого не знает. Теперь надо как-то спрятать её, решает мальчик и тоже вертит головой, выискивая какое-нибудь убежище. Потом вскакивает и снова грубо тащит сестру за собой, тщательно осматривая стены. Первую спасательную комнату он отметает — тут слишком мокро и он подмечает, что сверху просачиваются грунтовые воды, расширяя уже существующие трещины в потолке и грозясь превратить и так небольшую нишу в оазис для псевдомокриц. Нет, так не пойдёт.
Запрещённые дети (начало, назад)
Они углубляются дальше в пещеры и туннели.
Причина, по которой поисковые группы потом не найдут это место, очень проста. Никто не предполагал, что дети могут отойти настолько далеко от скудно, но всё-таки освещённого коммунального тракта, могут пролезть через узкие ходы без карты, но Илья сделал именно это. Нашёл укрытие вне зоны поиска.
Несколько раз сменив направление и перебираясь между туннелями по поперечным коридорам-смычкам, Илья находит естественное углубление, в котором ещё первые поселенцы вырубили нишу для примитивной спасательной комнаты с ящиком тушёнки и небольшим запасом питьевой воды на случай обвала. Тут есть и фонари на лоб, но батарейки давным-давно сели и их никто не менял, зато изолирующий люк плотно закрывается, а свод целый и невредимый и ограждает девочку от вездесущих и вечно голодных соседей, жадных до любой предложенной пищи.
Он наскоро проверяет запасы и сухо говорит:
— Будешь сидеть здесь и ждать. Никуда не ходи, а то заблудишься.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
— Но чего ждать?
— Ты… Просто жди. Тебя обязательно найдут, — он и сам не понимает, о чём толкует, но что-то внутри уже гонит его прочь, подальше от этих перепуганных глазищ, слепо повёрнутых навстречу его дыханию.
— Не уходи, Илюша! Пожалуйста! Я боюсь. Я боюсь темноты. Я лучше останусь с тобой, — и она стискивает пальцы, чтобы удержать его возле себя.
Илья берёт её дрожащие руки и проводит ими по жестяным банкам, по крышке пластиковой бадьи с водой и ещё по стенам, чтобы она понимала границы доступного ей пространства.
— Вот здесь выход, — он позволяет ей вскользь коснуться ручки, — но ты не трогай тут ничего. Не трогай, а то тебя найдут раньше времени.
— Почему нельзя, Илюша? Не останусь тут ни за что! Забери меня домой! К маме! Тут страшно. Слишком страшно. И холодно.
— Не могу.
— Но почему?
— Потому что так надо. Слушай внимательно, — он корчит строгое лицо, а потом тяжело вздыхает, ведь она всё равно ничего не видит, — тебе нельзя высовываться, поняла? Я не могу остаться здесь и не могу забрать тебя, слышишь? Это очень опасно.
— Но почему-у-у…
— Потому! — гаркает Илья и сбрасывает её руки, оставив стоять посреди каморки с растерянным видом.
— Не хо-о-очу-у-у… Не-е-ет! — она кидается вперёд, но он легко уклоняется и выскакивает наружу, подперев люк. Какое-то время она бьётся внутри, а потом затихает, и он решительно бредёт обратно, шаркая ногами по лужам.