Свое кредо Александр Васильевич Колчак сформулировал четко: «Нет ничего выше Родины и служения ей». При ином раскладе он навсегда вписал бы свое имя в российскую историю как отважный полярный исследователь, флотоводец и герой Первой мировой. Но волей обстоятельств Колчак стал Верховным правителем белой Сибири. Отношение к адмиралу остается неоднозначным и сегодня. К примеру, в Омске любое упоминание имени Колчака вызывает негативную реакцию сторонников красных, потому поминать его в широких кругах не принято. О том, каким человеком был Александр Колчак, и о драматических событиях, связанных с именем адмирала, размышляет автор книги «Омский адрес Верховного правителя», историк Александр Лосунов.
Текст: Елена Мачульская, фото Александр Бурый
– Александр Матвеевич, как Омск стал столицей белой России?
– Летом 1918 года после успешных действий антибольшевистских сил, поддержанных чехословаками, за Уралом образовалось множество местных правительств. Осенью в Уфе состоялось Государственное совещание, на которое съехались представители освобожденных от советской власти территорий. Оно было единодушно в стремлении возродить Российскую державу, расколотую Гражданской войной. В его постановлении говорилось: вручить всю полноту верховной власти на всем протяжении государства Российского Временному Всероссийскому правительству в составе пяти лиц – так называемой Директории. Предстояло также определить столицу возрождаемого государства. На это звание претендовали четыре города – Уфа, Челябинск, Екатеринбург и Омск. Выбор пал на Омск. Ведь это был военно-административный центр Западной Сибири, расположенный ближе других сибирских городов к европейским столицам, и важный транспортный узел на стыке Иртыша и Транссибирской магистрали. Утром 9 октября поезд с членами Директории и ее председателем, эсером Николаем Авксентьевым, в прошлом министром Временного правительства, прибыл в новую столицу. А 13 октября с Дальнего Востока в Омск прибыл ставший к тому моменту живой легендой адмирал Колчак.
– Какими судьбами Колчак оказался в Сибири?
– С Дальнего Востока адмирал ехал на юг, в Добровольческую армию. На Дальнем Востоке Колчак оказался в результате целой череды событий. Во время Февральской революции он командовал Черноморским флотом. Летом распропагандированные матросы взбунтовались, Колчак поехал в Петроград и подал в отставку. А после, по приглашению командования американского флота, направился в США – делиться с американцами опытом использования минного оружия. Потом он решил вернуться в Россию, но по пути, в Японии, узнал о большевистском перевороте и обратился к британскому послу в Токио с просьбой о приеме в английскую действующую армию «хоть рядовым». Посол после консультаций с Лондоном вручил Колчаку направление на Месопотамский фронт. По дороге туда, в Сингапуре, его догнала телеграмма русского посланника в Китае Кудашева, приглашавшего адмирала в Маньчжурию для формирования русских частей. И Колчак приступил к организации вооруженных сил для защиты КВЖД. Но у него возникли серьезные разногласия с управляющим КВЖД генералом Дмитрием Хорватом. Колчак оставил Маньчжурию и выехал в Россию, намереваясь вступить в Добровольческую армию.
– Какая обстановка была в Омске, когда туда прибыл адмирал?
– В Омске тем временем разразился политический кризис. С самого начала Директорию в городе не воспринимали всерьез. С ней никто не считался. В воздухе носилась идея единовластия. И многие сделали ставку на Колчака.
В Омске Колчак узнал о смерти возглавлявшего Добровольческую армию генерала Михаила Алексеева, которого сменил генерал Антон Деникин. Поезд, в котором ехал Колчак, остановился на горветке (так называлась железнодорожная ветка протяженностью 4 километра, соединявшая станцию Омск с городом. – Прим. авт.), напротив Управления Омской железной дороги. Там стояли два вагона: в одном жили члены Директории, другой был в распоряжении главнокомандующего войсками Директории генерала Василия Болдырева. Колчак встретил сослуживцев по Балтийскому флоту, которые сообщили ему, что Деникин на юге вполне справляется с организацией армии, и попросили адмирала остаться в Омске, чтобы организовать морских офицеров, разбросанных по Сибири. Но Александр Васильевич отвечает, что с этой работой они вполне могут справиться самостоятельно. Затем Колчак встретился с генералом Болдыревым, который заявил ему: «Вы здесь нужнее, и я прошу вас остаться». На это адмирал ответил: «Что же мне здесь делать? Флота здесь нет». «Я думаю вас использовать для более широкой задачи, но я вам об этом скажу потом, – заметил Болдырев. – Если вы располагаете временем, останьтесь на несколько дней». И Колчак остался. Александр Васильевич нанес визиты членам Директории, встретился с представителями Добровольческой армии в Омске – генералами Лебедевым, Сахаровым и Романовским. Офицеры сказали ему, что армия не доверяет Директории.
16 октября Болдырев предлагает Колчаку пост военного и морского министра Сибирского правительства. Александр Васильевич берет тайм-аут до конца октября – пытается разобраться, что происходит в городе.
В ГАРФе мне попались интересные документы: Болдырев пишет Колчаку два письма с просьбой войти в состав правительства. Его просит о том же и глава Временного Сибирского правительства Петр Вологодский. В ноябре формируется новый кабинет министров Временного Всероссийского правительства, и Колчак в него входит.
– Что могло подвигнуть адмирала принять такое решение?
– Я думаю, все объясняет одно его высказывание: «Я солдат и слуга Родины». Советский историк Генрих Иоффе в работе «Колчаковская авантюра и ее крах» писал, что адмирал приехал сюда как слуга иностранных союзников и действовал в их интересах. И сейчас многие продолжают развивать мысль, что Колчак якобы был английским шпионом. Это неверно. Из письма Колчака супруге 15 июня 1919 года историки узнали, почему он поступил на английскую службу. Он искал возможность продолжить участие в войне: «В Америке я сделал все, что зависело от меня, для участия в войне на стороне союзников, но я убедился, что Америка заняла положение в отношении России, исключающее возможность с нею работать. Я решил вернуться в Россию, в армию и продолжить войну с немцами на каких угодно условиях. Это было в октябре 1917 г. Большевицкий переворот произошел во время моего перехода через Тихий океан, и о нем я узнал только придя в Японию в ноябре. Мне осталось сделать то, что я сделал: поступить на великобританскую службу и попытаться проникнуть с английскими войсками на Юг России».
На мой взгляд, авантюра Колчака состояла в том, что, приехав в Омск, Александр Васильевич отказался от первоначальных планов и решил остаться в столице белой Сибири. Остался из-за обостренного чувства долга. И потому, что чувствовал, что нужен именно здесь: он надеялся, что его авторитет поможет справиться с хаосом в армии. Генерал Болдырев записывает в дневнике 28 октября: «...В общественных и военных кругах все больше и больше крепнет мысль о диктаторе. Я имею намек с разных сторон. Теперь эта идея, вероятно, будет связана с Колчаком». Болдыреву неоднократно предлагали стать диктатором, но он отказывался. В итоге в качестве главного кандидата на роль диктатора стали рассматривать адмирала Колчака. Тот, в принципе, не возражал и высказался в том смысле, что, если надо будет, он готов принять роль диктатора как жертву.
– В ночь на 18 ноября в Омске случился переворот: группа офицеров свергла Директорию. Знал ли Колчак о перевороте?
– Когда Колчак вернулся в Омск из очередной инспекционной поездки на фронт, к нему пришли казачьи офицеры – начальник омского гарнизона Вячеслав Волков, войсковые старшины Иван Красильников и Аполлос Катанаев. Они заявили, что нужно спасать положение, и предложили Колчаку возглавить переворот. Колчак отказался. Однако он не выдал заговорщиков, хотя после них к нему приходил Авксентьев. Около полуночи дом, где собрались члены Директории, был оцеплен казаками, охрану разоружили. Заговорщики арестовали членов «воробьиного правительства» – так в Омске прозвали «директоров» – и отвезли их в штаб Красильникова.
Рано утром 18 ноября собралось экстренное заседание Совета министров. Директория была признана несуществующей. Совет министров взял всю полноту власти. Министры решают, что нужен диктатор, которого они нарекают титулом Верховного правителя и передают ему власть. При голосовании министров Колчак не присутствует. Он высказывает мнение, что диктатором должен стать Болдырев. Генерал Болдырев в это время находится в отъезде, о перевороте он узнает в Уфе. Приступили к тайному голосованию. В итоге из 14 избирательных записок 13 были поданы за Колчака.
Сторонники советской историографии любят утверждать, что Колчак чуть ли не сам устроил этот переворот. Но если посмотреть на механизм прихода адмирала к власти, видно, что это утверждение абсурдно – инициатором переворота, по сути, являлся Совет министров.
– Что заставило Колчака принять должность Верховного правителя?
– У Колчака сложилось мнение, что он сможет спасти Россию. Александр Васильевич был из той породы людей, которые могли в трудную минуту взять на себя всю полноту ответственности. Неслучайно его имя и сегодня остается символом чести русского офицера, и он является, на мой взгляд, выдающимся сыном России. Многое позволяет прояснить семейный архив Колчака, который наконец оказался в России: после смерти в 2019 году внука адмирала, Александра Ростиславовича, правнуки Колчака выставили бумаги на продажу. На средства меценатов большинство лотов было выкуплено для Дома русского зарубежья и ГАРФа. В одном из писем супруге адмирал пишет, что, когда его спросили, что делать с Директорией, он ответил, что ничего не намерен делать. Члены Директории решили уехать в Париж. Им было дано сопровождение, каждому выделили денежное пособие в размере от 70 до 130 тысяч рублей. В условиях Гражданской войны это уникальный случай.
Звание Верховного правителя дало Колчаку 4 тысячи рублей жалованья плюс 16 тысяч на представительские расходы, чин полного адмирала – до этого он был вице-адмиралом. А взамен он взвалил на себя нелегкое бремя власти.
– Изменилась ли в результате ситуация во властных структурах белой Сибири?
– Новая власть попыталась продолжить историческую российскую государственность, действуя на основе ее основных законов. Находясь на посту Верховного правителя, Колчак стал принимать меры по восстановлению промышленности, снабжению крестьян сельхозтехникой. С начала 1919 года в Омске функционирует Сенат, в мае начинает работу Государственное экономическое совещание. В его состав входили министры, представители банков, земских собраний, городских дум, казачьих войск. В тех пределах, которые ему были доступны, Колчак восстанавливал нормальную жизнь, причем в условиях Гражданской войны.
– Как Колчак жил в Омске?
– Жизнь адмирала в Омске распадается на несколько периодов. Первый – когда он только приехал, был совершенно свободным человеком и мог распоряжаться своим временем. Когда Александр Васильевич входит в новое правительство, свободного времени становится меньше. А когда он стал Верховным правителем, свободного времени почти не осталось. Но, несмотря на это, он на богослужениях бывал, у кадетов бывал, парады войск принимал. С первого дня вхождения в правительство Колчак ездил на фронт. Об этом говорят письма, которые он писал своей жене и отправлял различными путями – из Тобольска, из Тары, из других городов...
– Какими принципами руководствовался Верховный правитель?
– Эти принципы очевидны по его первому указу: «Приняв крест этой власти в исключительно трудных условиях Гражданской войны и полного расстройства государственных дел и жизни, объявляю, что я не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности. Главной целью я ставлю создание боеспособной армии, победу над большевиками и установление законности и порядка». Колчак так формулировал свое кредо: «Нет ничего выше Родины и служения ей. Цель и смысл всей моей жизни – создание России единой и могучей, создание мирной и спокойной жизни при производительном труде под охраной закона. Той жизни, по которой так истосковалось население нашей страны». В письме жене он писал: «Я служу Родине, своей Великой России так, как служил ей все время, командуя кораблем, дивизией или флотом».
– Вскоре после провозглашения адмирала Верховным правителем, произошло событие, которое в исторической литературе подается как свидетельство «белого террора» со стороны Колчака. Почему стал возможен расстрел членов Учредительного собрания?
– Из-за хаоса во время Куломзинского восстания 22 декабря 1918 года. На большевистской партийной конференции, которая состоялась в Томске после свержения омской Директории, было решено организовать вооруженное выступление против Колчака. Из Томска в Омск для организации восстания прибыли Арнольд Нейбут, Александр Масленников, Павел Вавилов и Михаил Рабинович – представители Сибирского областного комитета РКП(б). Город был поделен на четыре части, в каждой действовал свой штаб. Но контрразведка Колчака узнала о планах большевистского подполья. Начались аресты, штаб отменил восстание, но предупредить об этом успели не всех. Наибольший размах мятеж приобрел в Куломзине – пригороде Омска. Там отряд рабочих и распропагандированных солдат омского гарнизона разоружил казачью сотню и батальон чехословацких войск. Затем восставшие взяли железнодорожный мост через Иртыш. Другой отряд в самом городе захватил тюрьму, из которой выпустили 200 заключенных. В тюрьме помимо большевиков находились и арестованные представители комитета Учредительного собрания, которые входили в антисоветское правительство КомУЧ, боровшееся против большевиков на Волге летом-осенью 1918 года. В основном это были меньшевики и эсеры. Уже утром 19 ноября, после объявления Колчака Верховным правителем, съезд партии эсеров–членов Учредительного собрания в Уфе принял воззвание «Ко всем народам России» с призывом устранить «кучку заговорщиков». После чего последовал логичный арест омских «учредиловцев».
Нескоординированное восстание 22 декабря было подавлено в ту же ночь. 23 декабря был обнародован приказ «всех принимавших участие в беспорядках или причастных к ним предать военно-полевому суду». Начальник омского гарнизона генерал Бржозовский опубликовал распоряжение, предписывающее всем освобожденным «добровольно явиться к караульному начальнику областной тюрьмы». К утру 23 декабря почти вся «группа Учредительного собрания» явилась в тюрьму, в отличие от большевиков. А вечером туда пришел поручик Барташевский из отряда Красильникова и приказал выдать ему арестованных «учредиловцев». Их расстреляли на левом берегу Иртыша. Когда адмиралу донесли о случившемся, Колчак, по воспоминаниям очевидцев, был вне себя от гнева. Неслучайно на допросе в Иркутске Александр Васильевич говорил: «Этот акт был направлен персонально против меня с целью дискредитировать мою власть».
– Что собой представляло окружение Колчака и были ли там люди, которым адмирал реально мог доверять? Оказавшийся в Омске полковник Иосиф Ильин в декабре писал в дневнике: «Страшно за Колчака. Он окружен Бог знает кем. Сукины, Гинсы, Михайловы – все главным образом заняты собой, своими делами и собственным рецептом спасения. Ни у кого нет главного: жертвенности и чувства долга. Это только у одного Колчака, но что он может сделать?»
– Об этом писал не только Ильин, но и главноуправляющий делами Верховного правителя и Совета министров Георгий Гинс и военный министр правительства Колчака барон Алексей Будберг. Последний в своих мемуарах описывал весьма нелицеприятные вещи: «Понятно, почему так ненавидят на фронте ставку; все ее распоряжения отдаются безграмотными в военном деле фантазерами и дилетантами, не знающими ни настоящей, неприкрашенной обстановки, ни действительного физического и морального состояния войск...» Люди, которым Колчак мог доверять, были, но их было мало. Изменить ситуацию они не могли.
– В кабинете Колчака висела карта северных экспедиций. А 23 апреля 1919 года распоряжением Верховного правителя при Российском правительстве был создан Комитет Северного морского пути...
– Во-первых, Северный морской путь был очень близок адмиралу, который занимался арктическими исследованиями. Во-вторых, поставки по Транссибу были ненадежны, Колчак знал об этом. Когда он пришел к власти, случился читинский конфликт: «хозяин» Забайкалья, атаман Григорий Семенов, не признал избрание Колчака и перерезал Транссиб. В итоге грузы, шедшие с востока, до Омска не доходили. Колчак смог решить этот вопрос, договорившись с японцами – именно они стояли за Семеновым. Но на железнодорожную магистраль все равно нельзя было надеяться. Корабли были куда надежнее. Потому Северный морской путь рассматривался Колчаком как основная магистраль для переброски вооружения и амуниции.
– Обладал ли Колчак реальной властью или был, по сути, символической фигурой? Что он предпринимал, чтобы повлиять на ухудшавшуюся ситуацию?
– На этот вопрос опять можно ответить его же словами из письма жене: «Я не являюсь ни с какой стороны представителем наследственной или выборной власти, я смотрю на свое звание как на должность чисто служебного характера». В 1919 году Колчак пишет о государственном управлении: «Мы строим из недоброкачественного материала, все гниет. Я поражаюсь, до чего все испоганились. Что можно создать при таких условиях, если кругом либо воры, либо трусы, либо невежи». Но Александру Васильевичу приходилось выбирать из того, что было. В результате на командных должностях оказывались люди без должного опыта.
Настоящей трагедией для адмирала как Верховного правителя России было отсутствие политического опыта управления. Как и многие другие лидеры Белого движения, он учился на собственных ошибках, которые, вследствие его положения, обходились слишком дорого.
– Начавшееся весной 1919 года победоносное наступление белых завершилось неудачей. Почему?
– Восточному фронту белых по сравнению с белым Югом не везло с руководителями. Не хватало кадровых офицеров, было мало талантливых и опытных военачальников. Вопиющие ошибки и дезорганизация в управлении войсками были очевидны даже солдатам и подрывали их веру в командование. По сравнению с красными значительного численного перевеса в войсках у Колчака не было. К 1 апреля 1919 года, когда белые еще надеялись на успех, в Красной армии уже имелось 1,5 миллиона бойцов, она постоянно пополнялась новыми силами. Белым же усилить измотанные части было некем. Армия не имела оборудованной тыловой базы, снабжение было нерегулярным. В войсках не хватало оружия и боеприпасов, средств связи и техники. Голод, усталость от маршей и боев создавали благодатную почву для большевистской агитации и приводили к волнениям. Мобилизованные крестьяне воевали неохотно, были случаи массовой сдачи в плен.
– Как складывались отношения Колчака с иностранными союзниками, которые сначала поддерживали адмирала, а потом фактически сдали?
– Союзникам не нужна была сильная Россия. Принято говорить, что Колчак пользовался услугами интервентов. А разве большевики их не использовали? Просто мы об этом не говорим. Из США эмиссары приезжали и воевали, у Чапаева в дивизии они в мексиканских шляпах появлялись. Причем интервентов первыми пригласили большевики. Колчак, кстати, союзникам изначально не верил, еще во времена Директории он говорил, что доверять иностранцам нельзя. Но отказаться от их помощи было невозможно. Большевикам в европейской части России достались склады с вооружением, в Сибири же не было ничего. Это породило необходимость искать все на стороне.
– Как в белой столице оказалось столь заинтересовавшее иностранцев золото, которое ныне принято называть «золотом Колчака»?
– В конце ноября 1918 года в Омске оказался золотой запас Российской империи. Точнее, та его часть, которую Николай II эвакуировал во время Первой мировой войны в Казань. Золото, захваченное генералом Каппелем и перевезенное в Омск, стало своеобразным знаком легитимности сначала Временного Всероссийского правительства, а затем правительства адмирала Колчака в его признании союзными державами. Золото разместили на хранение в местном филиале Госбанка. В мае 1919 года в Омске находилось золота на сумму 650 миллионов рублей (505 тонн). Имея в своем распоряжении бо́льшую часть золотого запаса России, Колчак не позволял правительству расходовать его. На закупку вооружения и обмундирования для своей армии Колчак потратил только 68 миллионов рублей.
– Что заставило Колчака принять решение о сдаче Омска?
– После сдачи Челябинска летом 1919 года для белых наступили тяжелые времена. Фронт приближался к столице. 27 сентября случилось чудо: после кровопролитных боев колчаковская армия вновь взяла Тобольск. Но вскоре по всему фронту началось отступление белых. 29 октября Совет министров вынес постановление о начале эвакуации из Омска. Сначала Колчак был сторонником защиты Омска. Он не без оснований полагал, что если он сдаст столицу, то это отразится на моральном состоянии армии и приведет к всеобщему обвалу в тылу. Но затем ему пришлось дать согласие на эвакуацию. Скорее всего, свою роль в принятии такого решения сыграли погодные условия. Иртыш в тот год долго не замерзал, отступавшие части белых были зажаты между противником и рекой. На то, чтобы навести переправы, времени не было. Незамерзшая река была только видимым рубежом обороны. В случае появления крепкого льда части красных могли обойти обороняющихся по льду в любом месте и взять в кольцо. 10 ноября Иртыш стал. В тот же день Совет министров покидает Омск, а Колчак уезжает с последним поездом в ночь на 13 ноября – буквально за сутки до прихода большевиков.
– Правда ли, что отказ передать союзникам золотой запас Российской империи стал для Колчака роковым?
– Да. Когда Колчак на предложение главнокомандующего союзными войсками в Сибири и на Дальнем Востоке генерала Мориса Жанена взять золото под охрану ответил, что лучше оставит это золото большевикам, судьба его была решена.
Колчак был предан союзниками. 3 января 1920 года Александр Васильевич получает телеграмму от Совета министров возглавляемого им правительства с требованием отречься от верховной власти во имя продолжения борьбы с большевиками. После раздумий, заручившись обещанием генерала Жанена, гарантировавшего Колчаку безопасность, адмирал решает передать власть в пределах Европейской России Антону Деникину, а на российской восточной окраине – атаману Григорию Семенову. 4 января в поезде на станции Нижнеудинск он издает свой последний указ о передаче власти. Затем Колчак вместе с сопровождавшими его лицами перешел из своего поезда в отдельный вагон, который был прицеплен к составу 6-го чехословацкого полка. На окна вагона повесили флаги пяти союзных держав, что означало, что адмирал находится под их защитой. 15 января, по прибытии на станцию Иркутск, чехи, ссылаясь на приказ генерала Жанена, передали Колчака и премьер-министра Пепеляева эсеро-меньшевистскому Политическому центру. В ту же ночь бывшие Верховный правитель России и его премьер-министр были доставлены под охраной в Иркутскую губернскую тюрьму. С 21 января Политцентр передал власть в Иркутске созданному накануне Военно-революционному комитету во главе с большевиком Александром Ширямовым. Утром 7 февраля Александр Колчак был расстрелян – без суда, в соответствии с Постановлением Военно-революционного комитета от 6 февраля 1920 года за №27. Существуют различные рассказы о последних минутах адмирала Колчака; все они свидетельствуют, что он умер так же смело и честно, как жил.
Комендант Иркутска Иван Бурсак подробно описал расстрел. «К 4 часам утра мы прибыли на берег реки Ушаковки, к притоку Ангары. Колчак все время вел себя спокойно. Полнолуние, светлая морозная ночь. Колчак и Пепеляев стояли на пригорке. На мое предложение завязать глаза Колчак ответил отказом. Взвод построен, винтовки наперевес. Чудновский шепотом говорит мне: «Пора». Я даю команду: «Взвод, по врагам революции – пли». Оба падают. Кладем трупы на сани-розвальни, подвозим к реке и спускаем в прорубь. Так «Верховный правитель всея Руси» адмирал Колчак уходит в свое последнее плавание».
7 февраля чехословаки вернули советским властям 409 миллионов рублей золотом в обмен на гарантии эвакуации корпуса из России. Но и себя не обидели: вернувшиеся на родину легионеры основали собственный банк – Легиабанк. Что же стало с золотом, попавшим в руки большевиков? Исследователь Александр Мосякин выяснил, что всего за 10 месяцев 1921 года из Советской России на Запад было вывезено золота на сумму 485,3 миллиона рублей (375,7 тонны), из них только четверть израсходовали на закупки зерна, паровозов, снаряжения для Красной армии, а основная масса золота легла на секретные партийные счета в западных банках.
– Могло ли все сложиться иначе или финал был предрешен?
– Шансы были. Но свою роль сыграл комплекс причин – военных, социальных, политических. В политическом плане большевики были умнее и сильнее, потому что Колчак не обещал того, что не мог сделать. Ленин с Троцким обещали все, а потом многое из обещанного не было выполнено... Был ли шанс у Омска? Был, по крайней мере, до весны 1919 года. И даже потом был, когда белые уже отступали. Если бы Колчаку удалось соединиться с Деникиным, то история пошла бы по другому сценарию. Неслучайно Ленин говорил, что если до зимы большевики не возьмут Омск, то гибель революции неизбежна. Ленин и Троцкий прекрасно понимали, что перед ними очень серьезный противник. Потому многие и сейчас возражают против реабилитации Колчака.
– Его сын говорил, что Колчак «в реабилитации не нуждается»...
– Дело в другом. Реабилитация дала бы преимущества в установке памятных знаков и мемориальных досок. А сейчас по поводу любого памятника сразу поднимается крик. Колчак, как человек неглупый, это предвидел. Он писал: «Война не присяжный поверенный, война не руководствуется уложением о наказаниях, она выше человеческой справедливости, ее правосудие не всегда понятно, она признает только победу, счастье, успех, удачу – она презирает и издевается над несчастьем, страданием, горем – «горе побежденным» – вот ее первый символ веры».
– Что погубило белый Омск и его правителя?
– Из-за острых внутренних противоречий в колчаковском лагере не было единства. Белые не смогли стать силой, привлекательной для широких масс. Главный для крестьянства земельный вопрос правительством Колчака решен не был. С окончанием Первой мировой войны большевики утратили облик предателей, который за ними закрепился после Брестского мира. Белые же, наоборот, оказались теперь в роли пособников интервентов.
Большевики сумели постичь принципы ведения войны в новых условиях, соединив войну и политику, что не удалось белым. Именно создание массовой Красной армии под управлением квалифицированных офицеров старой армии, контролировавшихся комиссарами, а также выдвижение понятных и привлекательных для большинства лозунгов принесло большевикам победу. У белых были свои преимущества, но эффективно воспользоваться ими они не смогли. В итоге «красная» организация победила «белую» импровизацию...