Озеро между основным домом Мамонтовской усадьбы и флигелем садовника было небольшим. К усадьбе можно было пройти по берегу вокруг, а можно было и переплыть на лодке. Две лодки стояли у берега, когда-то привязанные к мосткам. Только и мостки давно сгнили, и лодки уже затонули, вытащенные наполовину из воды. Вычерпать из них воду все равно бы не получилось.
Из озера вытекала небольшая речушка и скрывалась в лесу за ближайшим поворотом. Речка заросла осокой, по берегам кустами, была тихой. Могло показаться, что вода в ней вообще не движется. Раньше по речке катались на лодках, влюбленные парочки скрывались в укромных заводях и целовались. Последние хозяева усадьбы были гостеприимными, и в течение лета у них постоянно кто-то гостил. Теперь же проплыть по речке стало невозможным. Упавшие деревья перекрывали течение.
Прохоров стоял на берегу озера у лодок, смотрел на усадьбу и не мог решить, что делать дальше. Вроде бы он приехал сюда, чтобы пожить в доме своих родителей. Но теперь понимал насколько опрометчиво поступил, уехав из города. Жизнь в деревне представлялась Виктору совсем по-другому. Ему хотелось тишины и покоя. Теперь же он понимал, что никакого покоя не будет. Не отпускала его прежняя служба.
Конечно он не пожалел об увольнении из прокуратуры, но десять лет службы давали о себе знать - весь окружающий мир виделся иначе. Для того, чтобы разглядеть первозданную красоту, надо было забыть последние десять лет жизни. А это было невозможно, по крайней мере сейчас. Виктор понимал, что измениться сразу, вдруг не получится.
- О чем задумался, Вить? - От флигеля подошел дед Евсей.
- Может в город обратно уехать? - Прохоров напрямую высказал свои сомнения.
- Может и так. - Дед не пытался переубедить Виктора, зачем. - Сам решай. Тебе жить. - И спросил неожиданно. - Один?
- Один. - Ответил равнодушно Виктор и сразу пояснил. - Не сложилось.
- Бывает. - Евсей не думал копаться в душе человека, хотя и так знал о Прохорове достаточно.
_________________________
Откуда знал? Оттуда. А где это близкое ли, далекое ли "оттуда" не задумывался, принимал как должное. Есть и есть. Александр Иванович Плотников, бывший когда-то учителем в местной школе, стал дедом Евсеем, в своем значении благочестивым, сразу и вдруг, хотя наверное и был по жизни таким всегда, неся знания сначала детям, а потом помогая всем жителям Комарихи.
Люди приходили к Александру Ивановичу, рассказывали о своих заботах. Он удивительно умел слушать, кивал головой, при этом лучезарно улыбаясь, вроде как соглашался со сказанным. И вопросы задавал в поддержку услышанному. Нередко получалось так, что пришедший, рассказывая о своих проблемах, сам и находил их решение. Вот что значит выговориться.
Но бывало и так. Александр Иванович дожидался паузы в рассказе и тут же вставлял словечко, а то и целую фразу. Человек спотыкался, задумывался над неожиданным для него междометием, понимал свою неправоту, соглашался или нет с услышанным, уходил. Дальнейшее уже зависело от него самого. Часто требовалось непростое решение, изменение жизни.
Как-то раз в лютую зиму на ночь глядя в дом к Александру Ивановичу и его жене Пелагее постучался странник и попросился переночевать. Был он запорошен снегом, борода заиндевела и говорил мало, замерз. Сидел на лавке у печки, наблюдал за хозяевами, с благодарностью принял угощение, но поел мало. Остатки сложил в свой худенький сидор.
- Далеко ли идешь, добрый человек? - Спросил Александр Иванович.
- Недалече, к Чудо камню.
- Да вроде и дороги из нашей Комарихи дальше нет, и о камне таком не слышали.
- Дорога разная бывает, не только людьми протоптана. А камень? Что ж, время придет, и ты до него сходишь, Евсей.
- Евсей? - Александр Иванович удивился, что странник так назвал его.
- Благочестивый значит. И путь твой земной - людям помогать.
- Чем же я помочь могу?
- Добрым словом, советом. Хорошо у тебя получается, идут к тебе люди.
Рано утром Пелагея разбудила мужа.
- Ты чего? Вставать пора?
- Странник ушел. Смотри, оставил что.
Александр Иванович встал с кровати, босой пробежал по студеному полу и достал с печи теплые валенки, надел. В горнице у стола стояла Пелагея, на котором что-то светилось. Подойдя ближе, Александр Иванович увидел, что свет исходит от небольшого прямоугольника, опиравшегося на маленькую кастрюльку, оставленную вчера Пелагеей.
- Что это, светится? - Спросил Александр Иванович у жены.
- Не вижу никакого света. - Ответила Пелагея и сделала шаг к ужу, чтобы посмотреть с другого места. - А, так это луна отражается на ней, на иконе.
- На иконе? - Спросил Александр Иванович, протирая глаза.
- Икону Богородицы путник нам оставил.
Александр Иванович наверное первый раз в своей жизни перекрестился, а за ним и Пелагея. В тот же день из небольшой доски была сделана полка. Пелагея положила на нее белую салфетку. Икона заняла свое место. Евсей, Александр Иванович не забыл свое новое имя, не говорил жене, но в темноте видел свет, исходящий от Богородицы. Луна была не при чем.
О том, что в Комарихе живет Евсей, позже добавилась и приставка дед, люди узнали быстро. Молва о целителе шла от одного человека к другому, и скоро к Евсею поехали с окрестных деревень, городов и даже из Старинска, областного центра. Бывало, что у дома выстраивалась очередь страждущих получить совет, а главное избавиться от болезней. Люди верили в чудо и не понимали одного - чтобы оно совершилось, требовались усилия с их стороны. А этого многие делать не хотели. К сожалению, по другому не бывает.
__________________________________
- А ты что посоветуешь? - Прохоров напрямую спросил деда после долгого молчания.
- Посоветовать? - Ответил Евсей вопросом и заглянул дальше в Виктора. - Если тебе предложат на работу вернутся?
- Что делать буду? - Виктор спросил и тут же ответил. - Не вернусь. Не мое это. Как по огненной лестнице...
- Но сначала тебе работа нравилась. - Евсей хитро посмотрел на Виктора.
- Нравилась... - Прохоров задумался и ответил. - Нравилась, когда следователем работал. А как чиновником стал...
- Ко мне людей много идут. - Продолжил дед. - Но я что, только советом и могу помочь... ну подлечить кого... а сколько о несправедливостях говорят. А ты вот, не успел приехать, братьев уже поймал, людям их кровное вернул, здесь кого-то спугнул... В поместье этом есть что-то. Разобраться бы надо.
- Поймать-то поймал, только что с ними делать. В полицию... да где она полиция... и держать их нельзя. Нет такого закона... Дом этот по документам мой. - Виктор кивнул в сторону флигеля. А жить здесь как? Да и на что?
- Жить можно. Серега с ребятами тебе помогут... Сереж! - Евсей крикнул в сторону дома.
- Что, дед Евсей? - Серега вышел со стороны дворовых построек и подошел ближе. - Добра тут, жить да жить.
- Дорогу бы сюда расчистить. - Виктор уже начала прикидывать свое житье.
- А что, основа дороги сохранилась, трактор с ножом есть. - Серега почесал затылок, сразу поняв о чем идет речь. - Приведем в порядок. Всего и делов-то... Я что еще в доме увидел - От печи паровое отопление разведено, радиаторы во всех комнатах...
- Уж больно дом большой. - Засомневался Виктор.
- А его зимой весь топить и не надо. Выбрать две смежные комнаты и порядок. Тепло будет. Дров напилим, заготовим, лето еще впереди!
- Вот тебе и ответы на все вопросы. - Евсей подмигнул Сереге и обратился к Виктору. - Решай!
- Ночь надо переспать. - Ответил Виктор.
- Вот это правильно. - Обрадовался Евсей, заранее зная, какой будет ответ.
- Дверь бы надо закрыть. - Озаботился Серега.
- Придумаем как. - Ответил Евсей. - Ключи от дома - вот они, только двери слабоватые.
- Да и окна тоже, - по хозяйски заметил Виктор. - Как бы постоялец без нас не вернулся?
- А Жан и Жанета? - Предложил Евсей.
- А они останутся? - Спросил Виктор. - За нами не побегут?
- Не побегут. - Ответил Серега. Ограда вокруг дома надежная.
- Да и собаки тоже. - Добавил Евсей.
Двери в дом как-то закрыли. Собак оставили охранять. А сами вернулись в деревню, где их ждала новость. Братья убежали из бывшего магазина средь бела дня. Кто-то им помог, сломав решетку на окне, выходившим на заднюю часть дома.
- Не постоялец ли это твой? - Предположил Серега, а Евсей озадаченно покачал головой.
Виктор просто пожал плечами и попросил Серегу. - Давай-ка порасспрашивай, не видел ли кто - чего.
- Да тут и спрашивать нечего, судачат уже об этом. Ну, я пошел. Вечером забегу.
Виктор и дед Евсей вернулись домой. Крузак стоял целым. Пелагея накрыла на стол. Но прежде Виктор принес кожаный саквояж, а Евсей достал ключ на цепочке. Дед хотел открыть саквояж сам, не получилось. Не подошел ключ к замку и у Виктора, как тот ни старался.