Ефим Григорьич, или в народе просто Фимка, наша местная знаменитость – он никогда не пил ничего, в чем не было бы меньше 40 градусов, очень любил байку одну рассказывать. Мол, на городском кладбище, что через дорогу от нашего дома, на него бестия напала, нечисть лютая. И все шрам нам показывал, хвастался.
- Иду, - говорит, - через кладбище до гаражей, к мужикам. Встреча у нас там, значится. Иду, никого не трогаю, на судьбу свою жалуюсь птичкам кладбищенским… А ночь уже стояла, луна такая полная, большая… Хорошо на душе, тихо, звездочки на небе мне подмигивают…
А тут слышу – плач детский, тихий такой. Думаю, может кто ребятеночка потерял, али сам от ласки родительской сбежал. Еще на Трофимовых подумал, ну, тех, у кого шестеро голодных по лавкам, а старшой все бухает и из дома последнее тащит – у них же в привычке лупить своих мелких за здорово живешь. Но все равно, дай, думаю, гляну схожу, мож подмогну чем, да хоть к гаражу, к мужикам отведу, уж мы детенка все в обиду не дадим, хлебом поделимся.
(Надо сказать, Фимка хоть и пил безбожно, мужиком и правда хорошим был, и детей вроде как любил – играл с ними, велики чинил, зимой каток им сделал на детской площадке. Так что в этой части истории никто не сомневался, доброе у него сердце было).
На площадку, что от главного постамента, по звуку вышел, смотрю – а на дорожке младенец лежит! Натурально – младенец. Мальчик. Голенький совсем. Ножками сучит, ревет, заливается! Ну, думаю, до чего же народ гнилой стал – такого кроху выкинули. Да чтоб им в Аду самые длинные вилы черти приготовили! Ближе подхожу, руки протягиваю, даже пальто свое снял, завернуть в него мальца хотел-то. А тот…
Только я, значится, наклонился, только руки протянул – младенчик этот как на четвереньки перекинется! А дальше… Богом клянусь, не прикладывался я в тот вечер к бутылке, собирался только! А малой этот головку свою на меня как поднял – а там такое страхолюдие, что мама дорогая! Морда! Перекошенная, жуткая, зубы в два ряда наружу торчат! Оно на меня так посмотрело нехорошо, и как побежит!
Я, значится, обалдел малость сначала, а потом, когда тварь эта мне в ногу вцепилась и рвать начала, сообразил, что бежать мне надо. Оно то мелкое совсем, как дитенок размером, да только силища в нем приличная играет, и зубья с когтями острючие! Пока я так рассуждал, от боли воя и пытаясь тварь с ноги стряхнуть, оно мне вон сколько отъело! Еле уполз оттуда.
Дальше и начиналась вторая часть. Фимка задирал свою дырявую брючину и демонстрировал действительно не слишком приятный с виду шрам – на правой ноге кто-то зубастый, судя по следу, собака или какое-то другое животное, ему прям половину икры отхватил. Вроде, насколько я знаю, Фимка в тот раз даже в больницу ходил, зашивать ногу, хотя раньше всегда считал, что спирт все лечит.
Но, несмотря на более чем очевидное доказательство, верить Фимке все равно никто не спешил. Алкаш – он и есть алкаш. Если бы кто другой столько водяры жрал, уже давно не только жутких младенцев видел бы, но и что похуже, может даже Райские врата. Но… знаете, я ведь эту историю неспроста вспомнила. Случилось недавно со мной… странное. Как раз на том самом кладбище.
Оно у нас сквозное, местные, в том числе и я, через него до автобусной остановки ходят, и отродясь там ничего жуткого не случалось. Кладбище и кладбище, мы в детстве там играли постоянно, и единственная настоящая жуть, что там водилась – это пацаны постарше, которые нас, мелкотню, не взирая на пол и возраст, лупили почем зря и деньги с конфетами отбирали. В общем, место вообще не сакральное и ни разу не мистическое.
Шла я тем вечером со смены. Поздно уже было, темновато, так что других попутчиков у меня не было, ну, да это ничего, дело привычное. Тем более, у себя на районе, где я каждую собаку поименно знаю, чего мне бояться? А вот все равно иду, и как-то не по себе мне становится с каждым шагом. Аж сама себе удивилась – что не так? Привычный вид, привычный маршрут, а меня трясет как после мороза и мурашки размером со слонов уже…
Ну, в общем, невольно шаг ускоряю и прислушиваюсь. И понимаю, что слышу… тихий детский плач. Как дама неравнодушная к чужому горю, а еще страдающая явными провалами в памяти, я поперла искать источник этого плача, и увидела… его. Маленький совсем младенец, голенький, лежал на земле и рыдал, дрыгая ножками. Вот тогда меня как по голове ударило – Фимка наш ведь тоже про младенца талдычил не затыкаясь…
Сбежала я. Зажмурилась покрепче, отвернулась от ребенка и убежала как могла быстро. Потом, уже на выходе с кладбища, совесть меня грызть начала. А что, если Фимка все же выдумал, а я, дура старая, малыша бросила? Ну, и вызвала полицию, благо у нас участок прямо в нашем дворе.
Двое ребят прибежали, с фонариками, потом подмогу позвали… Все кладбище обшарили, и я с ними ходила, и еще неравнодушные подтянулись – нет никого. Ни младенца, ни еще кого-то… Пустое кладбище, тихое. Народ даже хихикать с меня начал, мол, это же надо – так заработаться. Или я в стан Фимки и его приятелей подалась? Только одна бабулька их всех заткнула. Сказала, что тоже плачь недавно слышала. Младенца правда не видела, но звук точно был. А уж она точно ничего не употребляет. Потом и другие признались, что слышали что-то такое, а кто-то и видел, толи тень, толи что-то непонятное…
Страшно стало на кладбище ходить. Непонятно, что за нечисть там завелась, но сталкиваться с ней почему-то никому не хочется. Ходим теперь другой дорогой, крюк делаем. Но нет-нет, да и слышно из-за оградки, если поближе подойти, тихий детский плач…
История в авторской озвучке выйдет на канале вечером, в 18.00. Понравилась история? Не забудь подписаться и поставить лайк!
______________________________________________
Другие соц. сети:
Ютуб: https://www.youtube.com/channel/UCwPP1yMhIaZPeL9K6O6Rg3A
Телеграм: https://t.me/cheschnight
Сообщество вконтакте: https://vk.com/cheschnight
_______________________________________________
Если с вами произошла мистическая, паранормальная история, и вы хотите ей поделиться - присылайте историю сюда: cheschirewolf@gmail.com. Самые интересные будут опубликованы и озвучены на канале
