Нурбану-султан прекрасно понимала, что умирает. Судя всему, Сафие-султан сумела ее опередить и нанести решающий удар. Она знала, что спасения нет. Как ни старалась и ни береглась, свою порцию яда все-таки получила… И что интересно, даже не смогла сообразить, когда это случилась!
Покидать этот мир, когда только-только все стало налаживаться и она себя почувствовала настоящей султаншей, грозной валиде, очень не хотелось. Однако человек не может удлинить свою жизнь настолько, сколько ему хочется. Как говорится: человек предполагает, а Бог располагает.
Венецианка усмехнулась пересохшими губами. Внутри все жутко горело, и утолить жажду не имелось никакой возможности. Сколько ей служанки не приносили воды, пить хотелось все сильнее и сильнее. Более того, казалось, что язык распух и вот-вот вывалится изо рта.
Видимо, яд имел длительное время действия. Иначе она давно бы сразу заметила неладное. Странное дело, почему никто из рабынь, которые обычно пробовали еду и питье, не пострадал. Все были живы и здоровы. Не считая, конечно, глупой Джайлан-хатун, которая вчера свалилась без чувств, когда подавала ей гребень. Но эта девчонка в расчет не бралась. Евнух доложил — лежит в жару в дворцовой лечебнице. Нет сомнения: обычная простуда. К тому же, Джалайн никогда не ела со стола госпожи.
Тут Нурбан-султан постаралась вздохнуть как можно глубже. Воздуха не хватало, а легкие стало словно распирать изнутри. Надо же подобному случиться! Всегда считала, что может вершить судьбами, убирала с пути кого хотела и как хотела, а сейчас лежит на своей роскошной постели под расшитым золотом пологом и даже пальцем шевельнуть не может, желая показать, чего хочется.
Внезапно умирающая обратила внимание, как в ее покои скромно потупив очи, вошла ненавистная Сафие-султан. На ее голове, словно в насмешку, сверкала диадема из аквамаринов, некогда принадлежащая Михримах-султан и которая всегда так нравилась венецианке. А она все ломала голову, кому досталась эта драгоценность из сокровищницы принцессы.
Однажды даже поинтересовалась у дочери принцессы Айше Хюмашах Ханым-султан, и та в ответ удивленно вскинула очи. Помнится, очень пожалела, что проявила неподобающее ее сану любопытство. Хитрая султанша, подумалось венецианке, просто делает вид, что не в курсе. Такая же мерзкая по характеру, как и все, кто ее окружал... Оказывается и верно не знала.
Как не было плохо, она искренне возмутилась наглости «живого подарка» и от этой злости даже стало свободнее дышать. «Нет, какова мерзавка, — подумалось валиде, — столько времени держала в тайне, даже намеком не показывала, что драгоценность у нее! А Михримах-султан тоже хороша! Нашла кому дарить сокровище империи!»
Меж тем Сафие-султан почтительно склонила голову, однако сколько бы не изображала скорбь на лице, Нурбану прекрасно знала: притворяется. Эта женщина не умеет любить и скорбеть. Она глубоко подозревала, что любимица султана не любит даже своего сына Мехмеда. Единственно, что ее в нем привлекает, так это возможность стать валиде-султан и получить неограниченную власть в империи.
Глупая женщина, едва слышно вздохнула умирающая, не в этом счастье. Только сейчас ее вдруг озарило. Все-таки, главное, в этой жизни — любовь родных, жаль, что прежде этой истины не понимала. А вот Хюррем-султан всегда это знала, потому-то и ушла в иной мир спокойно, с улыбкой на устах. У нее это вряд ли получится. Ее дети, пусть и относились к ней с уважением, особой привязанностью не отличались. Даже в детстве никогда не бежали навстречу, радостно раскинув ручки, как делали при встрече с Хюррем-султан… Что же до сына, то он и вовсе с каждым днем отдалялся от нее все дальше и дальше.
Одна надежда — султан Мурад исполнит все, что обещал, и никогда не сделает Сафие своей законной супругой. Она не сомневается, сын не обманет, но как сделать, чтобы эта страшная женщина не стала валиде?
Нурбану-султан не сомневалась, «живому подарку» всеми правдами и неправдами удастся возвести на престол своего сына, шехзаде Мехмеда, человека недалекого, болезненного и очень злобного. И тогда ей с того света придется рыдать над судьбой многочисленных внуков, как это пришлось делать Хюррем-султан.
И едва подумала о Госпоже Босфора, как султанша предстала перед ее угасающим взором. Как в том давнем сне, о котором стала забывать, великая Роксолана была одета в простую белую рубаху, а ее золотые косы свободно рассыпались по спине. Султанша приветливо улыбалась. Более того, приветливо поманила к себе Нурбану, которая тут же поспешила к ней навстречу…
Странное дело, впервые за столько лет ей не было страшно... Страх навсегда покинул душу. Его место сменила радость и счастливое сознание покоя...
Предыдущая публикация по теме: Страх Нурбану-султан. Книга вторая, часть 60
Продолжение по ссылке