От станции Новосокольники в Псковской области до Петербурга можно доехать разными поездами, которые идут от шести до девяти с лишним часов. Мне подходило расписание калининградского поезда. По пути он успевает заехать в Великий Новгород. Сервис в этом поезде, правда, как оказалось, стремится к нулю.
Текст был опубликован на нашем сайте 1520today.ru.
Новосокольники – станция, уникальная тем, что с нее в Петербург можно уехать на три разных вокзала. Поезда из Беларуси прибывают на Витебский вокзал, из Великих Лук – на Ладожский (с остановками в Царском селе и Купчине), из Калининграда – на Московский. Изначально калининградский поезд тоже приходил на Витебский вокзал. Но несколько лет назад ему сделали дополнительный заезд в Великий Новгород, а через некоторое время после этого перевели на Московский вокзал.
Билеты на поезд я покупал накануне. Увидел, что в одном из вагонов есть свободное купе, и взял билет. Билет стоил около 3000 рублей, с учетом моей скидочной карты на поезда ФПК (карта дает скидку 15% на полгода и стоит 2800 рублей) – 2600 рублей. Это дороже, чем на другие поезда этого направления. Во-первых, потому что поезд идет более долгим маршрутом, а во-вторых, потому что он не входит в программу динамического ценообразования. По ощущениям загрузка купейных вагонов была процентов на 70. Сайт обещал наличие в вагоне кондиционера.
В Новосокольниках поезду поменяли локомотив. Нас будет везти ТЭП70!
Вагон, в который я купил билет, оказался немецким купейным вагоном после реновации. Когда-то немецкие вагоны, произведенные в городах Аммендорф и Герлиц, были самыми популярными на сети железных дорог России. Сейчас их почти все списали, но часть отдали на реновацию и заменили «начинку». Получилось комфортно. Таких вагонов много в Калининграде, на Кавказе, такие же ходят по маршруту Москва – Рускеала.
В купе у меня было не убрано. Скатерти на столе нет, стол и полка в жирных пятнах. Когда отправились, попросил проводника убраться. Он все сделал и исчез.
Туалеты были тоже сильно так себе. Не было ни туалетной бумаги, ни бумажных полотенец.
Мне кажется, что я есть у поездных бригад в каких-то черных списках, но, видимо, они не очень понимаю, почему. Я чувствую к себе повышенное внимание, но оно очень странное. Например, когда мы только отправились, ко мне пришел начальник поезда, поздоровался и спросил, все ли хорошо. Я ему сказал, что судить рано: ведь я только сел, но важно, чтобы в поезде работал кондиционер, потому что в купе нет форточки. Он пообещал, что все будет.
После визита начальника поезда, правда, в туалете появилась бумага и полотенца, а заодно листочек, что, мол, все убрано и проверено. ФПК зачем-то играет в эту игру с листочками. Проводник якобы каждый час убирается, начальник поезда якобы каждый час подписывает. При этом раковина, например, какой была немытой, такой и оставалась всю дорогу. А листок больше никто не трогал.
Кстати, в России есть поезда других перевозчиков (не ФПК): там бесполезные бумажки не вешают, но за чистотой все-таки следят получше. В том же «Сапсане», поездах «Мегаполис», «Гранд Экспресс», в крымских поездах «Таврия»…
Несмотря на то, что вагоны прошли капитальный ремонт совсем недавно, уже чувствовалась его «усталость» и кустарный ремонт. Например, в санузлах лейки гигиенического душа заменили на обычную, которая всю дорогу подтекала.
Вскоре после отправления из Новосокольников температура воздуха в купе начала расти. У меня есть свой термометр, который замеряет не только температуру, но и духоту (концентрацию СО2). Так вот температура довольно быстро достигла +26 градусов, при этом на табло в коридоре упорно отображалось +22!
Пассажиры быстро открыли окна в проходе. Я же занял выжидательную позицию. Мне было интересно, что будет происходить дальше. В конце концов по нормам Роспотребнадзора +26 – верхняя граница допустимой летом нормы для поездов дальнего следования (разрешено от +22 до +26). Я не согласен с этим. Как по мне, то +26 – это слишком жарко и некомфортно для сна под одеялом. Но, видимо, ведомство предполагает, что летом многие люди не имеют с собой теплой одежды. Да и охладить вагон тяжело.
Еще один интересный штрих к портрету поезда. Когда я захотел купить шоколадку к чаю, оказалось, что в этом поезде шоколадки просто так не продают. К ним в нагрузку дают батончик сухого мюсли. Такой набор стоит 100 рублей. Видимо, шоколадку все хотят, а мюсли никто не берет, вот и решили совместить. Позже я выяснил, что теперь это общая практика по всей ФПК.
В 15:20 проехали Батецкую. Поезда, которые идут напрямую, оставшийся путь до Петербурга проходят за два с небольшим часа. У нас же впереди еще было 5,5 часов пути и заезд в Великий Новгород… Я продолжил любоваться видами из окон.
Сразу после Батецкой поезд свернул направо и через час с небольшим прибыл в Новгород. Высадка из поезда была, но нельзя сказать, что какая-то гигантская. Человек 20-30 вышли.
В Новгороде было время осмотреть состав. В состав поезда входило два общих вагона. Они шли полупустые: желающих ехать на большую дистанцию с заездом в Великий Новгород не было. В качестве общего использовались обычные плацкарты: не новые, но и не ужасные, с кондиционером – из числа ранних тверских. Плацкартные вагоны были из числа современных, тверских. Купейные вагоны – один тверской, один мой вагон производства завода Аммендорф и штабной – тоже немец, но Герлиц (еще с «шоколадными» стенками).
Удивило, что в Новгороде в районе вокзала практически нет приличного общепита. «Макдональдс» закрыт, его последователи не открылись, сомнительная в жару точка «Шавермы» не справлялась с потоком клиентов, были еще три киоска – пирожковый, хлебный и молочный, но хлебный предусмотрительно закрылся на время прибытия поезда.
К отправлению из Новгорода температура воздуха в купе достигла +29 градусов, в то время как табло показывало вечные +22. Пользуясь тем, что проводника как всегда не было, я сфотографировал панель в служебном купе, на которой корректно отображалась температура воздуха в вагоне. На ней было отчетливо видно, что в купе +30.
Я попросил начальника поезда отрегулировать температуру. Он пришел и пообещал, что скоро все будет хорошо. Холоднее не стало, но на табло в коридоре исчезло значение +22. Как я понял, они вручную могут включить любые показания на табло, а потом рассказывать пассажирам, что «у нас все в пределах нормы» и «вам просто кажется».
Температура не понизилась, и больше начальник поезда не появлялся. Проводник ближе к Петербургу принес терминал для оплаты картой покупки, поцокал языком, что в вагоне жарко, сообщил, что включал кондиционер несколько раз, «но он похоже сломался, сейчас ребята будут смотреть». Соседи по вагону говорили, что он не работал с самого начала маршрута.
Это, конечно, яркий пример того, как работает система. Вернее, как она не работает. Производитель вагона зачем-то заложил возможность показывать пассажиру недостоверную температуру. Техники в депо выпустили в рейс неисправный вагон, поездная бригада с этим вдруг согласилась, а потом активно делала вид, что все хорошо.
После того, как в Новгороде поменяли направление движения, наш вагон стал последним, и я стал «зависать» у окна в заднем нерабочем тамбуре.
Что же касается самого поезда, то меня удивило, что в нем – всего восемь вагонов, а курсирует он четыре раза в неделю. И хотя назад он шел не полностью загруженным, но в Калининград дефицит билетов вплоть до конца лета!
