На сиденье перед нами сидела девушка в брезентовой туристической ветровке с большим пучком тёмных волос. Вдруг она повернулась ко мне и спросила: «Ты какой класс закончил? В лагерь на всё лето?».
«Мы с папой на всё, а в школу я пойду только в сентябре».
«Тебя ведь Павлик зовут?».
«Да».
«А меня Валя Шишкова, я буду вожатой у самых маленьких. Ты, наверное, ко мне попадешь».
У Вали были большие зеленые и очень добрые глаза.
«Конечно, к Вам».
Прошел товарный поезд, открылся переезд, и автобус поехал дальше.
«Сейчас справа будет большое озеро», - сказала Валя. - И давай на «ты». В лагере ко всем вожатым обращаются на «ты».
«Ого, в детском саду нашу воспитательницу мы называли только на «Вы» - Зинаида Степановна, а тут просто Валя», - подумал я.
А озеро уже блеснуло за перелеском, широко раскинувшись в весеннем разливе. Лодка с рыбаками чёрной точкой замерла у другого берега. Лес закрыл озеро.
«Скоро приедем», - сказал папа.
Автобус притормозил и круто свернул влево. Лес еще больше подступил к дороге.
«Сейчас подъедем», - папа обнял меня за плечи.
«Сейчас, сейчас я увижу этот замечательный лагерь», - подумал я. А автобус, задрав кабину и натужно ревя, уже карабкался в крутой подъем. Пролетали секунды. И вот - красивые ворота с горнистом и барабанщицей, с нарисованными флагами, развевающимися по ветру и надписью «Пионерский лагерь «Березка». Ворота были закрыты. Мы медленно проезжали мимо. Я с недоумением посмотрел на папу.
«Мы заедем через другие ворота», - сказал он.
Дорога повернула налево. Начался деревянный забор. За ним мелькали крыши зданий, кроны деревьев. И вот мы вкатились на площадку, слева от которой высилось большое зелёное здание со множеством больших стеклянных окон.
Автобус остановился, и все стали дружно собираться.
«Где ты будешь жить, Павлик?» - спросила моя знакомая Валя.
«С папой», - ответил я.
«В финском домике», - поправил папа.
«Так, ребята, вам час на расселение», - сказал начальник.
Мы взяли ключи у незнакомой тети, получили одеяла, подушки, постельное белье и еще массу нужных вещей. И вот уже мы у красивого зелёного домика с острой крышей. Поднимаемся на крыльцо, папа толкает дверь. В маленькой прихожей еще две двери. Мы открываем правую. И вот она моя с папой комната: две кровати по стенам, шкаф, две тумбочки и окно, выходящее на аллею лагеря.
Папа поставил чемодан на шкаф, быстро застелил кровати, открыл рюкзак. Вот когда пригодились мамины пирожки. Какой всё-таки вкусный напиток «Буратино»!
«Мне пора», - сказал папа. -Посидишь или со мной?»
Какой глупый вопрос: я что сидеть сюда приехал?
«С тобой», - ответил я и мигом собрался.
Потом началось волшебство. Папа показал мне лагерь. Всё, всё, всё: спортплощадку, клуб, корпуса, столовую и еще массу интересных мест.
Взрослые развозили по детским корпусам матрасы, одеяла, подушки. А мы с папой на спортивном складе перекладывали форму, считали мячи, прыгалки, секундомеры. Наводили порядок. Мой папа будет физруком. Мне так нравилось это слово. Я думал, что это большой начальник. Ну, папа просто не мог быть другим.
А вечером был костёр. Мы пекли картошку, варили макароны с тушёнкой, пили чай из чайника.
«С дымком», - как сказал папа.
Потом к нам пришла замечательная собака, огромная лайка по кличке «Шарик». Я его немного опасался, даже побаивался. Папа дал мне кусочек сахара. И я трясущейся рукой протянул сахар Шарику. Пёс мягкими губами просто смахнул лакомство с моей ладони.
«Погладь его», - подсказал папа.
Я протянул руку и погладил Шарика по густой черной шерсти. Это оказалось не страшно. Через десять минут он расположился у моих ног, и мы, довольные друг другом, просидели так до конца вечера.
Баянист дядя Гена очень красиво играл. Все пели. Искры взлетали над костром, когда в него подбрасывали дрова. Мне было очень хорошо и плохо одновременно. Мне всё удивительно нравилось, но рядом не было мамы. Она всегда подпевала, когда пели хором. Пела очень правильно и очень тихо. Так тихо, как будто боялась, что её все услышат. Пела так, для себя…
Я уснул за одну минуту, полный восторга и впечатлений. Мне снилась мама, она всю ночь поправляла моё одеяло и тихо смотрела на нас с папой. Мы гуляли по парку. Я сидел у неё на коленях, и её теплые руки обнимали меня.
Два следующих дня все взрослые продолжали готовить лагерь к приезду детей. В меру своих шестилетних сил я помогал.
Большинство моих новых знакомых уехали вечером.
«Завтра приедут дети», - папа утюжил мою белую рубашку. - Завтра тебе в отряд».
Стало немного страшно. Как это в отряд?
«Не волнуйся, там будет Валя», - успокоил папа.
Наступило утро. Мы позавтракали в столовой. Папин знакомый шеф-повар Михаил Иванович накормил нас вкусной кашей и бутербродами с сыром. Горячий какао был, как дома.
«К двенадцати приедут», - подсказал папа.
И вот в ворота въезжают автобусы. Начинается суета: много, много ребят бегут с чемоданами на лагерную линейку. Строятся и уходят в отряды. Папа с моим чемоданом в руках окликнул Валю. Она обернулась, и увидев меня, приветливо взмахнула рукой.
«Пойдем в отряд», - сказала она, и мы вместе в другими ребятами пошли в свой корпус.
Началась новая, незнакомая, но очень интересная жизнь. В нашей палате было четырнадцать ребят. В соседней четырнадцать девочек. Всем было хорошо, весело и интересно. Зарядка под баян, октябрятские линейки, игры, прогулки, кружки и, конечно, концерт, на котором я выступал в первый раз в жизни.
Представляете, перед всем лагерем, со сцены, мы с Мишкой Евдокимовым пели «Там вдали за рекой». Страшно, жутко было только вначале. Потом были аплодисменты и гордость, когда меня похвалил папа.
Вечером стало как-то грустно. И вроде бы всё было хорошо, интересно, необычно, но чего-то мне не хватало, чтобы почувствовать себя абсолютно счастливым.
Вечером я спросил у Вали: «Сколько дней осталось до субботы?»
«А зачем тебе суббота?», - поинтересовалась она.
«Ко мне приедет мама», - ответил я.
Засыпая, я мечтал, что суббота наступит завтра.
И вот как-то неожиданно наступила суббота.
Мы шли с отрядом в столовую, как вдруг меня окликнул папа: «Беги скорее, мама приехала».
Я вылетел из строя, как пуля.
«Валя, я заберу его до вечера», - услышал я голос папы.
Рекорд скорости по бегу для своего возраста я установил точно. Знакомая, скрипучая дверь, рывок, и я в теплых руках мамы. Я говорю без умолку, временами поедаю клубнику в сахаре и абрикосы.
«Как ты тут без меня?» - шепчет мама.
Мы долго гуляли все вместе по лесу, ходили на родник. Я так хотел, чтобы этот день не заканчивался никогда.
А он закончился… Утром, после завтрака мама стала собираться в дорогу.
«Проводишь меня, Павлик?» - спросила она.
«Да», - ответил я.
К горлу подкатил предательский комок. До ворот мы дошли молча. Я крепко, словно боясь потерять, держался за такую любимую руку. Она была такой родной, такой моей, что отпустить эту руку было выше моих сил. Отпустить означало разлуку еще на неделю.
Мама обняла меня за плечи, и, посмотрев глаза, сказала: «Я тоже очень скучала без тебя. Потерпи, скоро мы будем вместе».
«Как вместе?»
«Со следующий смены я приеду работать в лагерь воспитателем. Буду работать в твоем отряде».
Я не верил своим ушам: моя самая замечательна мама будет опять рядом со мной. Мы будем вместе. Это же так здорово. Не надо будет грустить и считать дни и минуты до ее приезда.
Она вышла за ворота лагеря, медленно повернулась и махнула мне рукой. Я махал ей вслед, пока она не скрылась за поворотом.
Слезы сами собой хлынули из глаз. Я плакал оттого, что мама уехала и от счастья, что мама всё оставшееся лето будет со мной.
Только в эту минуту я понял, чего не хватало мне в этом удивительном месте. Конечно, только её, моей мамы…