Глава 61.
Время действия - весна 1942 года.
Лиза с любопытством осматривала высокие каменные своды коридора.
- Сюда, пожалуйста, не задерживайтесь! - строго сказала ей женщина в военной форме с красным крестом на повязке, указывая в сторону отходящего вправо ответвления.
- Да, конечно! - торопливо ответила Лиза и нырнула в проход.
Каменоломни в Инкермане появились ещё в античные времена. Из белого камня, добытого в этих местах, был построен Херсонес, возведены многие здания Византии, Венеции и Генуи. Известняк, легко поддающийся обработке, мягкий, но прочный и долговечный, был отличным материалом для строительства. В скалах основывались монастыри, где молились Богу молчаливые монахи. Сюда в I веке был сослан ученик Андрея Первозванного, четвёртый епископ Рима Климент, широко почитавшийся на Руси. И до нынешнего дня сохранился здесь Свято-Клименьевский монастырь.
Штольни Каменоломного оврага появились после основания Севастополя. Плотный известняк подошел для строительства береговых батарей и главных зданий города. Здесь были прорублены почти три десятка штолен, достигавших в длину ста метров, а в высоту и ширину до двадцати. Между собой они связывались сетью коридоров. Общая протяженность штолен превышала 30 километров.
К началу двадцатого века добыча камня здесь прекратилась, штольни оказались заброшенными, и их использовали местные жители. В одной расположились погреба Инкерманского завода шампанских вин, в других военные устроили склады боеприпасов и казармы.
Лиза шла вперёд по коридору. Электрические лампы под потолками заливали пространство довольно ярким светом. Под ногами темнело ровное асфальтовое покрытие. По сторонам то там, то здесь видны были закрытые фанерными дверями входы в какие-то помещения.
- А как мне пройти в госпиталь? - спросила Лиза девочку лет десяти, появившуюся в одной из дверей.
- Пойдёмте, я покажу! - девочка деловито направилась вперёд, время от времени оглядываясь на спутницу — не отстала ли.
- Ты здесь живёшь? - осмелилась поинтересоваться Лиза.
- Да. Живём, - девочка снова оглянулась и повернула в узкий коридор.
- А… мама твоя… где?
- Работает на швейной фабрике. А папка в ремонтных мастерских. Правда, он сюда почти не приходит. Теперь ведь, знаете ли, работы очень много, а людей мало. Все в бой рвутся.
- А… Чисто здесь как…
- Да, у нас с этим строго! Ведь от грязи могут начаться болезни, - как-то по-взрослому серьёзно сказала девчушка.
- Ты в какой класс ходишь? Ох… о чём я…
- В третий. А вы не думайте, мы на самом деле ходим в школу.
- На самом деле?!
- Да. Мы сначала в бомбоубежищах занимались, а потом нас сюда перевели. И детские сады тоже.
- Ничего себе…
- А вот посмотрите! - девчушка толкнула какую-то дверь.
В открывшемся огромном помещении с высокими сводами было светло и прохладно. Неровные шероховатые стены прикрыты плакатами, знаменами и транспарантами. За маленькими столиками сидели малыши и что-то старательно рисовали.
- Какие серьёзные… И никто не плачет, не капризничает… - удивилась Лиза.
- А зачем? - маленькая провожатая недоуменно подняла брови.
- Ну как же, малыши ведь!
- Ну… не такие уж и малыши, малыши в другом помещении! - девочка закрыла дверь и двинулась дальше по коридору. - Идёмте!
Они снова шли вперёд, и поворачивали в какие-то проходы, и снова шли.
- Вот и госпиталь! - за очередным поворотом открылся широкий проём. - Дальше уже сами разберётесь.
- Спасибо, девочка!
Лиза вошла в огромный зал, разделенный перегородками на ячейки. В каждой стояли кровати, застеленные чистым бельём. На кроватях — раненые. Капельницы, как положено в больнице, тишина.
- Вы к кому? Пропуск у вас есть? - перед девушкой появилась санитарка.
- Да, конечно! Вот… - Лиза протянула дежурной клочок бумаги. - Я к… к брату…
- Фамилия? - санитарка открыла журнал. - Это вот там! Шестой бокс! - она махнула рукой куда-то вправо.
Сергей лежал с закрытыми глазами, но по вздрагивающим ресницам Лиза поняла, что он не спал.
- Серёжа… - тихо позвала она.
Парень улыбнулся, но глаз не открыл, словно не желая расставаться с какими-то грёзами.
- Сергей! Это я, Лиза…
- Лиза?! - он едва не взлетел над постелью.
- Да лежи ты, лежи! - испугалась девушка. - Я к тебе… Проведать…
- Как же ты пробралась в город, а? Я так рад, я так рад… - Сергей схватил руки Лизы, поднес к губам.
- Пробралась… - улыбнулась Лиза. - Мне сказали, что ты ранен. Разве я могла не навестить тебя здесь? Возьми, это тебе…
Девушка достала из кармана веточку сирени, протянула другу.
- Уже и сирень цветет… - Сергей поднес ароматный букетик к лицу. - А я всё лежу.
- Ничего, скоро встанешь. Как твои раны?
- Хорошо. Но могли бы заживать скорее. Хочешь пить? Возьми на столике.
Лиза поднесла к губам стакан с прозрачной жидкостью и вдруг замерла:
- Что это? - потянула носом, сделала маленький глоток. - Это вино?
- Шампанское. Самое настоящее.
- Откуда?!
- Здесь, в штольнях, несколько лет назад заложили большую партию бутылок с шампанским. Только выстояться оно не успело. Когда началась война, вино хотели вылить, чтобы освободить стеклотару, а потом передумали. Понимаешь, сейчас здесь не хватает чистой воды. Раньше качали из Чёрной речки, а теперь там немцы… С водой случаются перебои. И вот… приходится пользоваться вином. Его здесь и пьют, и каши варят, и даже раны промывают.
- Небольшой процент спирта дезинфицирует раны… Неплохо придумали. Только как же дети? Они тоже пьют?
- Тоже. Лиза, я так рад, что ты пришла! Я скучал. Я очень скучал по тебе! Ты знаешь, я сегодня лежу, а мне твой голос чудится. Открою глаза — никого. Закрою — снова ты. Усну — и опять мы с тобой вместе. Я так хотел тебя увидеть!
- Я услышала твой зов, - засмеялась Лиза. - Серёжка, я тоже очень-очень-очень соскучилась. Я бы и раньше пришла, если бы могла.
- Расскажи о себе. Как мама? От отца нет вестей?
- Нет, Серёжа. Об отце ничего… А мама устроилась гримером в театр.
- Театр работает?! И на спектакли ходят немцы? - Сергей приподнялся на кровати.
- Чшшш… - Лиза поднесла палец к губам и склонилась к самому лицу парня. - Молчи. Так надо.
А потом уже чуть громче произнесла:
- Но ведь артистам тоже нужно что-то есть. Им платят жалованье.
- А что… что с картинами этого художника? - Сергей снова лёг на постель.
- Самокиша Николая Семёновича? Мы укрыли их в Бешуйских копях. И много музейных ценностей. После войны… после победы… мы достанем их и вернем в музеи.
- Обязательно вернем!
- А ты знаешь, Николай Семёнович пишет картину об освобождении Крыма советскими войсками!
- Ты серьёзно? Он не боится, что немцы его арестуют?
- Он пишет её тайно. А потом, в его возрасте люди мало чего боятся…
- Сколько ему лет?
- Восемьдесят два.
- О, это разве возраст? Наш дед Фёдор был гораздо старше.
- Был?
- Был, Лиза. Я не знал, а он, оказывается, ходил к немцам под видом нищего. Немецким языком он владел в совершенстве, вот и подслушивал разговоры, а потом сообщал нашим. Не знаю, то ли заподозрили его в чём-то, то ли просто надоел он фашистам. В общем, расстреляли его однажды безо всякого суда и следствия.
- Бедный дедушка… Вечная ему память… - Лиза прижала ладошки к груди.
- Это нам уже потом рассказали люди, которые его хоронили. Ты знаешь, я думаю, что он по-другому не мог. Именно вот так, героически, он и должен был окончить свои дни. Он приехал в Крым совсем мальчишкой, лет семь ему было. Жил у бабушки Василисы в Андреевке. Дед Семён ему много рассказывал об обороне Севастополя. Понимаешь, рядом с героями Обороны он не мог вырасти другим. И жизнь свою он посвящал служению Родине. Видишь, Лиза, как высокопарно я заговорил? Но о дедушке Фёдоре по-другому не расскажешь!
- Да, геройский был человек.
- Бабушке Василисе будет горе, когда узнает. Жива ли она..?
- Жива, Серёженька. Ещё как жива. Недавно эвакуировали от неё матроса раненого, которого она подобрала и выходила. И прятала ведь в доме, не побоялась немцев! Она тоже герой!
- Да, бабушка у нас замечательная. Теперь, Лизонька, все герои. И женщины, которые здесь, в штольнях, на заводах работают — по 16 часов в день спины не разгибают. И подростки, которые рядом с родителями наравне трудятся. И дети… Лиза, ты видела, какой город здесь, в штольнях?
- Немного… да…
- Жаль, тебя не пропустят посмотреть его хорошенько! Здесь делают и мины, и гранаты, и саперные лопатки, и ножи, и… Да что там! Всё делают! И одежду для армии и флота шьют. И хлебопекарня своя есть, и прачечные, и бани.
- Сюда очень трудно попасть… Меня вели по лабиринту каких-то коридоров. Я даже в замешательстве, сумею ли я выбраться без провожатых.
- Да ведь здесь не один вход! - улыбнулся Сергей. - Раненых доставляют по другому коридору.
- Здесь столько света… - Лиза подняла глаза, обвела взглядом высокие своды пещеры с укрепленными на них лампами.
- Да, ещё осенью начали готовиться к переводу города в штольни. Провели электричество, водопровод, вентиляцию, канализацию. Помнишь, я говорил тебе, что дядя Григорий и дядя Пётр, отец Степана, заняты чем-то секретным? Вот сюда их и привлекли как людей, знающих инженерное дело. А асфальт… Ты заметила, что пол покрыт асфальтом? И рельсы для перевозки грузов проложены!
- Заметила! - улыбнулась Лиза.
- Но ты знаешь… - Сергей испытующе посмотрел на Лизу. - Я иногда думаю — может быть, мы зря жертвуем жизнями мирных людей? Может быть, нужно было сразу сдать город немцам? Уйти в горы, к примеру, там и держать оборону. А люди… Пусть бы люди были живы…
- Ты сам не понимаешь, что ты говоришь, Сергей! - лицо Лизы исказилось в гримасе. - Разве ты ничего не знаешь?
- Что я должен знать?
- Фашисты убивают людей за любую провинность, даже за самую мелкую. У населения отбирают продовольствие, теплую одежду, вещи. Я уже не говорю о золоте и драгоценностях. Вместе с жителями сожжено греческое село Лаки. Расстреляны тысячи евреев и крымчаков. В горы, говоришь? В горах партизаны. Только им не легче, чем вам. Прошедшая зима была очень тяжелой. Бойцы yмиpaли от непогоды и истощения. Севастопольский отряд погиб почти в полном составе. В других ситуация не лучше. На людей страшно смотреть. Иной раз не поймёшь, женщина это или мужчина, молодой или старик. Предатели из местных, которые знают все тропы, ведут немцев по пятам наших отрядов.
- Предатели из местных? Не татары ли?
- И татары есть, и не татары. Деревню Бешуй-Копи уничтожили из-за предательства старосты Литвинова. А в партизанских отрядах полно татар. Недавно фашисты расстреляли нашу связную Эсму, которая ходила на очень опасные задания, а донесения прятала в своих косах.
- Нашу связную?! Так ты…
- Серёженька, разве могла я, видя, что происходит на нашей земле, сидеть в сторонке? Как ты мог обо мне такое подумать…
- Будь осторожна, хорошо..? - глаза Сергея вдруг стали влажными, по-детски молящими.
- Хорошо. Но не проси меня выжить любой ценой.
- Не прошу. Просто будь осторожна. Лиза… Мне не нужен этот мир без тебя.
В госпитале Сергей не долечился. Нужно было бы ещё полежать, но уж очень нудно тянулись дни. Поступало всё больше раненых, им нужны были места, а госпиталь, рассчитанный на три тысячи человек, принимал в три раза больше. Серёжка чувствовал, что там, снаружи, очень тяжело, ему казалось, что он не вправе больше вести курортную жизнь. Почти курортную. И он, стараясь не хромать и не морщиться от боли при каждом шаге, вышел в город.
Лиза появилась через неделю. Уставшая и почерневшая от солнца, она принесла приветы из партизанского отряда от Фрола и Васятки.
- Живы? - обрадовался Сергей.
- Живы. Вася ранен был зимой, но теперь уже поправился. Ты-то как? Кажется мне, что раньше времени из госпиталя сбежал.
- Так надо, Лиза. Так надо.
- Обещай мне, что ты будешь осторожным.
- Обещаю. Но не проси меня выжить любой ценой.
Лиза засмеялась, но тут же заплакала.
- Что ты, Лиза, что ты?
- Серёжка, заяц, как так вышло, что они пришли сюда, что сломали нашу жизнь? Ведь мы… Мы хотели учиться на инженеров, мы хотели строить и украшать, петь и танцевать, а нам приходится… Нам пришлось взять в руки оружие…
- Что ты, Лиза, что ты… Ведь всё понятно…
- Нет, не понятно! Кто дал им право распоряжаться нашими судьбами?! А я… - Лиза с отвращением посмотрела на свои руки. - Я сегодня застрелила немца.
Голос её вдруг стал хриплым и отрешенным.
- Ты раньше не..?
- Нет, - устало сказала Лиза. - Нет. Раньше я только ходила по указанному мне маршруту, передавала, наблюдала, собирала сведения. А сегодня мне пришлось это сделать.
- Как это случилось? - Сергей прижал девушку к себе.
- Он ехал на легковушке. Остановился, предложил подвезти. Говорил по-русски немного. Плохо, едва понятно. Я отказалась, а он… Он хотел… Я не могла ему это позволить… У них кобура не как у нас. У них слева. И мне было так удобно выхватить его маузер… Это было очень быстро.
Лиза, застонав, прижалась к Серёжкиному плечу.
- Ну что ты, Лиза. Он не человек, ты пойми.
Он говорил, а сам вспоминал своего первого уби того фашиста. Вспоминал, как тяжело и тоскливо было ему в тот день. Он утешал Лизу, гладил её волосы, целовал заплаканные глаза, а сердце его рвалось от боли.
- Серёжа, какое счастье, что у меня есть ты…
- А у меня — ты. Лиза, будь моей женой.
- Сейчас? - Лиза удивленно подняла глаза на Сергея.
- Сейчас. Вот прямо теперь. С этой минуты мы с тобой — муж и жена. Перед людьми и… и перед Богом.
- Ты разве веришь в Бога? - слабо улыбнулась Лиза.
- Верю. Бабушка Василиса была права. Как бы ни гордились мы, что сами с усами, а ведь мы все под Богом ходим, и всё в воле Его.
- Значит, перед Богом?
- Перед Богом. Это главное.
- Ты никогда не оставишь меня?
- Нет, Лиза. Клянусь именем Его, не оставлю. И ты меня не оставляй!
- Не оставлю. Клянусь.
- Ну, вот и хорошо. Колец у нас пока нет. Будут потом, когда одолеем фашистов. Хотя, погоди… Вот… - Сергей полез в карман.
- Что это?
- Это колечко, на котором был ключ. Ключ от квартиры, где мы раньше жили. Нет теперь уже той квартиры, а ключ всё в кармане лежит. Пусть он будет при мне как талисман. А колечко я дарю тебе. Прости, что не золото.
Сергей надел на палец девушки проволочное кольцо.
- Ну что ты, Серёжа. Оно мне будет дороже золота, - Лиза вытерла заплаканные глаза. - Оно будет вроде ключа к нашей мирной счастливой жизни…
Где-то недалеко разорвался снаряд, следом ещё… Загудело, загрохотало кругом. Зазвучали голоса командиров.
- Лиза, беги в бомбоубежище. Скорее, пожалуйста. А мне пора.
Сергей порывисто обнял девушку, поцеловал её в обветренные губы и побежал к расположению своего отряда.
- Храни тебя Бог… - тихо сказала Лиза и, медленно подняв руку, неумело перекрестила спину мужа.
Продолжение следует... (главы выходят раз в неделю)
Предыдущие главы: 1) Барские причуды 60) Бешуй-Копи
#приключения #история #крым #рассказы #россия
Если вам понравилась история, ставьте лайк, подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропустить новые публикации!