***
Наследного принца Эдварда принимали с почётом, соответствующим его положению. После того, как в отведённых ему покоях он смог переодеться, утолить голод и немного прийти в себя после долгой дороги, принц был приглашён на торжественную аудиенцию для вручения верительной грамоты.
Эдвард стоял в центре большой комнаты, стены которой украшала лишь искусная резьба по белому камню, и чувствовал некоторую неловкость. Он был в непривычно роскошном, украшенном драгоценными камнями камзоле, сшитым специально для этого случая; держал в одной руке пергамент, а в другой ларец искусной работы с подарками князю и княжне. Позади него стояли придворные и приближённые княжеского двора.
– Князь Ольгерд и княжна Рогнеда! – возвестил глашатай. Из особого уважения к гостю говорили на языке, понятном Эдварду.
Позади высокого трона из резного дуба и чуть меньшего подобного кресла рядом открылись двери, и в зал вошёл высокий седовласый мужчина. Он был одет в строгие кожаные одежды, лишь немного расшитые золотом. Князь был красив той мужественной северной красотой, которая всегда нравилась Эдварду. Статная фигура, широко развернутые сильные плечи, гордый профиль, умный внимательный взгляд.
Когда же принц взглянул на девушку, сопровождавшую Ольгерда, то испытал необъяснимое тревожное волнение. Княжна Рогнеда была, безусловно, хороша собой: тоненькая, как стебелек водяной лилии; красивая длинная шея; изящная головка увенчана тяжёлыми косами цвета спелой пшеницы. Молодой человек залюбовался её изяществом и красотой.
После положенных приветствий, обмена речами и вручения подарков был объявлен пир в честь приезда важного гостя.
В соседнем пиршественном зале, на стенах которого красовались охотничьи трофеи, стоял накрытый стол. На белоснежных с алой вышивкой скатертях были представлены всевозможные диковинные дары моря. Огромные рыбы, крабы, удивительные раковины, всё это было необыкновенно вкусно и незнакомо принцу.
В разгар пира в зал на огромном блюде внесли зажаренного на вертеле оленя, окружённого фаршированными куропатками.
Во время этого великолепного застолья Эдвард неотрывно следил глазами за прелестной Рогнедой и никак не мог понять, что же так потрясло его в милой княжне. Высокий лоб, открытый взгляд голубых глаз, изысканный рисунок тонких бровей. Но Эдвард видел и более ярких красавиц.
Девушка повернула голову и, поймав на себе взгляд принца, ласково ему улыбнулась. Эдвард обомлел.
– О, Боже! – тихо проговорил он. – Как она похожа на мою маму... Или это просто наваждение? – Он встряхнул головой, пытаясь отогнать странное чувство, но чем больше приглядывался к юной княжне, тем больше находил сходство со своей покойной матушкой.
– Мама! Милая моя мама... – тихо повторял принц.
От этих мыслей его отвлек голос Ольгерда:
– Принц Эдвард! Я хотел бы, чтобы после пира вы сопровождали меня. Мне необходимо поговорить с вами наедине.
В небольшой комнате князь Ольгерд предложил Эдварду сесть, а сам подошел к пышущей жаром печи, выложенной затейливыми изразцами.
– Я хотел бы узнать истинную причину вашего приезда к нам, – проговорил он. – Наши страны всегда жили в мире, однако наши политические интересы никогда ранее не пересекались, – Ольгерд повернулся и вопросительно посмотрел на принца.
Немного помолчав, Эдвард ответил:
– Мне довольно трудно говорить на столь деликатную тему, но буду откровенен. Мой отец считает, что мне пора жениться и подарить народу наследника. Ему много рассказывали о вас и княжне Рогнеде, и он счёл желательным мой брак с княжной. Кроме того, государственные интересы нашей, а на мой взгляд, и вашей страны в этом случае только выиграют. Признаться, я совершенно очарован вашей дочерью, и полагаю, что буду несказанно счастлив, став её мужем.
– Ну что ж, я рад, что вы так честно рассказали о ваших намерениях, – после некоторой паузы произнес Ольгерд.
Внезапно его голос дрогнул:
– Рогнеда – самый дорогой для меня человек. Моя возлюбленная жена умерла в родах, и теперь ближе и важнее дочери для меня никого нет! Я не вижу препятствий этому браку, но он совершится только в том случае, если княжна сама выберет вас.
Князь задумчиво смотрел на игру огня в топке. Через несколько минут он уже спокойно обратился к молодому человеку:
– Так что, дорогой принц, располагайтесь и чувствуйте себя как дома!
Отечески хлопнув Эдварда по плечу, Ольгерд вышел из комнаты.
***
Эдвард остался в этом величественном замке, среди сильных, мужественных, удивительно спокойных людей. Подчиняясь размеренному ритму жизни севера, он обретал, наконец, давно покинувшую его уверенность в себе.
Северные дни короткие. И, вставая еще до рассвета, молодой человек часто наблюдал из своего окна, как первый луч восходящего солнца касался неспокойной поверхности воды, и нежные оттенки рассвета обретали яркость нового дня. Каждое утро, плутая по паутине звериных тропинок, он слышал, как пробуждался лес хлопаньем крыльев птиц и зовом полярной гагары.
Излюбленной дорогой конных прогулок принца был берег широкой реки. В реке водился лосось – огромная медлительная рыба. На отмелях, где река светло струилась над чистым гравием, было видно, как скользили в воде эти таинственные рыбы.
Ранним вечером река походила на дымчатое стекло. Седые ели, словно воины-великаны, охраняли покой и первозданность этого мира. Поднимающийся лосось рябил поверхность хрустальной воды, оставляя на ней пузырьки, которые уносило течение. Прохладный безветренный воздух убаюкивал чувства.
Здесь, под тихое журчание водяных струй, к Эдварду вернулось душевное спокойствие, которое, казалось, было навсегда потеряно.
Возвращаясь домой в серебряной дымке тихо поднимавшегося над ковром хвои тумана и слушая тишину ранних сумерек, он думал о том, что боль постепенно уходит из его сердца. И что жизнь снова обретает для него смысл.
Долгими вечерами, греясь у жаркой печи, он слушал, как Рогнеда читает стихи, и удивительный ритм певучих непонятных слов погружал его в мир красочных образов и фантазий.
***
Минуло быстротечное северное лето. Потянулись к югу птицы. И Эдвард без сожаления проводил взглядом клин жалобно перекликавшихся северных гусей, возвещавших о приближении зимы.
Землю сковал холод. В неподвижном морозном воздухе, казалось, сверкали и позвякивали колкие льдинки. Лес затаил дыхание в ожидании легкого белого покрова, который надежно защитит от лютой зимней стужи. Но снега всё не было.
И вот однажды проснувшись, Эдвард вдруг почувствовал, что что-то изменилось в мире. Подойдя к окну, он увидел только плотную белую мглу, затянувшую всё вокруг. Принц удивленно смотрел в окно и не сразу понял, что падает долгожданный снег.
Быстро накинув теплый плащ, молодой человек бросился вниз по лестницам и, утопая в пушистом мягком снегу, поспешил на конюшню.
Оседлав коня, он направился к лесу, желая скорее увидеть сказочную картину первого снега.
Крупные хлопья медленно опускались с неба, одевая вековые ели в великолепные белые шапки. Загадочный лес погрузился, наконец, в сон, укутанный невесомой периной. Снег скрадывал все звуки, казалось, что конь не идет ходкой рысью, а бесшумно летит над землёй. И только фырканье и всхрапывание гнедого нарушало тишину.
Эдвард пришпоривал коня, с наслаждением вдыхая морозный воздух. Но вдруг среди пелены падавшего снега он стал различать тёмную фигуру. Приближаясь к незнакомцу, принц с удивлением отметил, что местные жители не носят длинных плащей, а предпочитают тёплую меховую одежду. И тут Эдвард узнал старика...
– Подожди, старик! – позвал он.
Но тот всё так же шел вперёд, как будто не слыша окрика.
Всадник быстро обогнал путника и остановился, преградив дорогу.
– Постой, старик! Я ведь узнал тебя! – и принц указал на перстень на руке, сжимавшей посох. – Почему ты молчишь?
– Мне не о чем говорить с тобой, – устало произнес странник и посмотрел Эдварду в глаза.
Лес осветился заревом пожара. Только это был уже не лес: над городом плясали языки пламени. Воины кривыми ятаганами рубили метавшихся в огне людей.
– Что это?! – в ужасе вскричал Эдвард; страшное наваждение рассеивалось.
– Война, – ответил старик.
– Где война?
– В твоей стране, наследник престола!
– Но… с кем война?! – Эдвард был ошеломлён.
– На востоке всегда было неспокойно.
– Хан?! – изумлённо воскликнул Эдвард. – Но у нас договор о мире на сто лет!!!
– Разве можно верить таким людям, как Яткир? – старик дотронулся рукой до шеи гнедого и обошёл коня, который попятился, уступая дорогу.
– А теперь не удерживай меня, принц. Всё равно я больше тебе ничего не скажу, – и путник медленно пошёл прочь.
Продолжение следует