Лето в городе — я иду с банкой, полной клубники и думаю: только бы донести до дома! Только бы не успела она спечься на солнце! Ягоду привезла мне подруга: у нее десять кошек, две собаки и удивительная яблоня, которая цветет, как сорок тысяч яблонь цвести не могут, но яблок не дает.
Вот клубника - другое дело! «А скоро еще сморода пойдет!», — говорит мне подруга, отдавая банку. И я понимаю, что стеклянная тара возврату подлежит. И примет она смороду так же легко, как и клубнику. И малину. И крыжовник...
Подруга бежит на автобус. А я иду. То снимаю солнечные очки, то надеваю: из тени в свет, из света в тень. На спуске к набережной попадаю в Нирвану. Несется из темно-синей классики:
Who knows?
Not me
We never lost control...
Противоположный берег Великой гудит, смеется, кричит, плещется... Там сейчас весь загар — на одеялах и полотенцах, с бутылкой кваса по скидке и "сфотай так чтобы на аватарку". Какой контроль, когда такое лето?
Идешь и слушаешь. В сирени, месяц как отблагоухавшей, суетятся воробьи. Тарахтит над головой вертолет. "О, у них здесь даже Ленин до сих пор есть"... Туриста узнаешь по походке: его кидает из стороны в сторону — так пьянит гостя компот времени, забродивший от жары: вот тебе 12 век, вот 14, вот модерн и обратно в 15. Пьешь и слушаешь.
Машины, пропустив на переходе, помчались за спиной в 21. Контролер в Детском парке дает звонок: поехали! Мчатся на конях, верблюдах и леопарде малыши в сандалях. Важные, задумчивые, щекастые — такое вот наше будущее.
А раньше на этом самом месте бегал по рельсам олень с тележками. Аттракцион Северное сияние — соблюдайте правила безопасности. На нем работала контролером одно лето моя сестра. К аттракциону прилагался контролерский чум, в котором можно было укрыться на обед от солнца. За день чум нагревался на жаре, и к вечеру в нем полыхало что в вашем Тунисе. Вчера сестра привезла мне с дачи ревень на компот. И тоже клубнику. Strawberry fields forever, дружок. Она сейчас на макушке лета - то бишь повсюду.
"Маркушенька, только не разгоняйся! Много людей вокруг!" — Глупая, глупая мама, здесь же горка, как не разгоняться?? И Маркушенька, разулыбавши во все свои 12 зубов, летит в тартарары. Визг, плач, смех. Звон! Василий на горке очнулся, качнулся колоколами по трезвучию: соль ми до. Секунда — и ласково отозвалась ему Анастасия Римлянка: ля соль ми, ля соль ми. И я — в центре.
Я люблю Псков таким — жарким, безошибочным в каждом звуке. Ни одной ноты мимо, только так, как задумано. Этот звук можно вдыхать полной грудью — полным сердцем. Задыхаясь от нежности.
А что клубника? Да нет ее уже!