Немного есть вещей, сильнее продуцирующих панику, чем нежные летние сумерки. Если при этом являешься единственным разумным существом класса «D» на бесконечной, ну как минимум измеряемой в световых секундах, плоскости. Да ещё и последняя банка с вареньем из сакуры показывает дно. Сразу возвращается спазматический кашель, похожий на звук рубящей короткими очередями роторной митральезы.
Приходится экстренно бросать в бой последнее средство, инжектор, с шипением ингалирующий в пересохшую глотку бурлящую струю перфторуглеродов. Крайний способ выйти на арену ещё раз. Поучаствовать ещё в одном файтинге. Единственное рабочее лекарство от старости, которое нужно употреблять, не глядя на стоимость – ибо, гусар доживший до 30-ти это барсучье <вырезано цензурой>, а не гусар.
Фразочка конкретно олдскульная, времен всамделишных гусаров – с нынешней медициной, питанием и прочей бодягой, полноценно потанцевать танго старой гвардии можно несколько подольше. Сам принцип, однако, не особо изменился. Вот же пристала похоронная тема мужественного мужества. Бэкграунд в виде бытия перерожденным асигару третьей руки, не собачий орган размножения.
Правда, если честно, нехороший асигару, это далеко не самурай с их аристократическими понтами. А пушечное, точнее копейное, сало, которому не полагается таких игрушек для элиты, как «Путь Буси» и «Сокрытое в листве». Короче, остается завязать умничать, прогипервентилировать легкие и раскрыв объятия выйти на встречу, бормоча под нос: возьми меня, если не подавишься.
Навстречу мятному урагану, расщепителю нейронов, глотку не существования, пилюле забвения, блуждающей между добром и злом пуле, пылающему темным огнем ядру, алго-генератору и поглотителю радости, бродячему сеятелю зла, специи в унылых буднях, крейзи психо-хирургическому, убойному гарпунному сигналу – Радио ледяных пустошей.
На одной линии с которым, поддельный принц и настоящий подонок, охотник за разумами, историк-девиант, любитель Кольриджа и Меркатора, большой фанат очищения огнём, бесхребетный ядовитый слизняк, одинокий потеряшка в пустыне разума, непризнанный гений, обладатель, увы, неподтвержденной, родословной в 14-ть морских миль – Джон-ледяные-яйца, друзья.
И этой тревожной полночью, дабы отвлечься от скребущихся с обоих сторон двери демонов, он хочет покашлять о мнении, что пристрастность увеличивает объективность. Да, да, именно так. Точнее, не так!
О популярном среди биомассы тезисе: «на его месте ты бы запел по-другому или, если бы у тебя было [вписать нужное], ты бы так не говорил, если бы это случилось с [вписать нужное], отнесся бы иначе». Ну, допустим, возможно и по-другому. Однако, маразм тут заключается в подразумевании, что это самое «другое» будет больше правды-истины содержать. От те нате, листья дубовые западали с ясеня.
С какого-то органа размножения северного морского зверя (моржа) личная вовлеченность в ситуацию считается способствующей более правильному мнению-решению? С чего это тогда мужу-жене разрешено не свидетельствовать о друг-друге, и сотруднику милиции-полиции, которого преступление касается, решительно запрещено в его расследовании участвовать… Или вот, для наглядного примера.
Смотрит Джон по TV криминальный репортаж, как некто оказался прикован недругами в запертом гараже, наручниками к трубе. В компании тачки с работающим двиглом и внезапно, ножовки, но такой, которая плохо режет металл, зато отлично – кости. Вроде как, говорила реклама, по-иному, правда поводу – выбор очевиден! Однако, гражданин лапку себе отпилить заменжевался и мучительно жмуранулся.
А далее, забавная вилка во мнениях если: а) у Джона такой опыт был, и он не зассал б) зассал, но вовремя подоспевшие братки организовали хеппи-энд и в) вообще не было с ним такого. И вот ситуйня одна, а принципиально разных мнения три… И чем ни измеряй точность-истинность, последнее лидирует с большим отрывом. Но, разумеется, вопли: «поставь себя на его место» и визги: «если бы это были твой\твоя\твои». Бесконечны. Roger that.