Водитель «Скорой», увидев вышедшую из дверей поликлиники Ирину, открыл двери машины. Маша сидела в кабине, увидев Ирину, вышла. Ирина медленно подошла, не спешила садится, остановилась рядом. Водитель, пожилой мужчина, медлил с вопросом, боясь услышать страшное. Наконец он решился:
- Ну что, Ира? Как Андреевич? Успели мы его довезти?
Маша молча с тревогой смотрела на Ирину. Ирина кивнула: успели.
- У него останавливалось сердце, но врачи смогли завести его.
- Хорошо, Ирина Сергеевна, что «Скорая» была у нас. Если б ждали из района, не успели бы.
- Андреич умный мужик, - сказал водитель. – Он так и говорил: надо свою иметь, а то случись что – пока дождешься, так и копыта отбросишь. Все-таки пятнадцать километров – это только по трассе, а пока по станице, так и все двадцать будет. Пока сюда доедут, да пока отсюда – вот и время...
Он закурил, присел около машины.
- Видишь, и ему пригодилось... Дай Бог, чтоб все обошлось.
Маша молчала. Она понимала: остановка сердца не предвещала ничего хорошего. Понятно, что с работой ему пора заканчивать.
- Ну что, поехали? – поднялся водитель.
Небо на востоке уже посветлело, розовая заря разлилась по всему горизонту.
- Ветер будет, - проговорила Ирина, глядя на зарю. – Хорошо, что кукурузу убрали, Олег очень беспокоился, что скоро начнутся дожди, а ветер обязательно нагонит их.
- Андреичу пора отдыхать, - проговорил водитель. – А ты, Ирина, должна уговорить его. Да заставить, в конце концов! Дай Бог, поправится - и сразу в отставку!
Ирина промолчала. Как им объяснишь, что не представляет он жизни без работы? Тревога не уходила, ведь если сердце останавливалось, значит, слабое оно, значит, может в любой момент... Ирина тряхнула головой, словно отбрасывая такие мысли, но они никуда не делись. Дети встретили их тревожными вопросами:
- Мама, ну почему не позвонила? Мы ведь не спим, ждем...
- А позвонить не решаемся – вдруг будет не вовремя. Ну, как там папа?
Ирина вздохнула: что она могла сказать?
- Будем надеяться, дети!
Она вошла в свою комнату, упала на кровать и расплакалась. Что будет с Олегом? Она не допускала мысли, что будет жить без него, но сердце ныло от страшного предчувствия. Она винила себя в том, что не заставила его вовремя лечиться... Дети не решались заходить в ее комнату, Андрей и Сергей сидели на крыльце, их жены в кухне готовили завтрак. Ирина забылась тяжелым сном. Ей приснилось, что она собирается на свидание к Олегу, но никак не может найти туфли. Она ищет их везде, но их нигде нет. Чувствуя, что уже опаздывает, она решает идти босиком, уговаривая себя, что ведь еще не зима, что еще можно босиком... А то Олег не дождется и уйдет...
Она резко проснулась. Тревога в сердце разрасталась. Ирина вышла в гостиную, где сидели сыновья с женами.
- Мне нужно к нему, - сказала Ирина. – Нужно ехать!
Ей не возразил никто. Сергей встал:
- Поедем, мама! Я выведу машину со двора. Собирайся!
- Я тоже поеду, - сказал, вставая, Андрей.
Их жены молча согласились с ними.
В отделение их не пустили. Медсестра сказала, что сейчас позовет доктора, если он свободен.
Через несколько минут, которые Ирине показались вечностью, вышла медсестра и, пряча глаза, сказала:
- Он сейчас очень занят.
- Скажите, девушка, как состояние Васильева, вчера привезли? – спросил Сергей.
- Доктор сейчас у него, - ответила медсестра.
Она быстро ушла по коридору.
Сколько прошло времени, никто не знал, когда вышел доктор. Ирина с сыновьями бросились к нему.
- Мы сделали все возможное, - произнес он. Мне очень жаль.
Ирина слышала эти слова тысячу раз в фильмах, но сейчас они приобрели страшный смысл: Олега нет! И никогда не будет! Никогда! Какое страшное слово - никогда. Как часто оно произносится, как бездумно используем мы его! И как безжалостно оно рвет наше сердце, когда вступает в полную власть!
Ирина закрыла рот рукой, чтобы не закричать во весь голос, она трясла головой, не желая принимать то, что говорил этот человек. Он ведь не понимает, что вместе с Олегом ушла часть ее, ушла ее жизнь, ее любовь.… В газах ее потемнело, во рту стало сухо, голова закружилась. Последнее, что она услышала, были слова:
- Быстро сюда! Нашатырь!
Придя в себя, Ирина вдруг осознала всю страшную реальность. Ее захлестнули слезы, она затряслась в рыданиях. Сыновья сидели рядом. Медсестра подала ей стакан воды. Ирина отвергла его. Ничего ей не надо! Она поднялась с кровати.
- Я хочу к нему, - проговорила она, сдерживая слезы.
- Туда пока нельзя, - тихо ответила медсестра…
...Ирина сидела в комнате, застывшая, не видевшая ничего и никого вокруг. К ней подходили сыновья, невестки, она что-то отвечала механически, не понимая, чего от нее хотят. Мир потерял всякий смысл, потух свет, который она считала вечным, не представляя жизни без него. Перед нею мелькали страницы жизни с Олегом – от самого первого их знакомства, до той минуты, когда она поняла, что любит этого человека, что он стал единственным для нее на всю оставшуюся жизнь. И вот теперь вся эта ее оставшаяся жизнь будет без него. Без его взгляда, всегда излучавшего любовь к ней, без его сильных и нежных рук, без его голоса, который, даже если он сердился, звучал для нее ласково…
...И вот все кончилось. Говорили много речей, много хороших слов, женщины плакали, мужчины много курили, украдкой смахивая слезы… Юра Сергеев взял на себя все хлопоты по организации похорон, поминальные столы поставили в широком холле дома культуры.
Ирина все понимала смутно, одна мысль терзала ее сердце, долбила мозг: мало говорила она ему о своей любви! Мало! А теперь уже некому сказать. Хорошая жизнь была у нее с ним, действительно была букетом с разными цветами – маленькими и большими, изысканными и полевыми, однако непременно прекрасными, ароматными… Но жизнь спрятала в этом букете не просто колючку – огромный шип, который вонзился в сердце и будет теперь в нем до конца ее дней.