Текст Филиппа Фиссена
В сетевой полемике ваш украинский оппонент часто сравнивает наш уровень жизни с «цивилизованным миром». Излюбленный его термин – «нищета» (варианты – «нещета», «нищита», «нещита», зависит от местонахождения корреспондента – Винница, Ашдод, Торонто). Мы догадываемся, что нацист транслирует заготовленную повестку, переведённую с английского. И нам есть что ответить.
Такое вольное обращение со словом напоминает мне одесский анекдот про учительницу русского языка. «Пройдём сегодня степени сравнения, – говорит она классу. – Например, «тихо», «тише», «тишее», «ша!». Просит класс привести свой пример, на что отличница откликается: «Низко», «ниже», «нижее», «о!»
Так вот о «нещите». В английском нет нормального слова, отделяющего нищету от бедности. На языке хозяев мира есть только два состояния: бедность и богатство. В XXI веке, где либеральная доктрина подразумевает лишение человека любой формы коллективной идентичности – национальности, расы, религии, класса и даже пола, – разделение на богатых и бедных осталось единственной скрепой. И тщательно оберегается.
Бедность и богатство не должны конфликтовать. Бедные должны подчиняться богатым с покорностью. В конце концов, бедные – это такие люди, которые не смогли или не захотели стать богатыми. А богатые – это те, глядя на которых, бедные понимают, что они бедны. Их поощрят сменяемостью власти одних богатых на других.
А нищета – совсем другое. Нищета (англоязычные употребляют словосочетание «крайняя бедность» – extreme poverty) – это позорное состояние, когда у человека нет ничего.
Примерно в таком состоянии было обнаружено население Белоруссии на территориях, перешедших от Польши к Российской империи, в XVIII веке. Хозяйствование еврейских арендаторов обернулось массовым голодом. Гавриил Державин, возглавлявший комиссию по инспекции новых российских земель при государыне Екатерине, описывал положение как прискорбное. Люди, не евшие по нескольку дней, валялись вдоль дорог. Требовались экстренные меры русского правительства, чтобы хотя бы спасти их от смерти.
В этом месте хочется кивнуть сторонникам версии происхождения «великих белорусов» от польско-литовцев. Положение православных жителей этих земель при поляках было хуже скотского.
Нынешние арендаторы Украины, засевшие в Киеве, поступают по тому же принципу со своим населением. И на основании того же мандата от европейских магнатов. Только вместо шинка и пинков у них в арсенале «безвиз» и повестка военкома, приказывающая украинцу исчезнуть. Избиение у столба плетьми арендаторы сохранили – традиция сильна.
Теперь о нищете современной, на основании документов Всемирного банка. По странам и континентам. «Нищета» в этой статистике называется, как я и говорил, «крайней бедностью».
Порог нищеты, установленный Всемирным банком, – $1,9 в сутки. Это не рейтинг счастья от условной «новой газеты», где по опросам, проведённым Любовью и Акимом Соболь среди Каспарова и Маши Гессен, выносят суждения Фельгенгауэр и Шендерович, а абсолютные цифры из финансовых отчётов разных стран.
Передо мной карта, опубликованная Всемирным банком за 2013-й год (новее не нашёл), где наглядно указано в процентном отношении к общему числу населения количество нищих – тех, кто вынужден жить на $1,9 или меньше в сутки. Что я вижу. Тёмно-зелёным обозначены страны, где таких нищих нет – 0%. «О, сколько нам открытий чудных», Россия среди них. Таких стран не более полутора десятков: Германия, Франция, Швейцария, Финляндия. Белоруссия.
Интересно, что в самой богатой стране Европы – Норвегии – нищих нашли. Менее 1% от всего населения, но есть. Зато нет нищих в Казахстане – так увидел Всемирный банк. А в Англии они имеются – столько же в процентах, сколько в Алжире.
То есть миф о поголовной нищете россиян не только неверен, но является обскурацией – именно в России-то нищих нет.
А что же в стране гегемонов? Дела плохи. В США уровень Бразилии: от 1 до 5% населения. Неужели лидер свободного мира, поучающий нас, как жить, не в силах справиться с проблемой, которую правительства РФ, Белоруссии, Казахстана решили за пару десятилетий? Не верю. Или «это другое»?
Теперь от нищеты к бедности. Анна Ахматова воскликнула как-то: «Удивительно! Люди стыдятся бедности, а богатства – никогда!» Порог бедности по Всемирному банку установлен следующим образом: $6,5 в день по ППС для развитых стран и $5,5 для остальных.
Приходится признать, что неоднократно озвученные президентом проблемы, связанные с преодолением этого порога, печалят. Однако, как отметил Путин, многое делается, чтобы уменьшить число людей, находящихся за чертой. За период с 2000 года в КНР, стремительно развивающейся, количество бедных сократилось с 800 млн человек до 200 млн (данные на 2020-й). В России – с 62 млн до 4 млн. А Соединённые Штаты нарастили число бедняков с 3,5 млн до 5 млн.
Нам сетевой оппонент тычет, что у нас 16 млн «за чертой» (потому как её установило наше правительство выше требований Всемирного банка), то есть имеют не более 10 тысяч рублей в месяц официального дохода. Берём семью с ребёнком, где мама и папа получают белую зарплату в размере МРОТ, чтобы работодатель сэкономил на налогах, и получаем троих граждан за чертой бедности. Вуаля. И сколько у нас таких семей и таких работодателей, которые платят в конверте?
Некоторое время такой семьёй была и моя. Что же сделало с ней государство? Предложило пособие, которое вывело нашу семью официально выше «черты». Должен ли я признать такие действия правительства неэффективными? Ну, если совесть у меня ещё есть, то нет. Должен ли я признать их достаточными? Возможно, если бы я расписался в том, что не могу работать эффективнее, быть более предприимчивым.
Но я точно могу заткнуть любого доброхота, что отложил свой кнут, которым линчевал привязанную к столбу на проспекте Бандеры, чтобы ткнуть меня «нищетой». И послать его к такой-то матери – изучать данные Всемирного банка, где копятся его долги стараниями арендатора Зеленского. Долги, которые отдавать придётся многим поколениям украинцев, если им не хватит воли и сообразительности прекратить этот варварский цирк.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.