Есть люди, после которых ничего не остается в жизни, если только надгробный камень, да и то не всегда. Но есть и такие, о которых станут помнить вечно. И «Балканский сокол» входил в их число.
Венецианка искренне сожалела, что этого мудрого человека больше не окажется рядом с ее сыном в сложные минуты, и, что он в будущем не передаст свои знания и опыт ее внуку Мехмеду. Босниец заслуживал самого большого уважения, но этого Сафие-султан, которую никоим образом нельзя было называть глупой, так и не поняла.
И ладно она... Что с амбициозной девицы, мечтающей только о власти, взять! Но ведь и ее сын, попав под влияние этой женщины, тоже поначалу откровенно радовался его гибели явно недооценивая значения Мехмеда-паши.
Однако вскоре выяснилось: никто не может заменить этого достойного человека на посту Великого визиря. Теперь визири постоянно менялись и пользы от их деяний государству никакого не наблюдалось. Странное дело, все они, едва получив высокую должность, первым делом опускали руку в государственную казну и приводили в Диван своих родственников.
Естественно, подобное терпеть было никак нельзя. Даже Мурад это замечал. Однажды он и во все в сердцах отметил:
— Никогда не предполагал, что под солнцем не окажется равным Соколлу!
И, задумчиво перебирая четки, с которыми в последнее время не расставался, вспомнил его два высказывания. Оба они касались событий, связанных с завоеванием Кипра и последующим разгромом османского флота во время сражения при Инебахты (Лепанто).
Случилось это в начале октября 1571 года. В то время османский флот был разбит и Великая Порта остро нуждалась в новом. Не долго думая, визирь Мехмед-паша поручил Али Кылычу-паше мобилизовать все силы и за полгода выстроить и спустить на воду 200 кораблей.
Сложность задачи состояла не в самом строительстве кораблей, а в изготовлении якорей, тросов, парусов и прочих деталей. Именно тогда Мехмед-паша промолвил фразу, которую потом со страхом стали повторять в Европе:
— Сила и мощь Османского государства таковы, что если будет приказано, то не составит труда изготовить якоря из серебра, тросы — из шелковых нитей, а паруса — из атласа.
А немного позже, во время разговора с венецианским послом Барбаро, который после поражения османского флота был направлен в Стамбул в качестве разведчика, визирь гордо произнес:
— Забрав у вас Кипр, мы отрезали вам руку, вы же, уничтожив наш флот, всего лишь сбрили нашу бороду. Не забывайте, отрезанная рука заново не отрастет, а срезанная борода обычно отрастает с новой силой…
А сколько всего полезного он сделал для империи! Тут следует отдельную книгу об его деяниях написать, чтобы потомки знали, какой был Великий визирь служил султану. Только вряд ли султан Мурад даст на это разрешение, ведь его Сафие-султан это не надо.
В ее хорошенькой головке кружатся совсем иные мысли и они явно не касаются процветания государства. Эта женщина только о себе думает. Тут Нурбану-султан вздохнула. Грустно осознавать, что рядом с ее сыном остается все меньше и меньше умных людей. Остается уповать лишь на помощь небес, да только насколько она окажется реальной, никто сказать не может...
Публикация по теме: Страху Нурбану-султан. Книга вторая, часть 56
Продолжение по ссылке