25
Вера слушала рыдания сестры в трубке телефона. Перед глазами проносились все их предыдущие ссоры и недопонимания, бесконечная зависть сестры, мелкие и крупные пакости, которые та делала на протяжении всей жизни. И главное - отношение ко всему этому их мамы.
Для которой младшая дочь была светом в окошке, а старшая - отрезанным ломтём.
- Чем поможет операция? - спросила Вера, не понимая диагноза племянницы и пытаясь оттянуть время ответа.
- Врачи поставят какие-то штифты и кровоснабжение наладится, иначе мозг отомрёт, - ответила звонившая.
- Почему ты думаешь, что у меня есть деньги?
- У тебя они всегда есть, - с привычными нотками недовольства сказала сестра. - Неужели ты пожалеешь на ребёнка? У тебя же у самой дети, ты бы желала им такого? Если откажешь - cmeрть моей дочери будет на твоей совести! - наседала она.
Вера обещала подумать и повесила трубку. Муж вопросительно посмотрел на неё.
- Что им опять надо? - спросил он, помня, что ни одно общение с семьёй жены хорошо не заканчивалось.
Вера рассказала.
- И что ты думаешь делать? - продолжал мужчина.
- Я не знаю, - ответила жена, - они мне сделали столько плохого за прошедшую жизнь, всегда старались унизить и показать своё превосходство. А как понадобилась помощь сразу ко мне прибежали.
- Так уже ни раз было, - сказал Иван.
- Да, - согласилась Вера, - но сейчас, если я и хотела бы помочь, то все наши деньги вложены в кооператив. Если мы их заберём, то останемся без квартиры.
- А сможешь жить с мыслью, что квартира была тебе дороже жизни племянницы? - уточнил муж, - я ведь тебя знаю - будешь мучиться, съедать себя, думать о девочке, которой не помогла. Она ведь не виновата, что у неё такая мать - твоя сестра.
- Но они никогда для меня ничего не делали, - со слезами повторила Вера, - только завидовали, а я сейчас должна отказаться от того, к чему мы с тобой столько шли? Ты вспомни, как мы работали для того, чтобы накопить на кооператив.
- Я знаю, но всё же на весах жизнь ребёнка, - закончил разговор мужчина.
На следующий день Вере позвонила мама. Она умоляла старшую дочь помочь младшей. И клятвенно обещала, что как только найдутся покупатели, деньгами с продажи квартиры, сразу отдадут Вере долг.
- И вы сможете взять готовую, - убеждала мать дочь и та сдалась.
Они с Иваном расторгли договор с жилищным кооперативом, получили деньги и отдали на лечение племянницы. Девочку увезли в Москву, прооперировали и та пошла на поправку.
После их возвращения, вопрос о продаже квартиры продолжал стоять на паузе, так как мать Веры плохо себя чувствовала и не могла этим заниматься, а сестра уделяла всё время дочери, которая проходила реабилитацию. Вера напоминала им о долге, родственницы обещали отдать, как появится возможность.
Спустя пару месяцев после операции в квартире Веры раздался звонок. Сестра убитым голосом сообщила, что их мамы больше нет. В трубке повисла тишина.
- Прощание через три дня, ты когда приедешь?
- Сегодня возьмём отгулы и купим билеты, - ответила Вера, стараясь сдержать дрожь в голове. Мать, как ни крути, у неё была одна.
- Хорошо, жду тебя, - сказала сестра, - затрат много.
- Платим всё напополам, - сразу предупредила Вера.
- Тогда с тебя рuтуальные услуги, а я возьму на себя помuнки в кафе, - ответила женщина.
- Договорились, - был ответ.
В итоге сестра опять обманула. Свою половину, которая она должна была внести, взяла из денег, что знакомые, соседи и мамины коллеги принесли в качестве помощи. Так получилось, Верину сестру они знали лучше, чем Веру, которая давно жила в другом городе, и основные соболезнования и "пожертвования" давали младшей дочери ушедшей женщины.
Но даже не это было ключевым в тот день. Ещё до помuнок, на кладбище, сестра рыдала, всеми силами вызывая сострадание окружающих, но говорила не столько о потери матери, сколько о не подъёмном долге, который на неё свалился из-за болезни дочери.
Присутствующие сочувственно кивали и укоризненно смотрели на Веру. Сестра не преминула сказать, что та требует у неё возврата долга. Изо всех сил изображая из себя убитую горем дочь и мать больного ребёнка (хотя её дочь уже шла на поправку), сестрица вызывала волну жалости к себе и осуждения Веры, которая держалась молча и не показывала своих чувств.
- Мать xopoню, - причитала безутешная женщина, вытирая слёзы, - да ещё долг весит огромный. Доченька моя только-только начала в себя приходить, а поддержки ни от кого нет. Родная сестра и та не помогает, требует вернуть ей всё. Как жить, как жить...
Слушать это, стоя у rpоба матери, было невыносимо.
- Можешь не возвращать, - не выдержав, сказал Иван.
- Ах, спасибо, - разрыдалась ещё громче женщина и кинулась обнимать родственника.
Остальные согласно закивали. Вера побледнела и до крови прикусила губу. Разбираться с мужем при всех она не хотела.
- Зачем ты это сделал? - спросила она, когда они остались одни.
- Она бы всё равно не отдала, - ответил он, - а тебе бы всю душу вытянула своими причитаниями. И все люди о нас плохо бы думали.
- Но мы с тобой как проклятые работали, чтобы накопить эти деньги,- сказала женщина.
- Не переживай, ещё заработаем, - успокаивал жену Иван.
Они вернулись домой, а через некоторое время Вера узнала, что сестра всем говорит, мол «Верка жадная и злая, а муж её - пьяный и добрый».
Сколько слёз пролила Вера от услышанного, как обидно и больно ей было, никто так и не узнал. А сестра продолжала регулярно звонить ей и просить денег. Вера ей не отвечала, тогда сестрица пыталась действовать через Ивана. Просила обычно не для себя, а для дочери, которую он жалел и помогал.
Через некоторое время сестра приватизировала трёх комнатную квартиру на себя и дочь. Вера уже давно была прописана в другом месте и официально в приватизации не участвовала. Она не претендовала на наследство, но рассчитывала, что сестра отдаст хоть какие-то деньги с продажи родительской квартиры. Та же быстро купила двушку и однушку, оформив их на себя и дочь. Вере не дала ни копейки. Даже деньги за компьютер для девочки, которые недавно в долг дал Иван, остался не оплачен. Вера высказала мужу всё, что она думает о его помощи её сестрицы и с тех пор между сёстрами полностью прекратилось.