Ванечка Красносельцев с раннего детства знал, что такое хорошо, а что такое плохо. Критерий был один справедливость. Справедливо значит хорошо, соответственно, несправедливо плохо. А с учётом того, что рос Ваня мальчиком крупным и наделённым недюжинной физической силой (ещё в школе он побеждал в соревнованиях среди взрослых по тяжёлой атлетике), то переубедить его в правильности такого подхода к жизни никто не мог. И привели его такие принципы служить в полицию. Так сказать, не только провозглашать справедливость самому, но и иных граждан к оной призывать.
И, нужно признать, что получалось у него это довольно эффективно. На подведомственной ему территории был порядок. Местные жители, с которыми новый участковый постарался познакомиться лично, понимали сами, что лучше не встречаться с таким полицейским в качестве нарушителя общественного порядка и гостям своим это объясняли. И прибывал старший лейтенант полиции Иван Красносельцев в незыблемой уверенности верности своих убеждений аж до недавнего события.
И событие это, как вы понимаете, закончилось случаем, запечатлённым на видео, которое быстро разлетелось по сети с неимоверным количеством просмотров и баснословным количеством негативных отзывов и призывов наказать полицейского-садиста.
Но мы не поддадимся искушению, не то что осудить, но даже вынести своё суждение, не разобравшись в деталях произошедшего. Тем более, что обстоятельства складываются таким образом, что опять придётся принять участие в операции по восстановлению справедливости. И не просто принять, но и организовывать этот процесс.
Иван Андреевич Крылов или Вандрееч, как его звали друзья, конечно раскрутил бы это дело, да ещё и с весельем и на кураже, но был вне пределов досягаемости, поскольку уже несколько дней созерцал волжские берега с борта теплохода «Лев Толстой», на котором проводил свой медовый месяц с Клавдией Алексеевной. Другой важный участник и, так сказать, юридическая опора, наших битв за справедливость и лучший адвокат Иван Моисеевич поправлял своё здоровье Славяновской минеральной водой в городе Железноводске.
Так что оставалось мне самому размышлять, что можно предпринять, чтобы защитить сына Тамары Трофимовны от несправедливых, а я в этом был уверен, обвинений.
А кто ещё может помочь, когда попадаешь в сложную ситуацию, если не настоящий друг. И поэтому, придя домой, я сразу обратился к Петровичу с вопросом, какой фильм ему включить посмотреть и выложил на стол его любимые конфеты «Беловежская пуща».
Петрович внимательно посмотрел на меня и сказал:
- Что нужно от меня? Колись.
Прослушав короткую информацию, которая у меня имелась и, посмотрев ролик, Петрович задумался. Он недолго подумал и потом грустно смотрел на конфеты, отодвинул их в сторону и сказал:
- Забирай, у меня нет полезных идей.
- Обидеть хочешь? - искренне возмутился я, Одно к другому отношения не имеет.
Приятель хмыкнул и развернул одну конфету. Потом, откусывая небольшие кусочки от большой конфеты съел её.
- Ошибаешься, мой друг, - повеселев сказал мне Петрович, Очень даже имеют отношение эти конфеты к нашему делу.
Слово «нашему» мне понравилось, но суть того, что сказал друг я пока не понял. Петрович это увидел и расплылся в широкой, улыбке и объяснил свои слова:
- Во-первых, сладкое, говорят, полезно для мыслительного процесса. А вот второе…, - Петрович сделал многозначительную паузу, - Второе ещё важнее. Знаешь с каких пор я люблю эти конфеты?
Петрович вопросительно посмотрел на меня, ожидая, когда я отвечу, что не знаю.
- Не знаю, - само-собой ответил я.
- А напрасно, - сказал разговорившийся приятель, - Я ведь рассказывал, иначе откуда бы ты знал, что я их люблю.
Я попытался вспомнить детали разговора, из которого я и узнал о неравнодушном отношении моего друга к этим конфетам, но вспомнил только, что история, рассказанная Петровичем относилась к событиям очень давним. Поэтому честно сказал:
- Не припоминаю.
По-моему собеседник не очень расстроился. Ему предстояла ещё раз поведать мне о чём-то значимом для него. И я приготовился слушать. Может даже долго. Но история оказалась довольно короткой и, да, она относилась к довольно давним событиям. На места нашего дома было иное строение, где Петрович обитал долгие годы. В стародавние времена дом тоже был жилым и Петрович отвечал за квартиру, в которой жила профессорская семья. И оказывается дочь, единственный ребёнок, важных родителей и привечала моего приятеля такими конфетами.
Петрович рассказывал, как они с Олей, так звали подружку моего приятеля, сидели на низком широком подоконнике, а за окном шумел двор, в котором от июльского солнца плавился асфальт и дворник старый татарин поливал из шланга палисадники и детвору. Оля разрезала конфету на тоненькие дольки и угощала Петровича небывалым лакомством, которое папа профессор привозил из Минска. А ещё девочка делилась с Петровичем своими секретами и планами.
- Ты не думал, почему добрыми называют только старые времена? - вдруг неожиданно спросил меня рассказчик и не дожидаясь не только ответа, но и моей реакции, пояснил, - Нас в жизни пугает чаще всего неизвестность. Что ждёт нас в будущем мы не всегда можем знать. А когда пройдут годы и то время полное тревог и страхов станет прошлым, то неясностей уже и нет. И даже то будущее, что таило тогда, раньше опасности уже само стало прошлым и хорошо известным. Поэтому и кажется, что тогда раньше всё было лучше и времена были добрыми.
Я слушал Петровича внимательно и мне уже было всё равно имеет ли его рассказ практическую пользу для решения моей проблемы или нет. Он умел, используя простые слова, расставлять их таким образом, вкладывать в повествование такие интонации, что я невольно почувствовал себя в старой Москве, где есть дворы и люди знают своих соседей. И дети проводят во дворах всё время с раннего утра до тех самых пор пока не проголодаются.
Я видел, что сие воспоминание доставляли Петровичу удовольствие не меньше чем его воспоминания о его шахматных баталиях с Василием Смысловым. Поэтому я не перебивал его и, оценив моё внимание, собеседник не стал заставлять меня гадать какое отношения его история имеет к моим сегодняшним проблемам, а закончил рассказ:
- Давно это было. Тот дом снесли и на его месте построили наш дом. Оля, как и мечтала, стала учёным. То ли строила самолёты, а может ракеты, то ли учила других это делать. Она жила в этом доме. Но это было ещё до того, как ты здесь поселился. Последние годы она болела. А муж её живёт во втором подъезде. Замечательная была семья, - Петрович ещё помолчал и, когда мысленно вернулся в настоящее, спросил, - Теперь, надеюсь, ты понял какая связь между этими конфетами и решением нашей проблемы?
Я абсолютно искренне отрицательно покачал головой.
- Муж Ольги Максимовны это Борис Петрович.
Я вспомнил немолодого, но подтянутого мужчину из нашего дома, который в любое время года выходил на пробежки в спортивном костюме с символикой сборной СССР. Встречаясь мы здоровались, но то, что его зовут Борис Петрович я узнал только сейчас и просто не представлял, как мне мог помочь этот человек почти из прошлого для решения настоящих проблем.
Приятель увидел мои сомнения и пояснил:
- Борис Петрович лучший опер Москвы, - и на моё удивление добавил, - Был пока работал. Сейчас на пенсии, но как говорится: «Старый конь лучше новых двух», - как обычно переврал пословицу мой приятель.
Я только посмеялся и согласился встретиться: других вариантов всё равно не было.