Ни одной мысли в голове у Таси не было. Опустошение внутри, словно выгорело всё. Сначала сомневалась, думала, правда или нет, и что делать, если правда? Как жить дальше? Как в постель одну ложиться? Делать вид, что всё хорошо, что всё в порядке? Нет, так нельзя. Она человек, и достойна уважения. Не на помойке же она себя нашла, чтобы вот так, после его похождений улыбаться, да глаза закрывать на его художества и спать вместе ложиться. Да и какой там вместе? Уже сколько лет по разным комнатам спят. Он в одной спальне, она в другой. Всё, что угодно прощала Тася.
Начало ниже по ссылке
И пьянки его с друзьями, и запои длительные, когда неделями не просыхал. Хоть и ворчала, а лечила ведь его, выхаживала, обстирывала, в человеческий вид приводила. Хоть и пьёт, а ведь жалко, свой, не чужой.
Слова резкие, обидные, что Митька в гневе да злобе кричал глотала молча. Потом, в тишине и одиночестве поплачет, день- другой пообижается, да простит его, дурака. Ну с кем не бывает, сказал со психу, хоть и молчит, а расслаивается небось.
Даже когда руку на неё поднял, и то нашла она ему оправдание, простила.
А вот измену простить- это совсем на дно опуститься, позволить себя в грязь втоптать окончательно. И так сколько этой грязи пронесла Тася в жизни семейной, только не сможет простить. Не переплюнет через себя. А даже если и простить, сделать вид, что всё хорошо, будут ли та жизнь в радость? Ведь каждый раз будет вспоминать да думать, себя нервировать да его ревностью и подозрениями изводить.
Вздрогнула Тася, тряхнула головой, словно ожила. И чего это она? Домой приедет, с Митькой поговорит, а там уже и выводы делать можно. Улыбнулась, глядя в окно. Ну до чего же красиво! Дорога тянется, машины бегут друг за другом, и большие, и маленькие, такие гонки устраивают, словно опоздать куда боятся.
Вспомнила Тася, как маленькой ещё Варя у неё была, ездили они в город. Варюшка нетерпеливая, как и все дети. Только и слышно всю дорогу- скоро ли приедем. Так Тася развлечение дочке придумала. Достала тетрадь да ручку, и пол пути они считали, сколько встречных машин проехало, а сколько попутных. Варя потом считала, да сравнивала, куда больше машин едет. Считала- считала, да уснула, приехали в город, так еле разбудила её. А в другие поездки так и повелось, что машины считать за развлечение было, телефонов то не было, развлекали ребятишек, как могли. Это сейчас всё с малых лет в телефонах сидят, головы не поднимают.
А Витька маленький когда был, так без ума от камазов был, да нивы боготворил. С ним считали КАМАЗы и Нивы. А потом свою ниву купили, так он счастливый был, отцу в гараже всегда помогал. Митя хоть и психовал, мол только мешает Витька, под ногами путается, а сыну объяснял, что да как.
Как ни крути, а все думы да мысли к Митьке возвращаются. Всё к нему сводится, к Митьке. Ну а как иначе? Муж всё таки, всю жизнь вместе прожили. Всякое было, и плохое, и хорошее, но вот чтобы такую пакоsть он сделал- нет, такого и в мыслях у Таси не было, всегда доверяла она ему.
Митька то ревнивец страшный, чуть что не так, сразу скандалит да подозрениями изводит. Они потому и компаниями перестали собираться, что ни одна гулянка без ревностей не обходилась. Не так глянула Тася, не так на неё посмотрели, рукой задели, слово не той интонацией произнесли.
Помнится, на работе случай был. Тася в косяке встала, руки в боки, да с бабами болтает, проход загородила. Разнорабочий мимо шёл, аккуратно так её за плечо взял, да подвинул чуток в сторону, дай говорит пройти, Тась. А кто-то Митька доложил про это, мол Ванька Таську в косяке обнимал. Ой, что тогда было! Прибежал Митька на работу к ней, разборки учинил, с Ванькой подрался, правда Ванька накостылял Митьке, а виновата всё равно Тася осталась, дескать сама так себя ведешь, что мужики липнут. И ведь не объяснить человеку, что страшного то ничего не случилось!
***
Чем ближе подъезжала Тася к дому, тем сильнее нервничал Митька. Вот прям казалось ему, что как то не так Тася с ним разговаривала в последний раз, как то холодно побеседовали, неприветливо.
Митя стоял на вокзале и ждал автобус. Хоть и сказала Тася, что сама доберётся, а всё же решил встретить. Ему не трудно, а ей приятно. Из-за поворота показался автобус, и Митька суетливо вышел из машины, и встал в сторонке, нервно притопывая. Пассажиры выходили один за другим, а Таси всё не было видно. Митька крутил головой, выглядывая жену, не решаясь подойти ближе к автобусу, и даже вздрогнул от неожиданности, когда за его спиной раздался голос Таси.
- Здравствуй, Митя. Не меня ждёшь?
На удивление сильный, звонкий голос был у Таси. Прям какой то чужой, словно металлический, не такой, как раньше. Раньше Тася тихо говорила, еле слышно, а сейчас словно в микрофон говорит, так громко, чётко, что и окружающие головы повернули, смотрят.
А ведь не только голос у Таси сильный да уверенный стал, она сама стала другая. Вроде всего 2 недели не видел её, а словно поменялось в ней что. Одета как картинка, костюм такой интересный на ней, вроде не было раньше такого. Очки затемнённые, на голове панама. У него тоже есть панама, домашняя только. Таську раньше в огород в ней ходила, а Митька смеялся над ней, подшучивал зло так, мол вырядилась, как чучело, как одно место под лопухом ты в этой панаме. А тут вроде и похожая панама, А так Тасе в ней хорошо, что и слова плохого не сказать. Сейчас молодёжь вся в таких панамах ходит, на любой вкус и цвет шьют их. Стоит Митя, разглядывает Тасю, словно первый раз увидел. И молчит, молчит. А ведь и правда, такую он её первый раз и видит. Ох и хороша всё же жена у него!
-Здравствуй, Тася. А я вот думаю, дай ка встречу тебя, устала же наверное с дороги. Ты сумку- то давай, тяжело нести.
Всю дорогу ехали молча. Почему то Тася села не рядом с ним, вперёд, а на заднее сиденье. Вот почему? Он может хотел, чтобы она к нему поближе была, А она словно прячется от него. И ведь раньше его раздражало, что лезет она вечно вперёд, прям бесился Митя. Ей что, мёдом намазано спереди? Задние сиденья пустые, места много, сиди, не хочу, а она к нему под руку лезет!
Митя то и дело поглядывая в зеркало сам себя накручивал.
Столько времени не виделись, соскучиться должна, могла бы и обнять подойти, так нет, словно и не замечает меня, ведёт себя со мной, как с чужим. Неужели что-то знает? Неужели кто сказал? Да нет, вряд ли. Если бы знала, не молчала бы, уже бы давно с расспросами пристала. Может просто дуется ещё? Вряд ли, ведь нормально разговаривали, когда звонила. Наверное просто устала с дороги, а может и цену себе набивает, важность свою показывает. А вот уж дудки тебе, Тасенька, не пойду я у тебя на поводу.
Вышла Тася из машины, даже сумку не взяла, и на Митю не глянула. Прошла мимо, важная вся такая. Митька хоть и держался не менее важно, а всё же трусливо семенил следом. Всё же странная она сегодня, Тася то! Обычно даже с магазина идёт, и сразу в загон, к цыплятам заглядывает, всё ли там в порядке, а тут столько её дома не было, а мимо прошла, и головы не повернула. Неееет, Что-то тут не то. Знать бы ещё что...
Тася, чайку налить? А вообще, у меня же для тебя сюрприз есть! Даже 2! Переодевайся, и приходится в кухню.
Тася придирчиво оглядывала летнюю кухню, А в голове роились мысли, одна мысль просто накладывалась на другую. Вот молодец, Митя! И линолеум постелил, и дорожку вон какую купил! Только непонятно, что это на него нашло? Я ведь 2 года просила сделать, и всё никак, А тут сразу и деньги нашлись, и время. Ну точно, он так себя ведёт, когда виноват. Обычно конечно кидается из крайности в крайность. Или вот так сразу за работу кидается, или начинает вину в Тасе искать.
Смотрит Митя на Тасю, и понять не может, что у неё на уме? Надо же, столько лет просила этот линолеум постелить, А тут стоит, молчит, не улыбнётся даже.
- Тася, ну как? Нравится тебе?
-Пойдёт, Митя, нормально.
Пойдёт? Нормально? Ну и как это называется? Он тут пупок рвал, старался, А ей пойдёт? Вздохнул Митька, да промолчал, не стал уж рожон лезть.
-Тася, А у меня для тебя подарок! Смотри, что я тебе купил! Довольный Митя вытащил из под стола коробку с доильным аппаратом, и улыбаясь смотрел на её реакцию.
- Ты хотел сказать нам, да, Митя? Мы же семья, правда? А зачем деньги тратил, если 4 коровы и руками доить не трудно? Что же ты, Митя, лебезить передо мной начал? Неужели Надька тебе от ворот поворот дала?
- Кккакая Надька? Митя от удивления аж заикаться начал. Знает она всё, вот потому и ведёт себя так! Доложили уже! Вот же люди, а! Нет бы промолчать, так не, сразу языками трепать начинают! Что делать? Признаться? Да ни за что! Нееет, лучшая защита- это нападение. Какая-то злость обуяла Митьку! Ну вы посмотрите на неё, цаца какая! Каталась незнамо где 2 недели, а заявилась, и ещё и претензии предъявляет!
- А уж не завела ли ты кого себе на морях- то, Таська? Надо же так, явилась, вся разодетая, расфуфыренная, через губу разговаривает! Что, у самой рыльце в пушку, А Митька виноватый стал? Нет у меня никого, и никогда не было! Знать не знаю никаких Надек, и знать не хочу.
Так Митька разошёлся, что даже сам себе поверил, самому себя жалко стало! Коварная баба оказывается Тася- то! Себе кого то нашла, А ему все грехи свесила! А он-то, дурак и есть, уши развесил, коров ещё этих доил! Нееет, бабам этим нельзя доверять, вмиг облапошить, обманут.
Ждал Митя, что Тася по привычке оправдываться начнёт, что не виноватая она, что никого нет у неё, и ему, Миткевич, показалось, и успокаивать его будет. А Тася молча смотрела на него, и оправдываться не собиралась.
- Если ты не против, Митя, я отдохну немного, голова болит.
Легла Тася на кровать, глаза закрыла, А в голове не то, что молоточки стучат, там кувалда вовсю разминается, словно кто шибко сильный силушку свою показывает, машет ей, кувалдой этой из стороны в сторону, А кувалда о черепушку бьётся. Лежит Тася, и вздохнуть боится, А вдруг да лопнет черепушка? Аж затошнило от напряжения. Ведь врёт Митька, и не краснеет. Знает его Тася как облупленного, и повадки все за столько лет выучила. Зачем врать, когда люди уж сплетничают? Сказал бы всё, как есть, А там уж и решали бы, как дальше жить. Ай, да будь, что будет. Потом, всё потом. Сейчас бы поспать хоть часок.
С трудом открыв глаза, Тася взяла телефон в руки и поставила будильник. Потом подумав, добавила ещё 2, с интервалом в 5 минут. Вот посплю, и точно станет легче.
Митька сёл на крыльцо, устало опустил голову вниз, и задумался: Вот же дурная натура! Ведь уверен он в Тасе, знает, что нет у неё никого. Сам виноват, накосячил, и давай отпираться. Ещё и её обвинять стал. Простит ли Тася теперь? Может скажи он правду, легче бы было?
Ведь знал же, предупреждала Тася сразу, что измену не простит, и всё равно словно бес попутал. Хотя какой это бес? Бес- это когда один раз, А когда столько времени это всё длится, это уже его выбор, осознанный. И ведь цветы дарил Надьке этой, деньгами помогал. Ох, виноват я, ох виноват! Простит ли теперь Тася? И как то прощение вымаливать?
Продолжение ниже по ссылке
Спасибо за внимание. С вами как всегда, Язва Алтайская. Пишите комментарии, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал.
А это ссылка на мой второй канал. Просто о жизни.