Решив искать нового тренера, я пошла испытанным путём: сделала запрос по Яндексу, получила кучу вариантов и начала звонить. Зацепил меня лишь один голос: глубокий мягкий баритон. У молодого человека, назвавшего себя Александром, была спокойная и вежливая манера. Он сказал, что ему тридцать лет и что он имеет звание танцора международного класса. Экономическая часть переговоров прошла очень гладко и выгодно подчеркнула его лояльность к клиенту. Мы договорились, что заниматься будем два раза в неделю по часу. И что он, разумеется, будет приезжать ко мне.
В назначенное время раздаётся звонок в дверь. Открываю и вижу субъекта, менее всего подходящего под тот голос, который так пленил меня по телефону.
Это был ни на кого не похожий странный молодой человек, который для представителя мира хореографии казался слишком нескладным. Во всяком случае, танцорской стати у него не было и в помине. К тому же он был фантастически говорлив. Я долго слушала историю о том, как он добирался до нашего офиса и какие трудности преодолевал. Поняв, что это может продолжаться до бесконечности, я остановила его и пригласила в свой кабинет. Усадив его, начала рассказывать, чего хочу. А хотела я нескольких вещей: во-первых, поддерживать хорошую физическую форму; во-вторых, освоить разные танцевальные стили, в-третьих – иметь какой-то длительный творческий проект. Я также объяснила ему, почему не стала продолжать заниматься с предыдущим тренером.
В ответ он гарантировал мне исключительно корректное поведение и предлагает, не откладывая, начать. Причём не с движения, а с теории.
– Вы что, хотите сказать, что нашим первым занятием будет лекция?
– Да. Я предлагаю Вам взять ручку и бумагу.
– Нет уж, тогда я лучше сяду за компьютер.
– Хорошо. Вы не пожалеете о том, что потратили на это время. Я расскажу Вам вещи, которые профессионалы обычно держат в секрете. Если хотите, я поделюсь с Вами своими уникальными знаниями. Я их накапливал два десятка лет – практически всю сознательную жизнь. А не так давно мне просто повезло: папа одной из моих партнёрш не пожалел денег и нанял для нас очень дорогого и суперпрофессионального тренера. От него я узнал то, о чём даже и не подозревал никогда. Хотя всю жизнь только и делал, что танцевал.
– Но ведь такие секреты очень дорого стоят. Я, может быть, не готова Вам за них платить.
– Да я и не прошу об этом. Я просто хочу с Вами поделиться. Не знаю, почему. Просто Вы такой человек.
– Спасибо, конечно, но я не уверена, что смогу всем этим как следует воспользоваться. Хотя давайте попробуем.
И он начинает говорить. Речь у него просто ужасная. Записывать за ним сходу не получается – приходится, уловив смысл, всё начисто переформулировать. При том, что форма меня сильно раздражает, содержание произносимого не оставляет сомнения в том, что молодой человек про «уникальные знания» не сочиняет. По ходу этого нашего упражнения (он говорит и показывает, а я перевожу на человеческий и записываю) мне постепенно становится не по себе. Он стоит передо мной – высокий, тощий – и наглядно демонстрирует то, о чём рассказывает. А я понимаю, что это для меня что-то запредельное по выразительности. Во всём этом пока ещё нет никакого искусства – он всего лишь объясняет мне самые-самые основы и иллюстрирует это простыми телодвижениями.
Час пролетает очень быстро, но он готов продолжать. Я сразу объясняю свою точку зрения на этот вопрос: мы будем стараться укладываться во время, о котором договаривались. В случае крайней необходимости урок может быть длиннее или короче, но это будет исключением, а не правилом. Он соглашается, но повторяет, что минуты высчитывать не будет и готов работать сколько угодно без дополнительных денег. Когда мы начинаем обсуждать способ оплаты, я предлагаю вариант, не принятый в этом бизнесе: платить не вперёд, а по итогам. Причём не за каждое занятие, а суммарно за неделю. Наверное, я перегибаю палку, но он это спокойно принимает, и мне это нравится.
Фактом его биографии было то, что он – титулованный профессиональный танцор. То, как он показывал разные движения, говорило о том, что он хорошо умеет объяснять, хотя и своеобразно. Я поняла, что легко могу расшифровывать его мысли и не стала заморачиваться по поводу его ораторских данных. Он сказал и частично показал, что владеет несколькими танцевальными стилями. Например, когда я попросила его пройтись «лунной» походкой Майкла Джексона, он это легко сделал. Расстались мы с хорошим чувством, что у нас всё получится. И ещё: после того, что я увидела, он перестал мне казаться нелепым и нескладным.
Вот такого «Спинозу» послала мне судьба через интернет. Кстати, ошибка чеховского Апломбова, который перепутал философа Бенедикта Спинозу с известным испанским танцором Эспиносой, гастролировавшим в России, попала в случае с Александром прямо в точку: он считал себя философом. Правда увлекался он не нормальной философией, а эзотерикой, инопланетянами, учением о реинкарнации и прочей псевдонаучной галиматьёй. Так что его танцорский и педагогический талант, который я очень ценила, был обременён мракобесием и мессианством, с которыми я сначала пыталась бороться, но потом перестала и просто запрещала ему на занятиях отвлекаться от танцев.
Кстати, посмотрите, Александр действительно немного напоминает на Спинозу, хотя их разделяют почти 380 лет.
