- Ваш красавец? - Мужчина с суровым лицом втащил в калитку упирающегося Гошку.
Он крепко сжимал тоненькое запястье. Гошка обречённо волочился за ним. Лицо его с крупными каплями пота побледнело так, что я видела каждую синюю жилку бьющуюся под кожей: на висках, на переносице. Мне показалось, что он вот-вот потеряет сознание.
- Отпустите его! Немедленно!
Я бросилась к сыну. Крепко прижала его к себе, пытаясь закрыть, защитить от всего зла на свете.
- Маленький мой, родной, тихо, всё хорошо. - Повторяла монотонно, как заклинание.
Мужчина смотрел на меня укоризненно.
- В наше время, если взрослый к родителям привёл, сразу подзатыльником награждали. Не разбираясь. А ты над ним кудахчешь, ровно курица. Понятно, почему вором и хамом растёт.
Гошка трясся под моими руками. Я ещё крепче стиснула его хрупкие плечики.
- Что случилось?
- Это первое, что надо было спросить. - Сердито ответил пришедший, презрительно глядя на то, как я укачиваю и успокаиваю взрослого на его взгляд мальчика. - За клубникой залез. Да больше потоптал, чем сорвал, паразит эдакий.
- Вы можете сейчас уйти? - Чувствуя, что ещё чуть-чуть, и я уже не смогу успокоить Гошку, попросила я. - Я приду к вам. Заплачу за ягоду. Дом скажите.
- Шестнадцатый. Синие ворота.
Мужчина махнул рукой и вышел со двора.
- Я, я, я, н-не хотел... - Выдавил из себя Гошка и зашёлся приступом рвоты.
Так с ним бывало всегда, когда он волновался или боялся чего-то.
- Тихо, мой хороший, успокойся. - Я подхватила его на руки и понесла к умывальнику.
- Господи! - Во двор вбежала моя подруга и соседка Татьяна. - Случилось чего?
- Танюш, ты подожди, ладно. Я сейчас.
"Сейчас" растянулось на длительное время. Гошка никак не мог успокоиться. Он вздрагивал, судорожно прижимался ко мне, потом так же резко отталкивал.
- Ты больше не будешь меня любить? - Наконец выдавил он. - Отдашь обратно?
- Ну что ты, глупый. Никому я тебя не отдам. И любить буду. Сынок, ты попробуй заснуть, ладно? Или просто полежи с закрытыми глазами.
- Я не себе. - Вдруг обессилев, пробормотал он. - Я Лясе хотел...
Я погладила его по голове и укрыла лёгким покрывалом. Такая слабость и апатия всегда сменяли у Гошки периоды буйства. Теперь он немного поспит.
- Что случилось-то? Я извелась вся.
Татьяна сидела за столом у окна. Кофе, который она мне заварила, уже остыл, и я, подумав, сунула кружку в микроволновку.
- Давай новый сделаю. - Подруга смотрела сочувственно и вопросительно.
- Не надо. - Отмахнулась я, вынимая из нутра микроволновки горячую посудину.
- Где Виталик с детьми?
- Они в город поехали за остальными вещами. Он только Колю и Ангелину взять хотел, а малышня тоже напросилась. Самир помогать поехал, а Соня обещала за Лясей присматривать.
- А Гошка чего не со всеми?
- Он почти не отлипает от меня сейчас. А здесь я с уборкой завозилась, он во дворе играл. Ну, а потом это.
- Это, что? Ксюх, ну что из тебя всё клещами тянуть надо.
- Да ерунда в общем, в огород к какому-то мужику залез. А тот его поймал и домой привёл. Тань, я когда Гошку увидела, думала умру. Он опять такой же белый стал, как тогда. Думала, без скорой не обойдёмся.
- Что за мужик?
- Не знаю. Сказал, из шестнадцатого дома.
- Макар? - Удивилась Танька. - Странно. Он вообще-то нормальный дядька, не скандалист. Хочешь, поговорю с ним.
- Не надо. Я сама. Обещала, что зайду, деньги за клубнику отдам.
- Не возьмёт он. - Покачала головой Таня. - Макар, хоть и суровый, но рвачом никогда не был. Справедливый мужик.
- Справедливый! - Фыркнула я. - Ребёнка напугал до полусмерти твой справедливый. Нет. Сама пойду. Мало ли что. Нам здесь всё лето жить.
В соседний с Татьяной дом мы приехали на лето. Собственно, сам этот дом тоже почти Танин, дом её родного брата Димы. Димка уехал по работе в другой город на длительное время, а дом оставил под присмотром сестры. Зная, что это лето нам с детьми предстоит провести в городе, Татьяна с его разрешения предложила нам переехать сюда. Мы с мужем согласились. Ибо нечего детям сидеть в душном мегаполисе.
Не успели приехать, и вот тебе сразу история.
Попросив подругу последить за спящим Гошкой, я взяла кошелёк и отправилась искать дом с синими воротами.
* * * * *
По дому было видно, что живёт там хороший и крепкий хозяин. Всё выглядело надёжно и ладно сделанным. С улицы через решетчатую ограду были видны аккуратные грядки. Я постучала, залаяла собака, но открывать хозяин не спешил. Ушёл, наверное. Я развернулась, чтобы отправиться восвояси, но калитка распахнулась, и Макар хмуро объяснил:
- В погребе был. Не сразу услышал. Проходи.
То, что он обращался ко мне на "ты", ничуть не царапнуло сознание. Он явно старше, и потом это звучало не грубо, а скорее по-свойски, словно мы давно и хорошо знакомы.
- Я деньги принесла. Ущерб...
- Ишь ты, ущерб. - Усмехнулся он. - Спрячь. Деньги твои мне не нужны. Не в них дело. Пойдём.
Мы прошли через чистый, аккуратно выметенный двор и попали на тот самый огород, что я видела с улицы.
- Смотри вот.
Аккуратные грядки клубники в некоторых местах были потоптаны. Да уж, Гошка не особо осторожничал.
- Спешил. - Поймав мой взгляд, пояснил хозяин. - Самые крупные ягоды рвал, а остальное под подошву. Я с собакой до реки пошёл. Вернулся. А тут...
- А калитку что же не закрываете? - Пытаясь как-то оправдать Гошкин огородный вандализм, пошла в наступление я.
- Да я здесь с рождения живу. - Усмехнулся он. - Всех знаю. И меня все. Воров у нас отродясь не было. Прикрыл и пошёл.
- Если денег не берёте, зачем позвали? - Я чувствовала себя неловко. - Примите мои извинения. Я понимаю, что нехорошо вышло, но он ребёнок.
- Большой уже парень. А ты из него кого растишь? - Строго заметил Макар. - Вместо того, чтобы наказать, сюсюкаешь. А потом вырастают из таких подонки и воры. Я его поймал, а он вместо того, чтобы извиниться, матом на меня. Да кричит ещё.
- Простите его. - Я вдруг почувствовала внезапно накатившую усталость. - Скажите, а вы ему что-то говорили?
- Сказал. Сказал, что раньше с ворами не церемонились. Украл - руку, раз, и отрубили.
В глазах у меня потемнело. Понятно. Мне надо было ему объяснить. Защитить Гошку. Чтобы он не думал так про него. С трудом перевела дыхание и тихо сказала.
- У этого мальчика отец на его глазах зарубил топором мать и брата с сестрёнкой. Гошка едва успел спрятаться. А за клубнику вы простите нас, пожалуйста. Он её не ест. Совсем.
Я развернулась, чтобы уйти, но он удержал меня.
- Постой. Зайдём в дом.
Сама не зная почему, я послушно пошла за ним.
- Как так? - Коротко без обиняков спросил он.
- Гошка приёмный. - Взяв себя в руки, объяснила я. - Он недавно у нас. Не привык ещё. А ягоду вашу с улицы увидел. Я и сама залюбовалась. Решил, видно, младшей нарвать. Я ему объясню, что нельзя так. Обязательно.
- А младшая ваша?
- Наш только старший - Коля. - Я уже взяла себя в руки. - А Геля, Самир, Соня, Гошка и Ляся - приёмные все.
- Вот как. - Он задумчиво потёр подбородок. - Так ты же молодая вроде. Чего своих больше не родили?
- Роды сложные были. Врачи сказали, больше детей не будет. А мы с Виталиком, это мой муж, решили: значит, это знак. Надо помочь тем детям, которые уже родились.
- Молодец у тебя мужик. Правильный. - Похвалил Макар. - Я бы не смог. Своих двоих вырастил. Люди из них достойные получились. А вот чтоб чужих... Как тебя?
- Ксения.
- А я Макар. Ты, Ксения, прости меня, не знал ведь я. Не жалко мне ягоды этой. Просто смотреть больно, какими дети растут сейчас. Родители им до армии попу вытирают, а они работать, учиться не желают, уважения к старшим, к труду в помине нет. Нас иначе воспитывали.
- Я понимаю. Конечно, вам непонятно, почему сын нашкодил, а мать его обнимает и целует за это. Просто в Гошке страх, и мы ничего не можем с ним сделать. Он только мне и верит пока. Мужчин боится, даже мужа. И ругался поэтому, защищался. С ним уже было такое, когда Виталик мясо порубить решил. Сами тогда успокоить не смогли, пришлось скорую вызывать. Вы не думайте, мы и к врачам ходим, и к психологу. Все говорят, нужно время...
- И что, все такие?
- Да нет, что вы. Мы же сначала хотели только дочку приемную взять. Нашли Гелю. Говорили, что у неё с сердцем проблемы, отставание в развитии. Но мы взяли. Операцию сделали, сейчас хорошо всё. А отставания никакого не было. Запущенность просто, педагогическая. А потом Гелина мама, которую прав лишили, ещё одну девочку родила. И туда же, в детский дом. Сонечка у нас совсем домашний ребёнок. Самир и Ляйсан "национальные" дети, таких не очень берут. К тому же у Ляси пальчиков на одной ножке нет.
Мы помолчали. Макар сокрушённо покачал головой.
- А Гошка, он сам ко мне подошёл, когда я к Лясе приходила. Подошёл и прижался. Воспитатели говорят, что я, наверное, на маму его похожа. Потому что раньше ни к кому не подходил. Его хотели в коррекционный интернат отправлять. Нас отговаривали все брать его. А он добрый, Лясю любит очень. Макар, я пойду. Там Татьяна с Гошкой осталась, да и муж с детьми сейчас приехать должен. Вы не волнуйтесь, мы вам больше не доставим неприятностей.
* * * * *
На следующий день вечером в калитку постучали. Коля побежал смотреть и вернулся очень удивлённый:
- Мам, там мужчина какой-то приходил, вот, просил тебе передать. Сказал, что для Ляси.
У ног старшего сына стояло большое ведро полное отборной душистой клубники.
-----------------------------------------------------------------------------------------
Внимание! Все текстовые материалы канала Йошкин Дом являются собственностью канала и объектами авторского права. Запрещается копирование, распространение (в том числе путём копирования на другие сайты и ресурсы в Интернете) или любое иное использование материалов данного канала без предварительного согласия правообладателя. Цитирование разрешено только при указании гиперссылки на канал Йошкин Дом https://zen.yandex.ru/id/5f8f427d77454e74d3aae539 Коммерческое использование запрещено.