Обычно весьма суровый к своим моделям, художник Валентин Серов познакомившись с ней, был удивлен: "А с вами можно разговаривать, а я думал, что с княгинями можно только говорить о шляпках". Видимо, он не знал, что в прошлом она - простая крестьянка Пелагея, "сестра милосердия, счастливо выходившая князя во время его болезни, влюбившая в себя этого по внешности Пьера Безухова, такого огромного, такого породистого" по едкому замечанию художника Нестерова.
Портрет заказал Серову князь Сергей Щербатов в 1911 году. Любопытно, что за год до этих событий, ее же портрет написал знаменитый исторический живописец Василий Суриков. А это уже само по себе интересно, так как Суриков себя хорошим портретистом не считал. Это неудивительно, ведь его лучшие работы - это масштабные исторические полотна со множеством действующих лиц.
Причем князь попросил изобразить свою жену Полину (так ее стали звать после замужества), как "русскую бабу типа той, что, опустив голову, стоит у саней" на известной картине Сурикова "Боярыня Морозова". Для создания этого русского образа пригодился "чудный нежно-бирюзового цвета большой платок", вывезенный из Индии. Итогом заказчик был доволен не вполне и писал об этом следующее: "Портрет был неудачен по сходству, но что-то очень мне дорогое, «суриковское», в нем было — в духовном выражении глаз, в русском чувстве, в него вложенном".
Поэтому князь и решает заказать картину у другого художника - известного мастера портрета Валентина Серова. У того, однако, дело пошло как-то тяжело, он никак не мог определить удачную позу для портрета: сначала она должна была кормить попугая, затем стоять у перил или сидеть на низком стуле - все эти варианты в итоге художник отверг, некоторые из них мы можем увидеть в его рисунках. Серов долго выбирал позу, при которой фигура княгини должна была выглядеть особенно статной и величественной, а прическа — пышной и тяжелой.
Наконец, финальный вариант был выбран художником, причем по воспоминаниям Щербатова, он сам помог портретисту, подсказав позу и композицию портрета (князь тоже обучался живописи, поэтому явно что-то в этом понимал). Из его воспоминаний вообще можно очень точно представить каким должен был получиться финальный портрет:
"Жена была поставлена посреди комнаты в дымчатого тона шелковом платье. Она стояла у большой мраморной вазы теплого тона Екатерининской эпохи с золоченой бронзой, на стильном пьедестале той же эпохи. На вазу была закинута обнаженная рука. С фоном, где краснел вдали сенаторский мундир историка кн. M. M. Щербатова в белом парике, на огромном портрете Екатерининской эпохи, в стильной золотой старинной раме, красиво сливалась вся гамма красок платья, золотых волос, белоснежных плечей и рук, нежного румянца лица, нитей жемчугов и вазы нежно абрикосового тона с золотом."
Однако, портрету в красках так и не суждено было появиться. В тот самый день, когда Серов должен был принести ящик с красками и палитру, он, впервые за все сеансы позирования, опоздал. Раздался звонок и князю в телефонную трубку сообщили: "У телефона сын Серова, Валентин Александрович очень извиняется, что быть не может, но... он умер". Художник скончался, собираясь в дорогу к князю Щербатову, от приступа стенокардии. По воспоминаниям его дочери, вечером, накануне смерти, он сказал странные слова: "Жить скучно, а умирать страшно". Последний рисунок Серова князь выслал в дар Третьяковской галерее.
Щербатовы эмигрируют во Францию в 1918 году, и там неожиданно княгиня стала заниматься гаданием, готовила масла по "старинным рецептам" и размещая объявления о своих услугах в парижской прессе, называла себя "мировой известной ясновидицей". Не знаю как насчет ясновидения, но предприимчивость у нее явно присутствовала.
Надеюсь, что из этой статьи вы узнали что-то новое для себя. Если понравилось - ставьте лайки и подписывайтесь, если есть вопросы - пишите в комментариях, обязательно постараюсь ответить.
