— По-моему, наша собака — дура, — задумчиво изрек Юра. Он стоял у калитки — громоздкий, слегка сутулый — придерживал ее створку и смотрел на дорогу.
Рыжая Линда, полуторагодовалая сука ирландского терьера, только что показалась из-за поворота и приближалась той уверенной, даже нахальной напружиненной рысцой, которая ясно давала понять: собака всего лишь отлучилась на минуточку по очень важному делу, как только услышала, что зовут — прибежала, и вины за собой не чувствует. То, что она исчезла больше часа назад, роли не играло.
— Ты же не можешь наказать собаку, когда она сама к тебе подходит, и Линда прекрасно это знает. Для дуры она слишком часто остается в выигрыше, — откликнулась Вера, примирительно коснувшись руки мужа. Смотрелись они рядом комично. Вера в пору учебы на биофаке была самой мелкой на своем курсе и слегка этим гордилась. А Юра — длинный, широкоплечий — из тех геологов, о которых говорят: «Ходит как лось». Друзья посмеивались: «Ты жену нарочно выбирал, по росту?»
— Подстрелят когда-нибудь, — в сердцах бросил муж, — или машина собьет. Вот тогда и скажешь, дура или нет. Она до высоковольтки добежала!
В сараюшке, притулившейся у самой калитки, звякала посуда: Нина Юрьевна, Верина свекровь, стряпала что-то таинственное, но, несомненно, вкусное. По двору растекался упоительный аромат жареного лука.
Юра подождал, пока Линда, уверенно держа голову и почти положив на спину короткий хвост, прошествует через калитку, закрыл створку на шпингалет. На собаку он подчеркнуто не глядел. Вера чувствовала недовольство мужа и переживала. «Эта чертова сука» прорыла очередной лаз под забором и смылась на волю, в пампасы, и Юра битый час искал дурную псину по всем дачным участкам. А она умудрялась все время быть где-то рядом, но за пределами видимости. Вера сокрушенно вздохнула:
— Я, правда, не знаю, что делать. Привязывать?
Линда деловитой трусцой отправилась за дом: проверять, в порядке ли лаз. А то ведь стоит отвернуться — и дыра заделана сеткой!
— Хоть бы и так! — Юра развернулся и с гордо поднятой головой поднялся на крыльцо, намереваясь демонстративно уйти в дом, мол, «делайте, что хотите, а я ни при чем!», — но дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель навстречу мужу, аккуратно переступая лапами, выдвинулась Жека. Ее лохматая пшенично-рыжая шкура туго обтягивала раздавшиеся бока: Жека готовилась стать матерью.
— Да что же это такое! — взвыл Юра, чуть не наступивший на животное. — Я… я кота заведу! Имею право! Нужен же тут хоть один мужчина, кроме меня!
— Ежик, спрячь колючки, — откликнулась Нина Юрьевна. Жека сложила уши самолетиком и шевельнула хвостом: она чувствовала, что что-то не так, и сглаживала ситуацию.
— Я спокоен, — непримиримо ответил Юра, набычился.
Дверь снова приоткрылась, из нее высунулась круглая мордашка.
— Я плоснулась, — жизнерадостно известила дочка. — А тепель пола идти гулять!
Линда, как по волшебству, возникла и запрыгала рядом с Дашей: кодовое слово «гулять» она слышала даже с другого конца участка.
Из сараюшки, полностью перекрыв узкий дверной проем, показалась Нина Юрьевна. В прошлом чемпионка по гребле, она, оставив спорт, сильно располнела, но двигалась красиво. Синий фартук обтянул обширный живот, пряди пышных, подкрашенных в русый цвет волос выбились из-под косынки.
— Перед дальней дорогой надо сходить на горшок, — невозмутимо сказала она.
— Да ну вас всех, — буркнул Юра. Он уже не злился.
Этим летом семейство проживало на даче в расширенном составе. Даше исполнилось три года, и дочка с удовольствием осваивала жизнь на природе.
Вера увлеченно трудилась на ниве производства домашних консервов — в ход пошел даже пастернак, на который в жизни «до перестройки» она смотрела как на сорняк. Теперь у Веры был четкий план: раз в два дня семья должна получать к рису или гречке овощи — значит, надо заготовить почти двести банок! А если считать родителей — то и все пятьсот.
Кроме Нины Юрьевны, Даши, Юры и Веры, были еще собаки. Старшая, Жека, полтора года назад принесла потомство. Жекино полное имя включало звучное «фон Мариенберг», и Вера решила оставить одного щенка — самого породного и энергичного.
Щенок оправдал все надежды, кроме главной. Отличный экстерьер, самостоятельность, истинный терьерский темперамент — в общем, не собака, а мечта заводчика. Драться и играть Линда бросалась с одинаковым энтузиазмом, и именно поэтому к году стала невыставочной: потеряла половину уха в эпической битве с овчаркой, двумя бультерьерами и двумя боксерами одновременно. Остатки уха с тех пор так и висели сморщенной тряпочкой, прикус по верхнему резцу, сломанному тогда же, не определялся. На даче дни катились, с точки зрения этой жертвы селекции, чересчур размеренно и чинно, неукротимая предприимчивость не находила выхода, и собака повадилась утекать в самоволку.
На прогулку вышли всем семейством. Сперва добрались до ЛЭП и долго шли под нею, разглядывая новостройки: какое-то безумное садовое товарищество получило участки прямо под проводами.
— Им сказали, что эта ветка резервная, нерабочая, — пояснил Юра, который откуда-то знал все.
— Как же нерабочая? — удивилась Вера. — Провода гудят. Слышите?
Остановились, прислушались. Действительно, гудели.
Вдоль дороги, прямо в заплывшей канаве, густо разросся малинник. Машины тут почти не ездили, поэтому семейство задержалось: поели малины. Она была совсем мелкая, дикая, но по-лесному ароматная.
Некоторые дома на новых участках уже подвели под крышу, но еще не заселили. Кое-где хозяева решили не заморачиваться фундаментальными постройками — возвели летние домики, зато освоили территорию: засадили клумбы яркими цветами, проложили дорожки, посеяли салат и укроп. На одном участке вырыли огромный котлован для подземного гаража, да так и бросили. Яму заполняла вода, по берегу самовольно возникшего пруда разросся камыш.
От высоковольтки они свернули в сторону деревни. Теперь дорогу окружал лес.
Здесь тоже останавливались: смотрели, как перепархивает с дерева на дерево дятел, нашли огромный муравейник и следили, как два муравья увлеченно, изо всех сил тащат к жилищу гусеницу. Даша не удержалась, отобрала гусеницу у муравьев, отнесла поближе к муравейнику и вдруг разревелась: мураш цапнул в ладошку. Оказалось, плачет от обиды:
— Я зе помогала!
Семейство вышло к деревне, сделало круг и двинулось в обратном направлении, но уже по другой дороге. Теперь отвлекались меньше. Нина Юрьевна и Даша, самые тихоходные, шли в середине, словно тяжело нагруженные галеоны, тащили всякие находки. Жека, чье положение уже не позволяло шастать по кустам, мерно рысила впереди, изображая авангард. «Вожак стаи» — Юра, которому длинные ноги мешали идти медленно, поневоле обгонял остальных и останавливался, поджидая. И только Линда продолжала носиться как заведенная, прочесывала придорожные заросли в поисках то ли опасного, то ли интересного.
Они уже видели светло-голубой штакетник углового участка, когда Вера решила, что успеет наскоро пробежаться по присмотренному месту на опушке. Там попадались лисички, а Вера как раз утром отварила грибы, но не закатала: одна из банок получилась неполной. Был шанс добрать недостающую горсточку.
Когда она, с пакетиком лисичек в руке, вернулась на дорогу, оказалось, что семейство ушло совсем недалеко. Юра, присев на корточки, что-то увлеченно показывал Даше. Нина Юрьевна стояла, отдуваясь от жары, обмахивая панамкой лицо и необъятную грудь в глубоком вырезе ситцевого платья. Жека тяжело дышала, высунув язык.
А ближе к участкам Линда, пластаясь в беге, мощно отталкиваясь задними лапами, с неотвратимостью реактивного истребителя настигала кошку. Несчастное животное стрелой летело к спасительному забору.
Вера не успела даже вскрикнуть. Морда Линды коснулась встопорщенного от ужаса хвоста. Кошка нырнула под штакетник. Узкий лаз задержал собаку на доли секунды.
Вера еще не добежала до родных, а Юра уже кинулся вдогонку за собакой.
— Она кошке ничего не сделает, — торопливо пояснила Вера дочке и Нине Юрьевне. — Погоняет, но не тронет.
Действительно, Линда только пугала кошку. То ли дело голуби. В детстве ей повезло поймать одного на взлете, и повторение подвига стало страстной, но недостижимой мечтой.
Извлекать дебоширку с чужой территории не понадобилось. Не успел Юра позвать собаку, как она сама вылезла из-под забора. Блестящие черные глаза, оттянутые уголки губ и торчащие терьерские усы выражали полный восторг. Виляя задницей, терьерка запрыгала рядом с «вожаком».
Вера перевела дух и зашагала рядом с Ниной Юрьевной и Дашенькой. Линда тоже некоторое время держалась вместе со всеми, но затем убежала вперед — проверить, не угрожает ли «стае» еще какая-нибудь напасть.
И тут сзади, от калитки оставленного за спиной участка, раздался крик.
Плотный, крепко сбитый мужик, размахивая руками и издавая нечто нечленораздельное, но громкое, несся на них танком. Жека ощерилась и уперлась лапами в землю, прикрывая хозяев. Одновременно с собакой навстречу мужику шагнул Юра, поднимая руку. Движение вышло инстинктивным. Побагровевшее лицо и всклокоченная шевелюра незнакомца не предвещали добра.
Ослепленный яростью мужик, конечно, видел рыжую терьерку, но до него не дошло предупреждение, заключенное в ее позе. На счастье или на беду, беременность замедлила движения почтенной собачьей матроны. Прежде чем терьерка прыгнула, мужчина успел вцепиться в ошейник и приподнял Жеку над дорогой, намереваясь шваркнуть о землю.
Кто знает, как бы удар сказался на собаке, донашивающей последнюю неделю, но Юра успел перехватить руку злодея.
Вера выдирала ошейник Жеки из пальцев мужика.
Юра вцепился в запястья противника мертвой хваткой и напирал, медленно тесня к канаве.
Терьерка между ними извивалась всеми пятнадцатью килограммами живого веса и клацала зубами, время от времени вслепую компостируя подвернувшиеся руки.
Даша ревела в голос. Нина Юрьевна держалась за сердце.
Вере удалось высвободить собаку из захвата, и Жека тяжело плюхнулась на лапы.
Юра и мужик, сцепленные воедино, с тяжелой грацией получившего пробоину крейсера опрокинулись в канаву.
Жека, еще не отдышавшаяся, судорожно поводя боками, рвалась на помощь вожаку. Вера удерживала собаку за ошейник.
Противники, уже по отдельности, вылезли из канавы. Одежда обоих вымокла, ее покрывала грязь с зеленью налипшей ряски.
Даша прекратила реветь. Вера наконец утихомирила собаку и пристегнула поводок.
Мужчина уже не лез в драку, однако не успокоился. Из потока невнятных выкриков удалось понять главное: «эта тварь» придушила элитную курицу породы «британская минорка». Вероятно, курица виделась мужику основой будущего фермерского хозяйства.
Нина Юрьевна, умудренная немалым жизненным опытом, вступила в переговоры. Вклиниваясь между репликами куровладельца, ей удалось донести до него, что:
«Это другая собака.
Это не та собака, у нас их две. Да, похожие.
Вторая где-то рядом. Ну да, отбежала.
Нет, это точно другая собака. Эта же беременная, а та — нет.
Эта собака не смогла бы пролезть под забором.
Да, у нас две собаки.
Нет, они безопасные. Они не кусаются.
Они не трогают кошек. Они вообще не трогают домашнюю живность.
С курами они не знакомы. Так получилось.
Нет, кур мы не держим. Собака могла решить, что это большой голубь.
Откуда ей знать, что голуби такими не бывают?
Да, элитная курица стоит дорого. А у собаки вот-вот родятся элитные щенки. Это тоже дорого. А если бы они пострадали?
Нет, она не толстая, она беременная».
Дипломатический талант сделал свое дело. Мужик согласился отпустить семейство с миром, но жаждал возмещения материального ущерба. Кошелек, конечно, остался дома. Нина Юрьевна обещала вернуться.
Из кустов выскочила Линда и радостно понеслась к семейству. Весь ее вид выражал надежду, что самое интересное еще не закончилось.
— Видите, у нас две собаки! — обессиленно заключила Нина Юрьевна…
Дома Нина Юрьевна выпила корвалол, Юра скинул изгвазданные джинсы и налил Даше сладкого компота, а Вера намазала йодом ссадины на руках. Умница Жека даже в полупридушенном состоянии сдерживалась, и серьезных покусов не случилось, хотя синяки ожидались знатные. Одновременно семейство держало совет. Решили, что с деньгами пойдет Нина Юрьевна, как самая представительная. К тому же именно она добилась успехов в переговорах. На вопрос о самочувствии пожилая дама отмахнулась, взяла кошелек и направилась к калитке.
— Вы только курицу у него заберите! — спохватилась Вера. — Раз мы за нее заплатим, то она ведь будет наша, верно? Суп сварим!
Потрошить свежую, только что придушенную собакой птицу ей не доводилось, но выпускница биофака резонно полагала, что это не сложнее, чем вскрытие лягушки.
Нина Юрьевна вернулась через час, когда Юра и Вера уже начали волноваться и решали, кому остаться с ребенком, а кому идти на выручку.
— Слава богу! — воскликнула Вера и растерянно добавила: — Где же курица?
— Уф! — Нина Юрьевна опустилась на крыльцо, сняла панамку и принялась обмахиваться. — Он меня чаем напоил. Отличный мужик оказался!
— А курица?!
— А курица испугалась собаки и залезла в дымоход. В печку! Хозяин пересчитал кур, не досчитался, ну и… Минорка как раз к моему приходу вылезла.
Юра фыркнул, а через секунду хохотали уже все. Собаки прибежали на шум. Их темные глаза жизнерадостно блестели.
— В печку! — стонала Вера от смеха.
Как хорошо, что все закончилось благополучно! Совсем не хотелось мешать чьему бы то ни было благосостоянию. Только слегка она пожалела о супе, который мысленно уже не только сварила, но и скормила семейству.
— Ты только посмотри, — сказала Вера мужу, указывая на Линду. — Все пострадали, абсолютно же все, кроме нее. Какая же она после этого дура?
Рассказ опубликован в сборнике "Иди ты в отпуск"
#синий сайт #наши авторы #что почитать #повседневность #рассказ #литература
Подписывайтесь на наш канал, оставляйте отзывы, ставьте палец вверх – вместе интереснее!
Свои произведения вы можете публиковать на Синем сайте , получить адекватную критику и найти читателей. Лучшие познают ДЗЕН!