Приехал я ни рано, ни поздно, а в самый раз. Бабушке позвонил когда подъезжал, чтобы она не испугалась. Так что по приезду меня ждал горячий настой шиповника и свежая яичница. Первое что я сразу заметил что дом… будто бы уменьшился в размерах! Все сжалось как то… я не вставая из за стола мог дотягиваться и до холодильника и до плиты.
—Так это ты вырос! - вздохнула бабушка, когда я поделился с ней своим наблюдением. - Мне наш дом наоборот, огромным кажется… особенно когда пол мету!
Она улыбнулась, но как то не весело.
—А дед. Че там он?
—Ой, Дениска, сам все увидишь, не хочу ничего говорить!
Мне показалось странной такая ее реакция.. ведь я сюда именно за этим приехал…сама ж она часа четыре назад позвонила и сказала что дед плох… мама еще собралась ехать, блин, с работы отпрашиваться станет… а вдруг все нормально с ним. Она ушла куда то в другую комнату, скорее всего в свою спальню, а я двинулся к комнате деда. Она снаружи была закрыта на мощный крючок. Никаких засовов или замков навесных, обычный крючок… потрепанная жизнью дверь, да… видно что дед не единожды выдирал его с мясом. Легким движение руки я подцепил его и дверка со скрипом открылась.
***
Внутри было темно и душно, не смотря на то что ночью еще бывали заморозки. А еще воняло… лекарствами какими то… как в больницу зашел и несвежими простынями… но человек, лежавший на кровати, поразил меня еще больше, чем обстановка его обиталища. Некогда высокий и сбитый мужик… помню еще все друзья мне завидовали, что у меня дед здоровый, остальные мужики с нашей улицы были щуплыми и мелкими в сравнении с ним… сейчас он совсем отощал и занимал настолько мало места на кровати, что я скорее бы подумал что там спит какой то ребенок, чем мой собственный дед Иван.
Тогда то меня и прорвало впервые на слезы.. в носу неприятно щекотнуло и полились они солеными струями по щекам. Я сел на деревянный табурет около кровати. Увидел что из под белой простыни торчит мозолистая тощая ладошка старика. Я взял ее в свои руки… она была такая холодная! Не смотря на жару которая стояла в этой комнате.
Какое-то время я так и сидел… размышляя о том как несправедлив мир, о том, что никогда и в голову мне не приходило что мой дед будет вот так беспомощно лежать и не пошутит ничего, ничего не скажет…
Внезапно чья то ладонь легла на мое плечо… я дернулся от неожиданности, но бабушка несколько раз успокаивающе похлопала меня по нему.
—Спит, бедняга! - прошептала она.
—Ба, - шмыгнув носом начал я. - А зачем ты щас то его закрыла? Он же в таком состоянии далеко не уйдет…
Она долго не отвечала, это было в ее характере, меня в детстве это жутко бесило, на вопросы которые ей казались глупыми она никогда не отвечала.
—Ба! - настоял я на ответе.
—Послушай, Дениска, неужели ты думаешь что я с этану без надобности мордовать человека, с которым, к тому же, прожила почти пятьдесят лет?
—Нет, не думаю, блин, бабуль! Ты можешь просто объяснить?
—Ооох, вот не хотела я тебя травмировать… но привязался ж, как банный лист до задницы… Не знаю я, понимаешь? Ничего не знаю… было такое, лежал он пару дней не вставал, я тоже думала все, мама твоя с города приезжала, прощаться.. мы уж думали все, двери я тогда не запирала, чтобы если что быстро в комнату попасть можно было, а он среди ночи встал… и утек… не знаю где и был! Утром мы с Наташей встали, а его нет нигде… Опомниться не успели, привели мужики… на другом краю села пытался в чей то дом влезть, понимаешь? А лежал вот .. один в один.. вот так же… еле дышал… не ел, через силу воду глотал… а ночью откуда то в нем сила взялась, он и был таков, поэтому… перестраховуюсь…его ж алкаши чуть не побили однажды. Так же ночью я его проворонила, а он рванул на площадь главную, а на остановке Генка цыган со своими собутыльниками пьянствовали. Генка потом рассказывал, что Иван накинулся на одного из них, на силу расцепили…боюсь теперь вообще со двора его выпускать.. Так то он не всегда закрыт, только на ночь…