На съёмочной площадке сериала «Её звали Никита» Роберт (или Боб) Кокран занимал должность исполнительного консультанта. Говоря простым языком, он был правой рукой Джоэла Сурноу (о чьём вкладе в развитие шоу я писала вот здесь), и впоследствии они вместе трудились над сериалом «24». За этот сериал они получили премию «Эмми», и сейчас можно с уверенностью сказать, что это стало пиком их карьеры. Но прежде была «Никита»...
В фильме Никита была наркоманкой и психопаткой. Она убила копа, который пытался ей помочь, и это просто ужасно. Мы решили, что если начать сериал с того же самого, то у нас будут проблемы с главной героиней. Проблемы с тем, чтобы она понравилась зрителю. Поэтому Никита должна была стать невинной.
Это решение стало ключевым для сериала, и большую роль здесь сыграл именно Роберт Кокран.
Сериал часто относят к жарну экшен, но атмосфера Отдела наследует лучшие традиции научной фантастики, а такие серьёзные темы, как баланс хаоса и порядка, обычно раскрываются в исторических драмах. Оно и неудивительно, ведь Боб Кокран неровно дышит к этим жанрам.
Я обожаю научную фантастику и историю, потому что мы проецируем будущее на примере прошлого. Или пытаемся, во всяком случае. В этом вся суть и весь мой интерес.
Время действия в «Никите» всегда было немного размыто, как будто «на тридцать секунд в будущем». Это тоже во многом заслуга Кокрана. Плюс ко всему, большинство серий, где раскрывается предыстория Отдела или конкретного персонажа, так или иначе прошли через Боба. Например, в серии «Грей» впервые появляется Мик Штоппель, которого впоследствии вернут в третьем сезоне. А в серии «Врата ада» даётся предыстория Майкла, исследуется вопрос его личной жизни. В эпизоде «Последняя ночь» раскрывается романтическая линия между шефом и Мэдлин, а в «Конце игры» проливается свет на появление Отдела, вводится персонаж Эдриан. Во всех этих сериях Кокран выступал сценаристом.
Боб считает, что ключевые элементы успешной исторической драмы — точно такие же, как в «Никите».
История — это и есть экшен. Не погони на автомобилях, а битвы, дуэли, всякого рода сражения. Я всегда любил историю. Что меня ещё в ней привлекает как сценариста — это что не надо придумывать сюжет, он уже есть сам по себе. Нужно просто придать ему нужную форму. Если выбираешь тему, которая что-то в тебе задевает, то основные события и персонажи уже есть. Ты не пишешь с чистого листа.
С «Никитой» было примерно так же, ведь в основе лежал фильм Люка Бессона, и сценаристы позаимствовали его тёмную атмосферу.
В персонажах было много цинизма, но не абсолютного цинизма. Мы создали такой мир, в котором преобладал цинизм. Насколько цель оправдывает средства? Как можно жить в таком мире и сохранить свою личность? Как сочетается собственное выживание и вред, который ты причиняешь другим? Как можно строить отношения с другим человеком в таком мире, где тебе приходится принимать жёсткие решения? Все персонажи сталкивались с этими вопросами, они постоянно всплывали.
Рука об руку с этими философскими вопросами шла и двусмысленность. В большинстве сериалов того времени каждая серия завершалась точкой, всё расставлялось по местам. Сценаристы «Никиты» предпочитали открытые финалы и чувство незавершённости.
Мы многое объясняли, и под конец каждой серии появлялась некая ясность. Но часто оставалось чувство, что рассказали как будто не всё. Объяснение было неполным, за кулисами происходило что-то ещё.
Упор на подобную неоднозначность продиктовал и присущий сериалу минимализм — прежде всего, в диалогах. Персонажи почти никогда не произносят долгих речей, их реплики ограничиваются двумя-тремя словами. Настоящие диалоги в «Никите» — немые, они считываются из выражений лиц, жестов, из актёрской игры. Это создаёт стойкое чувство паранойи.
Обожаю паранойю! Мне нравится такое писать, потому что не нужно быть слишком конкретным. Достаточно просто, чтобы герои выглядели немного напряжёнными, и нет необходимости объяснять, что происходит. Двое людей о чём-нибудь беседуют, потом один из них уходит, а камера наезжает на второго и задерживается на пару секунд. Всё! Уже появляется напряжение и подозрения! Это очень просто, и, честно говоря, мне это очень нравится.
Кокран признаётся, что только это и было просто при создании «Никиты». В остальном, производство сериала вело за собой множество трудностей. Но его главными помощниками оказались актёры.
Я научился доверять актёрам. Если ты сценарист, то приходится работать в одиночестве, и иногда тебе кажется, что слова — это единственное, что имеет значение. Если ты писатель, то, может, это и так. Но для сценаристов всё иначе. Слова, безусловно, очень важны, но именно актёр вдыхает в них жизнь. Если ты понимаешь актёров, с которыми работаешь, то можешь писать специально под них. Раньше я думал: «Я сценарист. Сейчас сяду и придумаю что-нибудь, а актёры потом пусть сами разбираются». А потом я уже думал иначе: «Как мне написать что-нибудь эдакое, что хорошо получится сыграть этому актёру?» Это помогает репликам слиться с персонажами. У нас были потрясающие актёры! Иногда я смотрел на сценарий и думал: «Это ни за что не прокатит!» Но наши актёры отыгрывали всё так, что всё получалось!
Именно благодаря актёрам сериал смог преодолеть границы жанра. Это, конечно, добавляло сценаристам трудностей, ведь сюжеты должны были иметь второе дно, работать на нескольких уровнях.
В первый год мне и самому было очень трудно. Нам всем было трудно. Мы пытались найти свой стиль, понять, как персонажи должны взаимодействовать друг с другом.
Кокран вспоминает, что самой сложной для него оказалась серия «Грей».
Я сам загнал себя в угол, пока писал сценарий. Я поместил Никиту в ужасно жестокую ситуацию и не мог понять, как её оттуда вытащить. Тогда я подумал: «А чего никто вообще не ожидает?» И ответ пришёл сам: Никита должна взорваться! Как только я об этом подумал, у меня появилась цель, и я знал, что приду к ней. Я знал, что это привлечёт внимание, и зрители запомнят этот момент. Но мне было очень сложно придумать этот поворот сюжета.
Писать для «Никиты» было сложно и штатным сценаристам, а уж фрилансерам — и подавно.
Все фрилансеры, которых мы брали, были талантливыми людьми с хорошими рекомендациями и послужным списком. Но для них очень сложно было поймать нужную волну.
Хотя Кокран написал очень много серий самостоятельно, он также редактировал и переписывал неудачные сценарии фрилансеров, поэтому его влияние на сериал сложно переоценить.
Когда переписываешь чужой сценарий, то приходится работать в одиночку. Сроки, как правило, поджимают, и нет времени обсуждать что-то с другими авторами, поэтому ты просто садишься и делаешь всё сам. Тебе приносят новый сценарий, и ты видишь там удачные моменты. Садишься за работу с мыслью, что сохранишь эти моменты. Иногда это получается, но чаще всего, когда начинаешь переписывать, понимаешь, что эти моменты того не стоят. Пропадает смысл их сохранять, потому что ты уже очень многое изменил. Очень часто мне приходилось переписывать всё с нуля, а это значит, что от первого варианта сценария не оставалось ровным счётом ничего.
Тем не менее, Роберт Кокран отдаёт должное двум приглашённым сценаристам — Наоми Янцен («Подруга», «Мать», «Пропавший») и Морису Хёрли («Голоса», «Война», «Часть жизни», «Наизнанку», «Старые привычки»).
Серия «Подруга» очень хороша. Невинная Никита защищает другого невинного человека, и в этом эпизоде это очень хорошо показано. Ещё одна отличная серия — это «Война». Она про Никиту и Майкла, что они значат друг для друга. В этой серии отлично показаны их отношения. Также я считаю, что сюжетная арка про Эдриан в конце второго сезона очень хороша. Мы наполнили события очень личными переживаниями, а также моральными вопросами, так ли уж оправдано то зло, которое творит Первый Отдел.
После появления Эдриан (с третьего сезона и далее) в сериале стало больше межличностных конфликтов, чем борьбы с внешним врагом, и это произошло намеренно.
Наши персонажи были нам интересней, чем кто-то извне. «Никита» — не тот сериал, в котором часто появляются приглашённые звёзды. Сердце событий — это наши герои, поэтому мы постоянно сталкивали их друг с другом.
Первой такой попыткой «копнуть вглубь» стало начало третьего сезона и предыстория про семью Майкла (Адама и Елену).
Нам это показалось отличным способом развить его характер, раскрыть зрителю новые его стороны. И это касается не только самого Майкла, но и его отношений с Никитой. Что будет с их отношениями, когда она узнает, что у Майкла есть жена и ребёнок, пусть даже это всего лишь задание? Иногда тебе в голову приходит какая-нибудь сцена, которая всех шокирует. В этом случае мы придумали сцену, где Никита впервые видит Майкла с женой и ребёнком. Мы просто обязаны были её снять.
Учитывая все недомолвки между персонажами и двусмысленность событий, этот сюжетный поворот также может многое объяснить из первых двух сезонов.
Можно сказать, что он всегда был женат, но мы просто этого не показывали. Это объясняет некоторые его поступки.
Всё же, куда более шокирующий сюжетный поворот происходит в конце четвёртого сезона, когда раскрывается, что Никита шпионила на Центр.
Так как Майкл всегда защищал Никиту, теперь Никита защищает Майкла, позволяя ему сбежать. Она говорит, что никогда не любила его, чтобы обеспечить его безопасность и чтобы не оставить ему причин для возвращения. Мы решили, что зрители сами поймут, что она соврала. Она очень сильно его любила, и сказала обратное только для того, чтобы он ушёл и чтобы его не убили. Но, как оказалось, многие этого не поняли.
Кокран отлично понимал, в каких расстроенных чувствах оказались фанаты шоу.
Те, кто не понял нашей задумки, чувствовали себя так, словно их водили за нос все четыре года. Ведь если Никита не любила Майкла, о чём вообще был этот сериал? Я не виню наших зрителей. Но никто из нас, абсолютно никто — ни сценаристы, ни режиссёр, ни Пета — не имели ничего такого в виду. Для нас всё было ясно: Никита защищала Майкла ценой собственной жертвы. У неё сердце разрывалось, но она защищала любимого мужчину, притворяясь, что не любит его. Если мы не донесли эту мысль, значит, где-то мы допустили ошибку.
В пятом сезоне у Роберта Кокрана появилась возможность наконец-то всё прояснить. Он занял позицию генерального продюсера и руководил созданием всех восьми эпизодов. Однако, задача оказалась не из простых.
Легко сказать — сложно сделать! Майкла-то больше не было. Рой согласился сняться только в трёх сериях. А ещё у нас не было Альберты. В одной серии нам удалось воскресить её в качестве голограммы, но в других сериях её вообще не было.
В пятом сезоне также изменилось лояльное отношение представителей USA Network — теперь они хотели всё контролировать.
От них пришло указание, что все восемь серий должны быть связаны сквозным сюжетом, быть единой историей. Одна серия должна плавно перетекать в другую, а это куда сложнее, чем сделать восемь отдельных серий. Мы решили сделать упор на отношения Майкла и Никиты, хоть Рой и был с нами всего на три серии. Но нужно было придумать что-то ещё, чем занять Никиту, пока его нет. В предыдущих сезонах мы намекали, что её могли взять в Отдел специально, и что во всём был замешан её отец. Мы решили использовать эту идею, потому что это очень личная история. В то же время, мы пытались создать эффект присутствия Майкла в тех сериях, где не было Роя. Мы постоянно упоминали его имя, показывали его фотографии и даже использовали звук мотоцикла в конце серии «Девушка, которой не было», чтобы намекнуть на его закадровое присутствие. Однако, это было далеко не то же самое, что присутствие Дюпюи в кадре. Если бы была моя воля, я бы снял все восемь серий про Майкла и Никиту, а затем ещё один сезон. Но нам пришлось сделать иначе.
Несмотря на все сложности, связанные со съёмками пятого сезона, Кокран доволен получившимся результатом.
Учитывая обстоятельства, сезон получился достойный. Эдвард Вудворт потрясающе сыграл, а Пете пришлось взвалить на себя больше, чем обычно, ведь Роя почти не было.
Финал сериала намеренно сделали неоднозначным — не счастливым, но и не совсем мрачным.
Более счастливого финала вряд ли можно было ожидать. Если бы Майкл с Никитой вместе ушли в закат, для меня это бы не соответствовало духу сериала и всему, что происходило до этого. Я бы в такой финал не поверил. С другой стороны, если бы кто-то из них умер, или выяснилось, что они не любили друг друга, тогда все пять сезонов были бы ни о чём. Так что я решил, что закончить надо где-то посередине, и для меня это самый правильный финал.
Встав у руля в пятом сезоне, Кокран понял, что самое главное в производстве сериала.
Важна основная идея, концепция. Большую роль сыграли и дизайнеры интерьеров, и одежда, и музыка — здесь всё слилось воедино. Если ты сценарист, то можешь думать, что важны только слова и диалоги. Но важно всё, каждая маленькая деталь! Не только слова, не только сюжет, но всё вместе. Джоэл мастерски всем этим управлял, и я до сих пор у него учусь. Сценарий — это важно, но гораздо важнее результат. То, что получается, когда всё складывается воедино.
По материалам книги Кристофера Хейна «Внутри Первого Отдела».