Старуха Егоровна выходила во двор со стареньким блюдцем, наполненным объедками и, заглядывая под кусты сирени у подъезда, шипела: - Кис, кис, кис…Где тебя носит, окаянный? Ребятишки побаивались её. Всегда в платке, сбившемся на бок, отчего седые волосы торчали до бровей, в сером переднике и резиновых галошах, Егориха походила на бабу Ягу. Может, поэтому её кота и прозвали во дворе Ёжкин кот. - Какой он мой? – почему-то ворчала Егориха на соседей, - он такой же мой, как и ваш. Не знаю, откуда он взялся. А кормлю одна я… Кот был камышового окраса, вечно с ободранными ушами после уличных боёв с такими же хвостатыми, он появлялся у ног старухи и благодарно принимал её угощение. Другого имени он не имел. А сердобольная Егориха звала его только «кис-кис». Но уважение всех жителей небольшого дома кот получил после того, как однажды забежали во двор две бродячие грязные собаки. Маленькие дети, играющие в песочнице, испугались и присели, а собаки направились прямо к ним. Послышался плач одного