Рассказ "Рапорт (случай из практики)" (https://proza.ru/2022/06/20/590) из сборника "Догнать Ветер"(https://litres.com/iolanta-arikovna-serzhantova/dognat-veter/)
Иоланта Сержантова
Я не люблю начальников. Не в том смысле, что трепещу перед ними или опасаюсь, отнюдь. Но слишком уж часто должность, вместе с окладом жалования, добавляет гражданину не ответственности за дело и судьбы подчинённых, но нахальства и высокомерия. Влажности во взгляде при виде смазливого девичьего личика, прибавляет тоже. Наблюдать всё это так жалко, нелепо... Особенно когда тот, который при должности, кричит:
- Да ты понимаешь, кто я такой есть?! И видишь ли ты разницу, между собой, ничтожеством, и мной?!
- А кто вы? - Спрашиваешь тихо и беззлобно. И, не дожидаясь ответа, добавляешь, - Человек?
Это, право, смешно.
Да уж после, когда сойдёт немного гнев и краснота с лица, и войдёт в понятие сие, при власти, лицо, то просит оно, эдак-то. по-свойски:
- Ну, ты - ладно уж, можешь, но другим - ни-ни, пусть боятся.
- А и пусть! Коли себя не уважают, пускай.
Так бывает. Но наш начальник, точнее - управляющий психиатрической больницы, был человеком покойным, даже относительно нормальным, насколько позволяла его специальность. В болезнях разума и их проистечении он понимал немного больше, чем в причинах происхождения хозяйственных дел, и потому больничные простыни стирались не в ближней мойке, а в соседнем уезде. Посему, когда сестра-хозяйка с испуганным, виноватым лицом позвала меня «к Нему», я пожал плечами, и, поставив у двери в кабинет, для сохранности и порядка, санитара, нисколько не торопясь, поспешил на зов.
Кабинет управляющего располагался в отдалении от палат с больными. Ссылаясь на нежелание беспокоить выздоравливающих, управляющий старался как можно реже посещать их. По слухам, он и сам был в достаточной степени нервен, и впадал в уныние, если имел возможность повидаться со страдающими ипохондрией.
Постучавшись в дверь кабинета, я дождался едва слышного «Да-да» и зашёл.
- Батенька! Ну, что же вы! Как же это так!? - Едва ли не шёпотом проговорил управляющий. Он был едва ли не бледнее крахмального белого халата. Поговаривали, что из брезгливости, либо из-за щегольства, он менял прежний халат на свежий ежедневно, хотя из кабинета обыкновенно никуда не выходил по целому дню.
- Батенька! - Повторил управляющий вновь, и в его слабом голосе слышалась если не мольба, то вопрос.
- В чём причина вашего волнения? - Насколько мог учтиво произнёс я, и из сбивчивого тет-а-тет уяснил, что на меня поступил рапОрт.
- И теперь... теперь я не в силах уяснить, каким образом ... как избежать огласки... - Чуть не рыдая, лепетал наш управляющий, а я, наскоро успокоив его, поспешил выбежать из кабинета, после чего так славно расхохотался, что насилу удержался не испортить исподнее.
А дело было вот в чём. С некоторых пор, игнорируя любовь и честь, как основные семейные ценности, супружеские пары озаботились интимной стороной брака. Отыскав вместе с преимуществом перед холостяцким положением, и его некоторое несовершенство, проистекающее от утомления однообразием, с коим справиться самостоятельно, под сенью, так сказать, спальни, подчас, выходило не всегда.
Супруги, которые обратились ко мне за помощью, давно уж не казались влюблёнными друг в друга, но из чувства противления пороку и порядочности, готовы были признаться в своём бессилии.
- Доктор, умоляю! Конечно, мы уже не так юны, но не хотелось бы вовсе ставить на себе крест! - Потея от скромности, взывал ко мне супруг, тогда как жена его сидела в совершенном молчании, подавленная больничной обстановкой.
Настроенный более иронично, нежели скептически, я не нашёл ничего лучшего, как предложить супругам подвергнуться гипнозу.
- Техника дела нам известна, но для успеха в сём предприятии не хватает одной малости, - заявил я. - Вы должны припомнить, где и когда вы оба были, действительно, счастливы.
- К чему ворошить прошлое, доктор... - Вздохнула дама.
- Во время сеанса я намереваюсь вложить в ваше сознание то состояние, которое и воссоздаст, возродит пережитое вами чувство.