Директор Алтайского биосферного заповедника Игорь Калмыков всю свою жизнь посвятил служению природе. Какой бы пейзаж ни находился перед его глазами – суровый полярный или бескрайний степной — он ни за что не променяет его даже на самые лучшие блага цивилизации. О чем молчит хранитель алтайской природы, узнал «Автограф».
О профессии. Я хотел стать путешественником, но не было такой профессии. Самое близкое, что я для себя нашел, это охотовед. Думаю, вот: буду мотаться по Сибири – красота! Так оно и получилось. Поступил в Иркутске на факультет охотоведения. Оттуда уже уехал на Чукотку, проработал охотоведом три года в окружной охотинспекции, весь этот северный край проехал. Оттуда вернулся в Казахстан – работал в Карагандинском охотуправлении и Маркакольском заповеднике. Потом уехал в Красноярский край и трудился в Саяно-Шушенского заповеднике, все время в тайге. А уже позже, по семейным обстоятельствам, в 2007 году попал на Алтай.
О заповеднике. 872 000 га — это примерно 10% территории Республики Алтай, включающую жемчужину региона озеро Телецкое, два района — Турочакский и Улаганский. Наш заповедник интересен тем, что на его территории расположены практически все природные зоны — от таежной до тундровой: поднимаешься в горы и будто путешествуешь с юга на север. Причем, вся эта огромная территория не имеет никаких дорог.
О биосферности. Все вокруг сделать заповедным невозможно, как и продолжать бездумно пользоваться природой и ее ресурсами. Здесь нужен баланс. И в этом как раз заключается главный принцип биосферности – человек и природа могут сосуществовать в гармонии. Кстати, идею биосферности одни из первых начали развивать советские ученые. Это хорошая идея, ведущая к мысли о ноосфере Вернадского – более сложноорганизованном взаимодействии общества и природы. Наш заповедник получил статус биосферного резервата ЮНЕСКО более 10 лет назад. У территорий с этим статусом несколько задач – охранная, научная, эколого-просветительская и т. д.
О туризме. Человек должен видеть родную природу, в том числе в девственном состоянии. Особо охраняемые территории – это как раз те места, в меньшей степени измененные человеком, и увидеть на специально оборудованных маршрутах дикую природу без ущерба для нее – это и есть задача экотуризма.
О красоте и сакральности природы. Есть категория людей, которые без природы жить не могут. Я – в их числе: начинаю нервничать уже через сутки, если нахожусь в городе. Я видел природу Восточной Сибири, Чукотки, Дальнего Востока, Южной Америки, Центральной Америки, Австралии, Мадагаскара. Нет некрасивой природы, она везде прекрасна и уникальна. К тому же, это наша прародительница, если мы ее не сохраним, нам больше не о чем будет говорить — ни о любви к ней, ни о Родине, ни о патриотизме — ни о чем-либо другом. Причем любая природа, алтайская ли или какая другая, — она сакральна. Когда мы говорим о вере во что-то высшее, то природа — это и есть проявление этого высшего. И мы должны это хранить.
О жизни. Закономерности развития человека – это определенная игра нашего разума. Можно вообще ни о чем не задумываться, не искать ни смысла жизни, ни того, что влияет на жизнь. Можно прожить в тайге глубокой, ничего не зная, и быть счастливым. А можно прожить в мегаполисе и думать, что ты счастлив.
О загадках существования. Есть закономерности в этой жизни, которые не всегда мы можем объяснить. И я считаю так: в жизни существует гармония. Многие табу – это мудрые вещи, нарушая которые, ты можешь нарушить эту гармонию. А что из этого выйдет – часто никто не знает. Как говорится, потом не удивляйся.
О жизни и смерти. Любой мужчина по своей сути – охотник. А значит он должен уметь убивать. Звучит жестко, но на самом деле я имею в виду то, что он должен ценить жизнь. И при этом иметь большое сердце. Жизнь состоит из рождения и смерти, и когда я говорю «уметь убивать», я подразумеваю умение ценить жизнь. Человек, умеющий убивать, никогда не сделает этого, кроме какой-то ситуации жесточайшей необходимости. Тот же Карлос Кастанеда пишет: мужчина вначале становится охотником, затем – воином. И речь о том, что ставшему охотником высшие силы дают возможность отнимать жизнь. Но как он этим правом распорядится — с него спросится.
О чтении и книгах. Неизвестных современных авторов я практически не читаю. Потому что есть достаточно много классики и серьезной литературы, которую за жизнь просто не успеешь прочитать. Хорошие книги должны оставлять в тебе след. Ведь как обычно выбираешь книгу? Берешь ту, которая тебе нужна в определенный момент, и открываешь ее ради новых знаний или для удовольствия.
О путешествиях. Это болезнь, своеобразная лихорадка. Если начинаешь путешествовать, то подсаживаешься быстро и навсегда.
О любимых местах на земле. Это как с книгой – невозможно выделить какую-то одну любимую. Мне, как и Высоцкому, нравятся «горы, на которых еще не бывал». Это касается не только путешествий.
Об эталонности природы. Природа – это Храм. Природа – это музей. И заповедники – это хранилища в этом музее, эталоны времени. Всегда нужен такой эталон, по которому все сверяют ход своих часов. А как вы можете узнать, как меняется природа после вмешательства человека, если у вас нет подобного эталона? Например, наш сотрудник Юрий Калинкин занимался кабаргой. И он сравнил две территории – заповедную и соседние охотничьи угодья. И оказалось, что та кабарга, которая живет в заповеднике, –более счастливая (смеется). Откуда бы мы это узнали, если бы не было заповедника…