Вчерашний обмен пленными между Украиной и Россией стал топ-событием сразу по нескольким причинам.
Это самый масштабный обмен с начала военной операции: Россия забрала 144 своих, отдав 144 украинца. «Своих» в данном случае — не только российских военных, но и бойцов ДНР и ЛНР.
Для сравнения: в июне было ещё несколько обменов: в формате «5 на 5» и «17 на 15». С февраля по начало мая в рамках 9 обменов стороны вернули каждая по 320 человек. А тут — почти полторы сотни за один раз.
Однако в основном внимание к обмену было привлечено по другой причине. В числе пленных, переданных украинской стороне, обнаружились боевики полка «Азов».
Причём непонятно даже, скольких в итоге отдали. В заявлении Пушилина прозвучало загадочное число «несколько». МО РФ этот вопрос вообще обошло стороной. И то, что их, якобы, 43, мы знаем из заявлений властей Украины.
Напомним, что боевики данного подразделения оказались в российском плену после прекращения сопротивления на заводе «Азовсталь» в Мариуполе. И вопрос их возможного обмена встал уже тогда.
Мнения разделились. Депутат Госдумы РФ Анатолий Вассерман ещё 17 мая предложил принять закон либо постановление, запрещающее их участие в обмене. И председатель парламента Вячеслав Володин его в этом поддержал.
Затем вопрос «азовцев» всплывал в контексте возможного обмена на Владимира Медведчука.
И уже тогда сама постановка вопроса у многих вызвала недовольство. Мол, кто это вообще такой, чтобы тратить на него такой ценный обменный фонд как боевики «Азова»?
В сети даже появляются петиции с требованием запретить обменивать членов «Азова» (как заявлено — от группы военнослужащих РФ, участвующих в военной операции).
«Мы не против обмена пленными, мы хотим возвращения наших ребят. Но мы захватили уже более 8 тысяч украинских пленных, меняйте их! А нацисты должны быть осуждены все до одного!», — требуют её авторы.
Это конечно верно, но есть одна проблема. Обе стороны, проговаривая детали будущего обмена, выдвигают требования и условия. Баш на баш, как на восточном рынке, извините за невольный цинизм. И если мы просим на обмен офицеров и лётчиков, то и Киев в ответ просит в первую очередь тех, которые ему нужнее.
Киев попросил «азовцев». Выбор несложный. Либо мы их отдаём и возвращаем наших, либо и те, и другие сидят в плену. Каждый читатель может поставить этот выбор перед собой и ответить — что лучше.
С информационной точки зрения ситуация конечно неприятная. Сначала бьём себя пяткой в грудь, что никого и никогда, а через 1,5 месяца почти полсотни «азовцев» едут на обмен. Но справедливости ради отметим, что эту ситуацию мы сами же и сотворили, создав из «Азова» фетиш.
Спору нет, «Азов» даже по меркам Украины — нерядовые мерзавцы и упыри. Но вот с середины мая 850 (или сколько там) «азовцев» отдыхают в «экстракшене». И что, Украина без них стала какой-то менее упоротой? Совсем нет.
Условия обмена нужно было конечно проговаривать ещё тогда, в мае. Мол, главарей и особо «отличившихся» на обмен не отдаём, их ждёт трибунал. Остальных — обсуждаем в индивидуальном порядке. По гуманитарным соображениям отдаём раненых (ну их, собственно, и отдали).
Кстати, по данным украинских источников, сам обмен был согласован ещё при сдаче в плен, просто состоялся он только теперь. Украинцы этот момент правда тоже не слишком уж анонсировали. Но нам-то что нам мешало корректировать информационные заявления с учётом этих переговоров?
А теперь получилось как получилось: непонятно сколько «азовцев» ушли на обмен, наша сторона виляет, а детали мы узнаём в украинских источниках. ВС РФ ушли с о. Змеиный, плюс ещё эта недавняя мутноватая история с обменом Тайры/Паевской.
И всё это начинает выглядеть как какая-то тотальная сдача позиций, хотя это несвязанные друг с другом события.
#украина #россия #спецоперация #политика