Найти тему

Глава 11. СТИХ, КОТОРЫЙ ПОТЕРЯЛСЯ

Тамилнаду, Ути, Индия, 2011
Тамилнаду, Ути, Индия, 2011

2015 г., Заметки.

- Маленькие мои! Любимые мои!!! Соскучились? А как я соскучился!!! Как хорошо, когда все дома!

- Папа! Папа! Подкинь меня еще раз! Сильнее!! Выше!!!

Как хорошо и спокойно, когда Ваня хороший. Как у нас все легко и по-доброму, по-душевному! Мы же любим все друг друга. Почему получается что в него периодически какой то демон вселяется? Да, ему совершенно нельзя пить. Но он этого не понимает. Вообще никак не хочет. Помню, как, когда беременная была мы ставили ему капельницы(я настояла, чтобы организм очистить, начиталась же в интернете) а он после капельниц бежал в беседку и пил. Что это такое? Почему так? Ну в любом случае, я его люблю, мы вернулись в Екатеринбург и еще раз все попробуем. Так хочется чтобы все у нас было хорошо. Я верю, что на этот раз он все осознал, и может как раз эта ситуация помогла… Алисонька у нас такая маленькая хорошая. И мы умеем любить и у нас есть шансы. Я люблю его. А он меня. И нас.

Никто меня не понимает так, как он. Он вообще самый классный у меня! Посмотри на него, Ань. Такой уверенный, харизматичный, четкий, властный, всем фору даст. С ним я под такой защитой! Вот если бы от него еще не приходилось иногда защищаться. Но не буду об этом. Все теперь будет в порядке!

Хампи, 2011
Хампи, 2011

- Вань, а давай друг-другу письма напишем, а? Я тебе а ты мне! Письма в будущее. И потом, года через три-четыре-пять прочитаем! Послание какое-нибудь…

- Анюсечка моя дорогая, мой самый родной и любимый человек! Я тебе уже все туда написал и с голубями отправил давным-давно! Там такое послание, что ого-го (хохочет заливаясь, и я с ним вместе).

- Ну давай напишем, Вань, ну напиши еще разок, а? И спрячем! Только не говори мне, где спрячешь, чтобы я не нашла.

- Хорошо, сейчас, только баньку нам накоплю и напишем… Ты же моя креативщица!

Я тогда спрятала свое письмо на чердаке, а он во внутреннем кармане своей любимой спортивной кофты-олимпийки. Сразу рассказали, конечно. Свое письмо я потом нашла, а вот его - потерялось.

Гоа, 2011
Гоа, 2011

ПОТОМ

И так мы пробовали, и не один раз. И все шло по закручивающейся спирали. Пишу и в горле ком. Добавлялись новые эмоции. Я начала бояться за него и за его жизнь.

С каждым разом этот страх переходил в ужас. У него случился первый приступ эпилепсии при мне. Это стало толчком для дикого страха, и уже тогда, даже тогда, как будто прокралась ниточка действительно плохого предчувствия. Что все это обречено. Но я не могла уйти. Я настолько повязла в этом, в спасательстве, потом в злости, потом в апатии и бессилии, и опять страхе за него, что я уже ничего не понимала.

Мой позитивный настрой и розовые очки, которые носят все созависимые женщины меня спасали, да простят меня коллеги - психотерапевты. Да, благодаря им я оставалась на плаву. И делала так, чтобы дочь максмиадльно не вовлекалась в моменты наших разборок. И мне это удавалось. Хотя состояние не скроешь, но и с ним я старалась работать, как могла тогда. Боже, как многого я не знала. Как я могла бы себе облегчить жизнь,, если бы я только знала. Так или иначе, я оставалась на плаву. Так и плыли. Пока не натолкнулись на первый мощный айсберг.

2016 год Екатеринбург

Четвертый день он в реанимации, и сегодня после визита к закрытым дверям, Сережа его друг, дозвонился главврачу и тот сказал передать родственникам “готовиться”. Я сидела в машине рядом и слышала. Молчим. Я тогда почувствовала такую силу и уверенность! Я просто сказала: нет! Этого не может быть. Этого не будет. Я просто это знаю. Пусть идет этот доктор ко всем чертям. Это Ваня и он не может не жить! Сережа сказал: поехали в церковь.

Поехали, заказали молитву. Я молилась так впервые в своей жизни. Я просила. Умоляла.

Потом дома, сутки прожила с его фото и в разговорах с ним, и это было так мощно! Я столько отдавала энергии туда, столько силы, я даже сейчас помню, как это было, такого не забыть. Я просто посылала ему все свои силы, что могла.

Из заметок, которые я писала в нашем с ним общем дневнике. Но сейчас по памяти:

"Пожалуйста, Ваня, держись там. Не уходи, ты не можешь взять и уйти. Ты мой самый близкий и родной человечище! И у нас еще столько дел… Мы еще деревья не посадили в саду, часы с кукушкой ты не починил, Алису еще замуж не отдали, и много чего не сделали! Пожалуйста, дыши. И я буду дышать за тебя, Вань. Я сейчас это делаю, ты слышишь? Ты же чувствуешь меня, ты всегда мой самый родной самый близкий человек, пожалуйста, не бросай меня здесь, я не готова, я не выдержу, я не смогу, я сама уйду вместе с тобой, я прошу тебя вернись! Выйди из этой комы, просто дыши. Сам. Давай, давай, битый небитого везет, битый небитого везет, помнишь? Как там с чемоданчиками когда ржали! Битый небитого вывез, все получилось!

Дыши. Глубоко. Дыши, я умоляю. Я верю в тебя, я верю в нас. Алиска у нас хорошая такая, спит сейчас. А я не знаю, как дальше жить. Я одна у нас дома, наверху, мама спит внизу. Я не смогу Ваня, пожалуйста. Я не знаю, как жить без тебя. Я вот не представляю, это нереально, такого не может быть".

Я готовилась идти к нему туда, я уже договорилась с заведующим реанимации, что завтра пойду. Запугивания заведующего о том, что мне лучше туда не заходить, там не для моих глаз - на меня не влияли. Я была готова на все, я верила тогда, что физическая близость даст ему сил. Как я ошибалась, не зная и не ведая еще, что мы даем веру и силу, если они есть в нас - удаленно. Нет расстояния, нет массы телы, нет времени.

На следующий день его сняли с аппарата ИВЛ. И это было чудо! Точнее я знала что это случится. Иначе быть не могло.

Я звонила в реанимацию каждый день. Я как-то помню, просила поговорить с ним по телефону. На что врач ответил, посмеиваясь:

- А зачем Вам с ним говорить? Вот только с ним беседовал, он говорил, что уже звонил Вам и разговаривал с Вами. Он спокоен и теперь спит.

- Да? Ну так он же не звонил мне! Это ему приснилось что-ли?

- Да. Будьте спокойны, он с Вами пообщался. Спите спокойно.

Через неделю - две его выписали. Он рассказывал, что пока был в коме прилетал ко мне, видел меня, я сидела на кухне грустная, но он не мог поговорить со мной. Потом, когда очнулся, в первые часы написал мне стих. Тогда зачитывал мне этот стих как приехал домой.

Потом позже я потеряла его. Он потерялся.

Ломки, Непал, 2011
Ломки, Непал, 2011

СЕЙЧАС

Тема алкогольной зависимости и созависимых родственников больного актуальна. Это бич нашего общества, которому навязали этот образ. Для меня, помню, в переходном возрасте казалось, что если человек пьет значит он крутой. Говорят, женский алкоголизм опаснее мужского и гораздо сложнее лечится. Говорят, в случае с мужским алкоголизмом единственное, что можно сделать - отойти на безопасное расстояние от алкоголика(в случае, если Вы - жена), не поддерживать, не спасать, не преследовать, не убегать. Дать ему шанс и вселить веру. И просто верить в него, но удаленно.

Сделать это самостоятельно, без поддержки терапевта, практически невозможно. Я была там, я знаю, что то, что проживала я - очень сильно. Психика меняется. Ты уживаешься с обидами и болью, ты впадаешь то в жертву, то в спасателя, то в контролера. Ты теряешь себя полностью, но постепенно. Так, что не замечаешь. Тебе стыдно рассказать кому-то, потому что кажется, что не поймут, и действительно не поймут. Если кто-то укажет, что что-то не нормально - ты не воспримешь. Потому что какие-то невидимые защиты работают. Ты готова в какой-то момент рьяно защищать его и себя, готова оправдывать и находить любые оправдания.

Эти изменения просто встраиваются в структуры твоей личности. Ты уже сама становишься зависима. От него. От его действий, от того, с кем он проводит время, куда пошел, выпил или нет, какой пришел, сколько денег потратил и так далее. Маниакальное желание преследовать, чтобы якобы наказать, защитить, спасти, показать вот это вот: “ах ты так, я же говорила, что ты пить будешь, видишь, я права!” приводит к тому, что ты не живешь своей жизнью. Ты теряешь себя. И своими действиями ты лишь укрепляешь его поведение. ТЫ СВОИМИ ДЕЙСТВИЯМИ СПОСОБСТВУЕШЬ разрушению себя и разрушению его. Своими руками.

Но не вини себя, если узнала свою историю. Это болезнь, это то, столкнувшись с чем - так сложно остаться на плаву. Особенно, если ты без собственной опоры, если ты попалась на этот крючок жизни. Не надо винить себя ни в чем. Не винить его. Не винить никого. Это просто случается.

Это просто жизнь. Это танец двух душ, которые заранее, еще на том берегу, обо всем договорились.