Несколько лет у меня "лежит под сукном" дело из архива Челябинского НКВД о "контрреволюционной организации духовенства Нагайбакского района". По этому делу в январе 1938 г. были расстреляны последние священники и псаломщики Нагайбакского района, большая часть из которых уже давно не служила - на то время в районе действовал только один храм в п. Арси, где служил свящ. Богоявленский Владимир Евграфович. Но тройке чекистов было поставлено задание, во что бы то ни стало выявить и осудить "врагов советской власти", с чем тройка справилась "наилучшим" образом и по-стахановски: дело было начато 3 января, а уже 6-го всех фигурантов расстреляли, насколько понимаю, в районе Золотой горки на окраине Челябинска.
Понятно, что при таком темпе особых усилий следователи не проявляли. Вернее проявляли, но только не в следствии, а в написании липовых протоколов допроса, которые потом "предлагали" подписать обвиняемым. На этом все и заканчивалось, - дела шли в архив, подписавшиеся - в расход. Это видно не только по времени следствия, но и по текстам протоколов, написанным, как под копирку.
В этих протоколах обвиняемые сразу же "признавались" в организации подпольной, подрывной, террористической, антисоветской, фашистской и проч. деятельности, и указывали имена всех "соучастников". Знали ли обвиняемые, что подписывая эти протоколы, они подписывают себе и своим собратьям по несчастью смертный приговор? Думаю, знали.
Кто-то спросит: зачем же тогда подписывали? Вопрос неверный. Подписывали не "зачем", а "почему". Методы допросов в этих тройках были самые изуверские, так что арестованный через один или пару допросов, а чаще всего, с самого начала, соглашался на все, лишь бы не терпеть все эти пытки и издевательства.
Никто сегодня не имеет права осуждать этих людей, ведь никто не знает, как бы он повел себя в подобных обстоятельствах. А вот вождей и прихвостней той людоедской власти, запустивших страшную машину репрессий, история и люди уже осудили. И никакие последующие заслуги советской власти не смоют это кровавое пятно с ее репутации.
В том числе, и процесс реабилитации, начавшийся в стране после смерти Сталина. И упомянутое мною дело нагайбакского духовенства и церковников интересно тем, что оно имеет в своем составе продолжение - документы о реабилитации невинно осужденных, некоторые из которых, хотя и прошли сквозь лагеря и ссылки, но все же остались живы.
В одном из этих документов есть показания простой неграмотной женщины, жительницы Верхнеуральска, отсидевшей 10 лет в лагерях по "фашистской" 58 статье. Каким бесправным и зловещим был суд энкавэдэшной тройки над этой женщиной, как и над многими тысячами осужденных на смерть наших земляков, судите сами.
***
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
1958 года января 27 дня, город Магнитогорск
Ст. о/упол. АУ.УКГБ при СМ.СССР по Челяб. обл. в г. М.горске, к-н Перфильев допросил Митюшкину Веру Васильевну, год рожд. 1883, место рожд. г. Верхне-Уральск, Челябинской области, адрес: г. Верхне-Уральск, ул. Карла-Маркса № 79, б/п (беспартийная), русская, гражд. СССР, малограмотная, профессия - портниха, не работает.
Судимости: в 1937 году тройкой УНКВД Челябинской области по ст. 58 УК на 10 лет...
Вопрос: За что Вы были арестованы в 1937 году?
Ответ: За что я была арестована в 1937 году я не знала до 1940 года, когда мне в Нижне-Туринском исправительном лагере объявили, что я арестована и осуждена как жена офицера. Но мой муж - Митуюшкин Георгий Андреевич, офицером не был и в белой армии никогда не служил.
Вопрос: Вам предъявляется для ознакомления протокол допроса Вас 17 октября 1937 года. Данный протокол допроса подписан Вами?
Ответ: Ознакомившись с предъявленным мне протоколом допроса от 17 октября 1937 года л/дела 64 65, я подтверждаю, что данный протокол допроса подписан мною.
Но я еще раз заявляю, что меня, как до ареста, так и после ареста ни разу не допрашивали. После ареста мне для подписи давали несколько документов, не читая их содержания мне, а сама я их прочитать не могла, так как я совсем почти неграмотная - могу только расписаться. Видимо в числе других документов мною был и подписан протокол, с которым я ознакомилась, обозревая его подпись.
Вопрос: Вам зачитывается вслух протокол допроса Вас 17 октября 1937 года, листы дела 64 и 65, подпись на котором Вы подтвердили, как принадлежащую Вам. Вы подтверждаете его содержание?
Ответ: Зачитанный мне вслух протокол допроса от 17 октября 1937 года, на котором учинена моя роспись, я заявляю, что по своему содержанию он не соответствует действительности, можно сказать, что это одно вранье. Суханова и Кохан у нас в семье никогда знакомых не было и никогда меня не посещали. Когда меня пришли арестовывать, то я не открыла дверь сотрудникам на их требование. После этого они, открыв окно, проникли в дом через это окно и в квартире у меня никого не было.
Дополнить свои показания больше ничем не имею, за исключением того, что еще раз заявляю, что меня никогда не допрашивали.
***
"Меня никогда не допрашивали", - еще и еще раз повторяет женщина, которая много лет провела в лагере и при этом даже не знала, в чем ее вина! Т.е. система следствия была такая: собиралась тройка и сочиняла дело, а уже потом под это дело искали подходящую кандидатуру или кандидатуры. Это прямо БЕЗзаконотворчество какое-то! Истины ради следует отметить, что все эти "творцы" были расстреляны еще в 39-40-х годах, когда на место Ежова пришел Берия, о чем есть сведения в этом же деле. Но сути дела это не меняет: сотни тысяч были уже расстреляны, и столько же сидели и умирали все это время по лагерям.
Об этом, кстати, новый фильм по мотивам солженицынской прозы: "Иван Денисович", который, думаю, надо будет ввести как обязательный к просмотру в программу школьного обучения.
Чтобы помнили.
