Настоящее знанье, как мед,
Измеряется сотнями сот,
И дурманит его аромат
Старика и юнца, всех подряд.
Ах, нектар этот, словно магнит,
И голодных, и сытых манит,
И течет к нему вечно река
Из людей сквозь миры и века.
Далеко, в неприступных горах,
Где в ущельях господствует страх,
Путешественникам не видна,
Жмется к скалам обитель одна.
Там, в садах, у Гробницы Мусы
Проводя в размышленьях часы,
Прославляя терпенье и труд,
Медоносы седые живут.
Безмятежны их будни и сны,
Тишиною их души полны,
И по старческим жилам течет
Настоящий божественный Мед.
Если разум, отбросив тщету,
Вожделеет одну красоту,
Если сердце, обретшее путь,
Порывается в небо вспорхнуть,
Если злата и сребра милей
Фимиам елисейских полей,
То, однажды восстав на крыло,
Обращается путник Пчелой.
И летит прозелит в райский сад,
Превращению дивному рад,
И внимать он с отрадой готов
Ароматам небесных цветов,
И мгновенно становится сыт
Осознаньем себя неофит.
Настоящего знанья пыльца
Составляет паек мудреца.
Далеки от тщеты, от людей
Эти слуги высоких идей,
Незаметен их подвиг и быт,
Незатейлив напев их молитв,
Непонятно глупцам, может быть,
Их стремление знанье копить,
Но не будь на Земле этих Пчел,
Мир давно бы уж прахом пошел.
Если смерть вдруг ударит в галоп,
Если завтра – чума иль потоп,
Если спрячется солнце во тьму,
То до Меда ли будет кому?
Если снова вдруг вспыхнет вражда,
Если кровь наводнит города,
То найдется ли кто-то живой,
Чтобы опыт сберечь вековой?
Только жители той стороны
Для работы святой созданы.
Только Пчелам наказ Бог дает –
Собирать и накапливать Мед.
Если знанье без пользы лежит,
Утопая в безумствах и лжи,
То его не оставит вовек
Превращенный в Пчелу человек.
Мед потребен Адама сынам,
Для души и для тела – бальзам.
И Мухаммад, и царь Соломон
С теплотой отзывались о нем
Неспроста, далеко неспроста.
Не бездумна метафора та.
И скрывается сотни веков
Втайне знание от дураков.
С давних пор меня тянет в тот скит,
Что у ног Гиндукуша стоит,
В сновиденьях ищу по ночам
Путь-дорогу в Пчелиный тот храм,
Но узлы человеческих пут
Упорхнуть в облака не дают,
Увязаю в страстях, как в смоле,
И грехи пригибают к земле.
Только лире безгрешной одной
Тех пределов достичь суждено.
И летит сквозь простор и века
В те сады за строкою строка.
Уноситесь же ввысь, в небеса,
Через реки, моря и леса,
Вы, пустынницы, рифмы мои,
Побратимы Пчелиной семьи.
Пусть удастся хоть вам, может быть,
Эту сласть неземную испить,
А засим сообщится и мне
Вкус нектара, хотя бы во сне.
Настоящее знанье, как мед,
Измеряется сотнями сот,
И дурманит его аромат
Старика и юнца, всех подряд.
Ах, нектар этот слаще всего,
Но не всякий согласен Пчелой
Перед Богом в час смертный предстать.
Не для всех этот Мед – благодать.