Напомним, что до 28 июня 2022 года в Музее работает выставка "Духовный партизан. К 160-летию Ивана Чурикова". Помимо брошюр, листовок и книг начала XX в., посвященных трезвеническому движению, фотопортретов Братца Иоанна, переписки проповедника, а также фотографий членов коммуны, на выставке можно увидеть большой стенд с рукописными записками. Что это за записки, откуда они взялись и какие тексты содержать? Сегодня наша статья посвящена им.
Но сначала поговорим об обычае оставлять записки. "Записки - это один из универсальных способов, к которому люди прибегают для осуществления коммуникации со сферой сакрального" (статья "Фольклор и постфольклор: структура, типология, семиотика"). Такая традиция существует и в православии, и в католицизме. Например, почитание Ксении Блаженной сопровождается обычаем оставлять записки в стенах ее часовни на Смоленском кладбище Петербурга. Причем эта традиция сохранялась и в советский период.
В Москве также существует ряд почитаемых мест, к которым приносят записки. Наиболее известная святыня столицы - это часовня Матрены Московской. Отдельно стоит упомянуть бытование такой практики почитания святынь в католицизме и традиции писать и оставлять записки в Стене Плача в Иерусалиме.
Т.е. аналогичных практик можно найти много. Но давайте вернемся к предмету нашего материала.
Помимо публичных бесед с народом Братец Иоанн устраивал частные приемы, совершавшиеся по окончании бесед для тех, кто нуждался в исцелении от болезней, в трезвости или в братском совете. С 1897 года, когда беседы приобрели регулярность, и желающих лично пообщаться с Братцем стало много, приемы и беседы были разнесены по разным дням недели. Постепенно единым «приёмным» днём стал понедельник. В 1905 году митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский) вызвал Братца к себе и «посоветовал прекратить личные приемы».
Сам Братец Иоанн описал эту встречу так: «С 1894 года до 1905 года я посылал для отрезвления приходивших ко мне людей в Св. Церковь со словами: “Идите ко священнику, исповедуйтесь и причаститесь во оставление дурных привычек”. И когда это отрезвление народа предалось большой гласности, то митрополит Антоний призвал меня к себе и сказал:
– На вас подымается ропот и жалоба среди духовенства.
– За что же на меня роптать? – спросил я, - я посылаю людей в церковь за исцелением к Св. Тайнам.
– Да, правда, - отвечал владыка Антоний, - вы посылаете людей в церковь за отрезвлением к Св. Тайнам, и Св. Тайны исцеляют их от пьянства и болезней, но народ приписывает вам славу, поэтому советую вам прекратить личные приемы.
Тогда я сказал:
– Владыко, а как же мне поступать с приходящими ко мне и просящими у меня молитв?
Владыка ответил мне:
– Принимайте их по записочкам.
Вот с тех именно пор, с 1905 года, я и стал принимать приходящих ко мне по записочкам, хотя мне грустно и больно было отрезвлять их без Св. Тайн, но во мне звучали слова владыки о том, что через Св. Тайны я будто бы присваиваю себе славу. С того-то времени я и решил давать приходящим ко мне три кусочка сахару, как символ перехода от горькой жизни к сладкой, но такого перехода от Св. Тайн на сахар я не хотел. Всё это произошло от ропота духовных лиц. Но личных приёмов у меня нет, они закрыты по распоряжению духовной власти, а приходящие ко мне, приносят записочки и просят помолиться об избавлении от пьянства и других пороков. И я молюсь за дверями в тайне. И Господь слышит молитву в тайне и подаёт скорбящим просимое явно, как они свидетельствуют об этом. И такая вера не заглохнет даже после моей смерти. Миссионеры обвиняют меня ещё в том, что народ воздаёт мне славу. Но пусть знают все духовные лица, что сам себе человек славы не приемлет, если не прославит его Отец Небесный. Так и Христос говорит: “Если Я Сам Себя славлю, то слава Моя ничто. Меня прославляет Отец Мой, о котором вы говорите, что Он Бог ваш” (Иоанн 8,54). И всегда Господь прославлял тех, которые крепко веровали в Него».
Митрополит Антоний не мог не отреагировать на ситуацию, чреватую серьезным конфликтом в церковной среде Петербурга. Он принял соломоново решение: не запрещая Братцу принимать народ, придать деятельности Чурикова форму, исключающую личный контакт и соответствующую традиционной практике подаче поминальных и требных записок. Отсутствие устного общения не уменьшило «славу» проповедника. Напротив, его популярность в народе начала стремительно расти. Эту форму приема народа Братец Иоанн сохранил и после 1917 г., т.к. у него не было иного способа принять более 1000 просителей в день. В период с 1905 г. по 1929 г. по результатам приемов по запискам Братец Иоанн дал около 1,5 миллиона ответов и советов тем, кто приносил к нему свою нужду, болезни, сомнения и вопросы. Как видно из дошедших до наших дней записок, за истекшие 100 лет людские заботы изменились мало.