Начало здесь
Эпизод 3. Про медведей и не только.
Суровая действительность наших дней – уже даже в начале двухтысячных популяция медведей стремительно увеличивалась и навязчиво начала вторгаться в жизнь подводников и их семей. В настоящее время, по рассказам боевых товарищей, ещё живущих в Рыбачьем, медведи бродят в районе «на 7 ветрах» близ школы №8, где питаются на помойке отходами из школьной столовой. А на склад автономного питания утром приезжает представитель тыла объединения, чтобы разогнать бурых наглецов–попрошаек и тем самым позволить сотрудникам проникнуть в склады с подводницкими деликатесами, на запах коих и подтянулось это стадо рэкетиров из семейства медвежьих, мохнатые мафиози.
В заключительном эпизоде триптиха хотелось бы поведать не только о захватывающих встречах с хозяевами природного мира Камчатки, но и о людях, живущих в этой экосистеме, являющих собой тоже её часть. Так получилось, что предпосылок попадания меня и семьи на Камчатку ничего не предвещало. После доблестного ВВМУППа у меня случилось «бинго» – распределился на желанный, как Мерилин Монро, Северный флот в Оленью губу на великолепный плавающий экипаж Козлова Николая Матвеевича, с лучшим штурманом всех времён и народов Позняком Владимиром Константиновичем, впоследствии учителем ТСН во ВВМУПП.
И всё шло как по маслу – боевые службы, получение 2-комнатной квартирки, рождение первенца. Но так случилась, что доблестная К-433 засобиралась в межфлотский переход на Камчатку, и весь героический экипаж Гладышева Ю. П. пустился в бега, так как с 1979 по 1983 г.г. обжились на Севере, и желания возврата на ТОФ и Камчатку ну не было вообще. Командир и Зам. по ПЧ на всех партсейшн сострясали эфир утверждениями, что кто не пойдет на переход – предатель экипажа корабля, да вообще всего ВМФ СССР. Но при этом по тихой грусти командир убыл по англицки «не прощаясь» в ВМА имени Гречко, замуля задумчиво свинтил в зам. нач ПО, большой старпом резко стал командиром, штурман рванул по служебной лестнице в СПК БУ северного экипажа соседнего корабля. И лишь костяк выходцев из рабочих и крестьян, а флот в те времена у нас таковым и был, готовился к переходу, аварийно собирали свой утлый скарб и бились за контейнеры.
Я имел неосторожность на данном экипаже стажироваться и даже сходил прикомандированным с ними «за угол» т. е. на первую БС К-433 после постройки на СМП (предприятие "СевМаш") и ввода в линию. А так как не вылезал из морей и даже успел в своей третьей за два года БС допуститься к управлению БЧ-1 и наивно мечтал с получением старлея (тогда 2 года до получения служили), заменить штурмана Позняка, собравшегося в Академию и дравшего меня нещадно, готовя достойную смену себе и мне – стремительный служебный взлёт. Но увы, человек предполагает, а Бог располагает… Вот и я был сыскан в прекрасном летнем отпуске, и с берегов буржуазной Юрмалы спущен в подводный чёлн для усиления мною БЧ-1 К-433 и, соответственно, нежданно из северян был трансформирован в тофовцы.
На что мудрый отец сказал, что это родовая СУДЬБА позвала, так как мой дед Яков Тарасыч в незабвенные царские времена промышлял на Камчатке золотишком, хаживал с рогатиной на медведя. И даже папа вспоминал, как они с младшим братом, уже проживая на добротном хуторе близ Большой Каменки Смоленской, а ныне Калужской области, тайком с высоты лежанки русской печи подглядывали, как Дед с Бабулей из мешочков оленей замши высыпали слитки золотишка и подсчитывали их, но немцы избу спалили, деда забили прикладами, и следы фамильного состояния сгинули в горниле войны. И вот меня рок, как оказалось впоследствии добрый, призвал на Камчатку, где я провёл лучшие годы жизни и службы, и всё сложилось наилучшим образом как в семье, так и в продвижении по служебной лестнице. Венцом стал перевод в столицу…
Но дабы не утомлять читателей излишками биографии перейдём к медведям, вернее, к их географическим упоминаниям. Жители славной базы АПЛ Рыбачий помнят, что напротив пирсовой зоны на противоположном берегу была сопка, которую за внешний облик военно-морские крестьяне ассоциативно звали «Медвежий».
Как-то в один из пригожих летних дней боевая подруга по жизни, она же мать моих сыновей и старшина 1 ст., старший дозиметрист нашей СРБ (службы радиационной безопасности) 16 ОПЭСК заговорщицки поведала, что на сей сопке щедрые россыпи лисичек, опят и даже белых. Как все помнят, србешники во всех базах – это береговые заготовители рыбы, грибов и прочих даров природы, этакая кулацкая прослоечка. То есть, достоверность разведданных устремилась к стопроцентной. В один из не столь частых выходных мы отправились на промысел.
Всё начиналось очень благостно. По пути зашли к друзьям на дачу, что была расположена ну прям под этой сопкой, они кстати были в отпуске на материке, а нам был завещан урожай клубники и чёрной-красной смородины. Замечу, на Камчатке за короткое, но солнечное интенсивное лето собирали два, а в отдельные годы и три урожая клубники, и была она крупная, мясистая, насыщенно-красного цвета – сказывалось удобрение следами вулканической деятельности. Клубнику собрали и с попутным транспортом отправили домой. На столе любезно была оставлена настойка шила на ягодках, посему принятая рюмочка располагала к растопке бани и желанию послать грибы по боку. Но председатель домашнего совхоза был непреклонен, и мы начали восхождение.
Экипировка была высшего класса, обкатанная в многочисленных походах-странствиях. Основу составляли дюралевые наспинно-наплечные лари – нано-технологии СРЗ в Сельдевой, лёгкие объёмные, на широких наплечных ремнях, с фиксацией на поясе. В них помещалась значительная масса грибов, ягоды, и при этом продукты не мялись при транспортировке. У меня на поясе здоровенный ножище, у спутницы – изящный стилет. Ну, естественно, камуфляж и берцы. Всё чудно и благостно. Красота, очарование, чудный вид на бухту Крашенинникова и на посёлок, запах великолепный душистых трав, высотой выше человеческого роста, на Камчатке лопухи достигают 3 метров высоты, с куполом диаметром метра два.
На полянах действительно много грибов, но мы забирались всё выше и выше по отвесным склонам, и вот сладкий миг – плато на самой верхней части сопки сплошь усыпано лисичками насыщенно-оранжевого цвета, правильной формы и чуть далее – белыми грибами, словно на естественной ферме. Кстати, на Камчатке нет грибных червей, змей и комаров, так как от постоянной сейсмической деятельности эти гады не выживают. Мы забили все лари грибами, причём брали только шляпки, сняли куртки и, связав рукава, сделали из них мешки, которые ещё донабили грибами. Благостно, с удовлетворением осмотрели результаты грибной охоты. Перекусили и собрались отправиться в обратный путь, но не тут было, мы уподобились положению сродни отца Фёдора из незабвенных «12 стульев», когда он с колбасой застрял на вершине горы.
Сопка Медвежья не хотела отпускать пленников в нашем лице, мы обошли всё плато и везде – отвесные откосы, по которым спуск с тяжеленными ларями не возможен, и даже смертельно опасен. Всегда легче восхождение, чем спуск. С одной стороны я отыскал более-менее пологий спуск, но он был весь в зарослях осины – стланика, который сформировался под воздействием гнёта снегов, по структуре был сродни камню и просто не проходим. Я попытался прорубаться, как джунглях, но безрезультатно. Было, от чего приуныть, сотовой связи в то время не было, да и снимать нас вертолетом тоже не реально.
Моя спутница вопрошает, как флагманского штурмана, читавшего лоции: «Почему сопка Медвежья? Похожа внешне или потому, что на ней медведи водятся?». Тут же делает логичный вывод, что нас здесь съедят медведи, и детки не узнают, где мы упокоились. Ну, естественно, с обильным слёзовыделением. Но подводников этим не проймёшь, ещё не из таких задниц выбирались. И, о Боги… Я нахожу в глухих зарослях русло каменной реки, по сути это жёлоб с верхней части сопки, по которому сходит вода вперемежку с камнями во время интенсивного таяния снегов и впадает в бухту. У меня сразу родилась ассоциация с родными кабельными трассами по которым из каюты через лючок можно было слинять, когда тебя Старпом дядя Толя, здоровый как кадьякский медведь, вжопил спящим или отсутствующим на каком-либо корабельном мероприятии и неминуемо должен порвать твой девственный каплейский зад на славный Андреевский стяг.
Мгновенно пришло решение ползти по этому природному окопу, сработали гены деда, камчатского старателя, и спасибо кафедре тактики морской пехоты со славной практикой в полку морской пехоты БФ на полигоне в Хмелёвке, где мы в своё время наползались: и на полосе психологической подготовки, и под танками, при обкатке таковыми.
Забрал у спутницы её ларь и стал толкать его впереди, свой волок за собой. Я очень зауважал шахтёров в забое, это было нечто – камни впиваются в каждую клеточку фронтальной части тела, а за кормовую часть туловища хватаются острые ветки стланика, сплошным тоннелем, нависающим над тобой, да и уклон довольно крутой, плюс пыль и труха забивает глаза и легкие, пришлось сделать повязки на лица для защиты органов дыхания. И ползёшь в неизвестность, может в тупик, а не вернёшься, потому как развернуться не возможно, а жопом вперёд будет маневрировать затруднительно. И русло ещё петляет по всей сопке, вот вроде уже близок финиш, ан нет – заход на штрафной круг затейливой конфигурации. Но спасибо Провидению, мы выползли практически на дорогу из Сельдевой. Это были ощущения Робинзона Крузо и Пятницы с плясками сродни их формату, как итог нашего благополучного спасения. Вот вам и медвежья хватка одноимённой сопки, из лап которой мы смогли улизнуть…
Ну напоследок, традиционно хоррор про медведей и подводников. Небольшое вступление. Как я упоминал, мой дед Яков Тарасыч, будучи золотодобытчиком на Камчатке при царе-батюшке ходил с рогатиной на медведя несметное количество раз, знаю это по папиным рассказам. Я, к сожалению, его не застал, Дед погиб во время Войны. Как-то раз подломилась рогатина, на которую Дед взял медведя, и попал он в его объятия, пришлось добивать ножом в горло и сердце, но при этом медведь его подрал, и последствия остались.
Нечто подобное произошло в 80-е годы прошлого века у нас в Рыбачьем. Мы только пришли с Севера на Камчатку, и это было наше первое лето на сих благословенных просторах, нам сносило крышу от обилия ягод-грибов, черемши, папортника-орляка и, конечно же, от красной рыбы– икры. Но один случай нас вернул на землю бренную и обратил к столь необходимой осторожности в этой пищевой цепочке Камчатки. Наши береговые братья по разуму офицеры ПРЗ (плавремзавода) отправились на браконьерство, а именно, поставили сеточку, и далее технология, отработанная веками: первый номер из сетей достаёт знатную рыбёху, второй номер шкерит, вынимает икряной ястык, третий укладывает его в ДУКовский мешок, вложенный в рюкзак. Артель работала слаженно не в первый, но, к великому сожалению, уже последний раз …
Пока они кидали шкеренную рыбу за куст, пришёл медведь и без усилий на её лов вкушал халявный продукт. Но мешки упакованы, и рыболовы тронулись в путь. Медведь не наелся и поплёлся за ними на запах добытой икры в вещмешках. Настигнув замыкающего, привстал и рванул вещмешок, а этот носильщик был чемпионом базы, боксёр-полутяж, он подумал, что это рыбинспектор и отработанным ударом с разворота влепил медведю в пятак, тот в ответ зарядил, но разные весовые категории и строение лапы с когтями привели к тому, что в этом спарринге медведь завалил чемпиона и победно взревел на всю округу. Подельники были шокированы выходкой мохнатого боксёра и потерей друга, но один из них мгновенно пришёл в себя, соорудил подобие рогатины с помощью походного посоха, охотничьего ножа и ремешка от кобуры, коим за карабинчик и был пристёгнут к поясу этот нож.
Надо отдать должное советской караульной школе, когда в ВВМУ нас учили «умело действовать штыком и прикладом», вот и наш отважный боец осыпал медведя ощутимыми результативными ударами и даже поверг его в первоначальное изумление, затем по классике жанра взял его на рогатину, но она подломилась. И, как в случае с моим Дедом, медведь рухнул на бойца, к сожалению, при этом его придушил. Затем смертельно раненный озверевший медведь пополз к третьему воину, тот впал в оцепенение, но успел по пояс забежать в реку. И тут чудесное спасение – медведь издох от полученных ран буквально в метре от стоявшего в воде бедолаги. Он прибежал в посёлок, подняли по тревоге дежурное подразделение, но всё без толку, ребятам уже было не помочь. После были выставлены патрули, практически никого не пускали в лес, с нас, служителей дальнего гарнизона под подпись взяли обязательство в «журнале инструктажа» – не драться с медведями…
К счастью, такие случаи были единичными, и как-то всё обходилось.
А мораль сего триптиха такова – мы служили в настоящих медвежьих углах на окраинах нашей бескрайней Родины – Советского Союза. Отдавались беззаветно и преданно атомному подводному флоту, и ничто не могло нам воспрепятствовать в доблестном служении Отечеству, даже дикая природа!
Рассказал Алексей Тарасов
---------------------------------------------------------------
Благодарю за поддержку! Берегите себя и своих близких.
Больше записок подводника читайте здесь.
———————————————————————