Мне кажется через это прошли все советские дети.
Причем, если для нынешних, скорее всего, первая проба была не столь запоминающаяся, то для нас, на фоне "капля никотина убивает лошадь", ярким моментом.
Вообще, насколько я помню, в СССР дымило все взрослое население. Сегодня такого нет, а раньше, спешащие по своим делам люди с сигаретой были распространенным явлением — естественно, что она стала признаком "взрослости".
В то время трудно было представить, местного подросткового авторитета без сигареты в зубах, а уж как дымила "блатная" молодежь, привычно усевшись на корточки на углу здания.
Да что там говорить, водители автобусов и такси курили за милую душу, как впрочем и пассажиры (на задних местах). А еще электрички, и не только в тамбуре. Единственное табу — метро.
Можно сказать, мы с рождения познавали запах сигаретного дыма, поэтому нет ничего удивительного, что рано знакомились с самим процессом.
У меня это произошло в 7 лет.
Моя история
Первую затяжку я сделал в пионерском лагере после первого класса. Он располагался в парке Дзержинского, совсем рядом от квартиры, которую мы снимали.
Как то, мы с одноклассником Яником лазили за открытым театром, располагавшимся в верхней части парка и нашли пачку сигарет и спички, аккуратно уложенные в развилку дерева. А еще рядом, мой товарищ нашел сдутый шарик.
Находки мы по-братски поделили. Мне, как домашнему лошку, сигареты, а Янику — спички и шарик.
Сигареты были в мягкой упаковке, но какие-то фирменные. На них был изображен человек с пистолетом и надпись на непонятном языке (я больше таких никогда в жизни не встречал).
Наигравшись в надувание шарика, мой прожженный одноклассник предложил еще один обмен — он выделяет спичку, я сигарету, и мы ее поджигаем.
Естественно, зажженная сигарета оказалась у него в зубах.
Яник так красиво дымил, курением это трудно было назвать, что и я не отказался от его предложения.
Но самое интересное началось потом...
Таинственный шарик
Вернувшись в основное расположение лагеря, мы пошли к его неформальному "хозяину" — 14-летнему переростку, который каким-то образом тоже был в нашей смене.
Сигареты и спички, которыми мы похвалились, были тут же конфискованы, а вот к шарику, он даже не притронулся, при этом дико захохотал. Шарик оказался "резиновым изделием №2".
Собралась толпа детей, которые, как и мы, ничего не поняли из разъяснений верзилы, но весело хохотали вместе с ним.
Яник так и остался стоять с изделием в руке, красный как рак от смущения.
Но вдруг неожиданно, он выдал:
— А он его надувал, — и указал пальцем на меня.
Такое жуткое вранье и предательство от товарища, стало страшным шоком для "домашнего" ребенка. Я наверное даже на мгновение потерял сознание — все вокруг поплыло и затуманилось. Теперь дети переключился на меня.
Через пару минут меня прорвало, я зарыдал и убежал из лагеря.
Побег и возвращение
Благо, что двор, где мы снимали квартиру, находился в паре десятков метров от бокового выхода из парка Дзержинского.
Родители были на работе, поэтому я уселся на скамейку у входа во двор продолжая обильно слезоточить. Здесь меня и обнаружил сосед по стенке и местный "бродяга" Виталик.
Виталику тоже было лет 14, может даже меньше, но он был в авторитете среди подростков ближайших дворов — главой ватаги местных хулиганов.
Преодолев мое сопротивление парой подзатыльников, он взял меня за руку и потащил обратно в лагерь. По дороге, глотая слезы, я рассказал ему суть произошедшего.
В парке, на мое удивление, мы пошли не к библиотечному домику (был там и такой), где сидели пионервожатые, а к месту где кучковались дети.
Там мы нашли верзилу-переростка, после чего меня отправили "погулять".
Со стороны общение двух "авторитетов" выглядело довольно странным. Лагерный, на голову выше, с уже пробивающимся пушком над верхней губой, и дворовой, еще почти совсем пацан. Один говорит баском, второй детским "фальцетом".
Тем не менее, по началу развязанный верзила, в процессе разговора стал все больше подбираться, а в конце разговора, уже стоял чуть ли не на вытяжку.
О чем они там говорили, я так и не узнал.
Через много лет, когда у Виталика умерла мама, я случайно узнал об этом и пришел на 40 дней. Поздно вечером, когда все разошлись, мы просидели с ним несколько часов вспоминая детство. Он даже не помнил, как спас мою честь в то лето.
Что же касается дальнейшего продолжения истории, то я стал самым уважаемым малышом в лагере. Даже верзила первым со мной здоровался и исключительно рукопожатием.
А Яник через несколько дней перестал ходить в лагерь. Не знаю, как в школе, потому-что это было последнее лето на Завокзальной,
Вот такая вот история)