Предыдущая часть
Аня полагала, что ей удалось остаться незамеченной, потому что лектор ни разу не посмотрел в ее сторону. Но стоило только закончится занятию, как Петар громко объявил:
- Федорова, просьба задержаться.
Девушка мысленно выругалась и принялась неспеша собираться. Она спустилась к кафедре и замерла в ожидании. Мужчина же заговорил только тогда, когда последний студент покинул помещение.
- Ты странно молчишь, - начал он. – Не пристаешь ко мне с новыми идеями по поводу гибели моего отца. Что происходит?
- Меня захватили некоторые другие события. Только вас они не касаются.
- Любовь захватила? – мужчина склонил голову на бок. – Не хочешь поделиться счастьем? Мне вот интересно.
Аня смерила его оценивающим взглядом. Потом подумала, что вполне может поделиться наболевшим. Она не успела рассказать нии подруге, ни тете. А тут готова поделиться с малознакомым человеком. Хотя вполне возможно, что он сможет сказать ей больше полезного, поскольку никак не заинтересован и эмоционально ни с кем из действующих лиц не связан.
- Я нашла отца. Точнее мы с ним нашли друг друга одновременно. Я очень похожа на прабабку.
- Очень интересно, - Петар поднял брови, подошел к двери в аудиторию, которая была прикрыта неплотно, и притворил ее до конца. – Поделишься? Ведь ты же потому и начала говорить.
- Моим отцом оказался Евсеев. Он показал мне фото прабабки. Мы с ней просто одно лицо. Можно сказать, что мои фото, это ее фото в молодости. Даже отец не сразу сообразил, кого я ему напоминаю. А я столько про него узнала, видела снимки и живьем – и мне ни разу не пришло в голову, что я в него такая какая есть. Всю жизнь я знала, что похожа на отца и его родню. И не признала. Наверное потому, что он моложе мамы почти на пятнадцать лет. И рядом с ней выглядит еще моложе.
- Да, дела, - протянул Петар. – А я сидел и думал, что он напоминает мне тебя. Но даже не подумал, что вы родственники. Ты рада?
- Я пока не поняла, что чувствую. Я его очень хотела найти, но вот нашла и просто понятия не имею, как теперь быть. Мама сильно на него обижена. Теперь я знаю, почему.
- Он бросил ее одну с ребенком? Любая бы хранила обиду.
- Нет, дело не в этом. Он даже не знал о моем рождении. Мама не сказала. Видимо, решила не привязывать мужчину младенцем. Она очень гордая.
- Но глупо сохранять гордость, когда речь идет о жизни, - слегка дернул носом мужчина, демонстрируя некоторое возмущение.
- Мне такое тоже трудно понять. Я бы не смогла вот так отпустить любимого человека. Но это я, а мама у меня старше, опытнее и сильнее. Потому не могу ее осуждать.
- Я вот тоже старше, опытнее и сильнее. И могу осуждать, потому что чего она добилась своей гордостью? Дочь выросла без отца. А отец что? Рад был тебе?
- Мне показалось, что да. По крайне мере, он хочет общаться дальше. И не зря же позвал меня в гости и показал портрет и фото. У него нет других детей. Сказал, что не нашел никого лучше мамы. Это так печально и романтично одновременно.
- Сопли обычные, - почему-то рассердился Петар. – Самое простое – это быть честным не только с другими, но и с самим собой. Это совсем не значит подставить брюхо под удар. Но твои родители не могут признать, что до сих пор испытывают друг к другу чувства.
- Или к воспоминаниям о том, какими они были тогда. Это меня и тревожит больше всего. Я хочу общаться с отцом. И не хочу скрывать наше общение от мамы. Но ума не приложу, как ей рассказать.
Аня и Петар сидели рядом на кафедральном столе и периодически стучали по нему ногами. В большое окно были видны листья березы, которые колыхал на ветке довольно ощутимый ветер. В лучах весеннего солнца они немного поблескивали и переливались с салатового до зеленого цвета. Где-то щебетала птаха. Звенели трамваи. Слышались голоса людей.
- Я бы просто поставил перед фактом. Но это я – не слишком хороший человек. А тебе стоит с матерью спокойно поговорить и обсудить все. Начни издалека. А там уже смотри на ее реакцию.
- Да знаю я ее реакцию. Я, знаешь, сколько раз в детстве пыталась добиться ответа, кто мой отец и где он? – внезапно перешла на ты девушка. - - И каждый раз она реагировала резко. Я не хотела причинять ей боль и больше вопросов не задавала. А теперь должна прийти и сказать, мам, я тут папу сама нашла, мы общаемся. Он так и не женился, потому что до сих пор ттебя любит, но пальцем не пошевелил, чтобы тебя вернуть.
- Погоди. Кто из них был инициатором отношений, а кто разрыва?
- Как я это поняла: папа добивался маму довольно долго. Потом она сдалась и была готова поддерживать его даже в ситуации с твоим отцом. Но отец же просто сбежал, оставил ее, меня, хоть ничего и не знал о ее беременности. А когда вернулся, мама уже его не приняла. Санта-Барбара, одним словом, питерского разлива.
Мужчина почесал затылок, поболтал ногами в воздухе и развел руками.
- Присмотрись к отцу. А там уже как пойдет. Не стоит торопить события, это мой тебе совет. Можешь его принять к сведению, а можешь сделать по-своему. Только ты только что нарушила субординацию и начала мне тыкать.
Аня открыла было рот, чтобы извиниться и сказать, что такое не повторится, но Петар покачал головой.
- Я не делаю тебе замечание. Наоборот, мы же сейчас не в отношениях студент-учитель. Так что можно и нужно на ты. Так вот, ты еще позавчера полагала, что Евсеев мог отравить моего отца. Сейчас уже так не думаешь?
- Мы много и долго говорили. Он кажется вполне искренним. Зла на Виталича не держит. Скорее, досадует сам на себя за малодушие. Что сначала сбежал, потом не попытался замолить свою вину. Я с ним общалась достаточно, чтобы понять, что подобная месть не в его стиле. А у тебя есть идеи?
- Нет, завтра вскрывают завещание. Хотя мне там вряд ли что-то значимое отписано, но меня позвали. Официально пригласили, - он поднял в верх указательный палец. – Хочешь, можешь составить мне компанию.
Девушка растерялась. Она имела слабое представление о чтении завещаний. Принимать участие в столь официальных мероприятиях ей до доводилось. Но почему-то показалось, что ее не пустят. И это было первое, что она сообщила Петару в ответ на его приглашение.
Тот только отмахнулся. Они договорились, что она поедет с ним.
Продолжение следует…