8862 подписчика

Тысяча Сынов: Дети Бури

13 июня 202213 июн 2022

751

41 мин

Оглавление

Сотворенные судьбой
Психический рассвет
Вознесенный и проклятый

Сотворенные судьбой

Суть большинства легионов казалась очевидной с момента их появления. Многие из них даже имели прямые прототипы среди Легио Катаэгис. Но в случае с Пятнадцатым все сложилось иначе. Сыновья Магнуса с самого начала не проявляли хоть сколько-нибудь уникальных черт, будучи универсальным подразделением, одинаково эффективным во всех видах войны. Лишь спустя годы стало ясно, кто они на самом деле…

В сравнении с большинством других легионов Пятнадцатый как самостоятельное военизированное формирование появился относительно поздно. Когда он вышел на арену, Терра уже практически полностью объединилась под властью Императора, а Селенарские лаборатории Луны перешли под его контроль. Это был первый рубеж в великом плане Повелителя Человечества, он уже завоевывал Солнечную систему и готовился идти дальше.

К тому моменту во многих легионах наметился взрывной рост численности личного состава за счет притока рекрутов с покоренных территорий, кроме того технологии Селенара позволили улучшить и ускорить процесс генетического вознесения. В этот переломный период и появляется Тысяч Сынов, легион, о котором их боевые братья почти ничего не знали. Хотя им было известно главное – эти воины выглядят, как и другие Астартес, но в действительности они другие. Совершенно другие.

Когда создавался Пятнадцатый, ужасы Долгой Ночи внезапно вернулись. Колоссальные варп-штормы на короткое время отрезали Терру от остального мира. Все население планеты видело во сне кошмары, а каждый пси-активный индивид испытывал глубокий непередаваемый ужас, у которого, казалось, нет реальной причины.

Свет солнца буквально померк, а отраженный лунный свет вообще перестал касаться земной поверхности, так что ночи на Терре стали непроглядными. Не было видно даже звезд. В это время родилось много мутантов, по всей планете произошло неисчислимое множество самоубийств и сверхъестественных событий. Люди едва не рухнули обратно в бездну языческого варварства, так что Астартес и Кустодиям пришлось жестоко пресекать эти продиктованные паникой попытки вернуться в греховное прошлое Старой Земли.

Это было жестокое и страшное время, о котором не принято вспоминать. В хрониках к тому моменту уже покоренных Нордафриканских Конклавов оно называется Песнью Кровавых Небес, а правители экваториальных городов-платформ прозвали его Спиралью Безвластия. Однако самое точное название дано в официальных имперских записях – Первая Буря. И действительно, столь сильные варп-возмущения впервые наблюдались с того момента, как закончилась Эра Раздора.

Что касается Императора, его эти события нисколько не смутили. Да, они замедлили его экспансию, едва не остановив ее, однако Повелитель Человечества тут же переключил свое внимание на другие дела, перенаправив к ним основные ресурсы с такой скоростью, которая говорила об одном – он знал. Он предвидел и был готов. Именно в этот момент было основано Безмолвное Сестринство и Черные Стражи Астра Телепатика. Но, вероятно, больше всего времени и сил Император тогда отдал другому проекту. Тем, кого однажды назовут Тысяча Сынов.

На этапе прото-легиона Пятнадцатый отличался только тем, что отбор в него проводился по более жестким критериям, чем в любой другой легион. Это объясняет минимальную численность на старте. Отбирались только самые физически и психически стабильные индивиды, которые на протяжении нескольких поколений имели идеальную родословную и никаких отклонений. Основными рекрутинговыми центрами для Пятнадцатого стали Империя Ахеменидов, Кашайские Владения и анклавы Огненных Лордов Оауса.

Эти три региона первыми поклялись в верности Императору и снабжали рекрутами его смертные армии с начала Объединения. Кроме того, здесь наблюдался самый чистый генофонд, практически лишенный мутаций. Конечно, в Тысячу Сынов набирали воинов и из других регионов, но в значительно меньших масштабах. Например, когда Император покорил Ионусское плато, с этой огромной территории в Седьмой взяли несколько сотен бойцов, но в Пятнадцатый – только одного.

Среди тех, кого выбрали для генетического вознесения в легион Магнуса, практически все завершили процесс успешно. Процент отторжения прогеноидов был минимален. И хотя мы не знаем, сколько рекрутов было отобрано изначально, нам известно точное количество тех, кто покинул генетические кузницы Терры и Луны с кровью Алого Короля в венах. Это число повторяется в отчетах с подозрительной частотой, будто важно было постоянно упоминать его, будто это несло какой-то таинственный сакральный смысл.

Их была тысяча. Тысяча воинов в сером керамите (изначально все легионы носили этот цвет) преклонила колени перед Императором, принеся ему клятвы верности. Повелитель Человечества принял эти клятвы и велел воинам подняться. Когда гиганты выпрямились, Первая Буря мгновенно закончилась, Имматериум вновь был спокоен, будто мгновение назад его не разрывали на куски варп-штормы чудовищной мощи. Тогда никто не заметил совпадения. Кроме, конечно, Императора, который назвал Пятнадцатый «Мои Тысяча Сынов».

Психический рассвет

Как я уже сказал, изначально Сыны Магнуса не демонстрировал особых пристрастий в войне и явных отличий от усредненного представления о легионе космического десанта. Все хорошо знали, что эти воины проходили суровый отбор, а потому были великолепными бойцами. Они имели едва ли не самое благородное происхождение среди Астартес и Император явно относился к ним по-особенному (хотя тогда не было понятно, в чем эта «особенность» проявляется и по какой причине Тысяча Сынов заслужила эту честь).

Несмотря на то, что Объединение уже подходило к концу, Пятнадцатому удалось ограниченно принять участие в нескольких конфликтах на Терре. Собственно, это был последний легион, который покинул планету. Именно Тысяча Сынов подавляла последние очаги сопротивления в колыбели человечества (исключая несколько локальных кампаний, ради которых Император по определенным причинам вернул ограниченный контингент других легионов, например, карательные отряды Восьмого).

Пятнадцатый воевал в целом не меньше, чем любой другой легион, но их всегда было численно мало, поэтому они не могли принять участие в крупных столкновениях. О действиях Тысячи Сынов на Терре и в Солнечной системе почти ничего неизвестно (за редким исключением, вроде Беотийского Конфликта). Но и позже их битвы не были особенно примечательны. Например, на Проксиме III они сражались с трансгенными ксеносами, но это была настолько малозначительная битва, что в хрониках ей посвящена одна единственная строчка.

Затем на Гладрисе Пятнадцатый держал оборону против ксеносских орд, однако Тысяча Сынов тогда билась рядом с Шестым, контингент которого был в разы больше и именно Волки истребили основную часть вражеских сил. На Секулорисе легион Магнуса (тогда еще ничего не знавший о своем отце) покорял мика-кланы, но делал это вместе с Имперскими Вестниками, которых было в несколько десятков больше, поэтому вся слава досталась им. В действительности, все ранние кампании Пятнадцатого завершились успехом. Но они либо бились вместе с другим гораздо более многочисленным легионом, либо одерживали свои победы на никому неизвестных фронтах.

Другие Астартес видели, что Тысяча Сынов – отличные воины, а их уровень боевой синхронизации, то самое чувство братского локтя, выше, чем у любого другого легиона. И все же о них нельзя было сказать ничего конкретного. Ничего такого, что могло бы их выделить. Хотя сами они определенно считали себя особенными, пусть и не понимали, в чем причина этого ощущения. В реестрах Пятнадцатый значился как «легион общего назначения», без какой-либо специализации. Единственное, что реально отличало этих воинов, – символика.

Пятнадцатый первым получил собственную эмблематику. Это хорошо известный глиф «Миллениал», происхождение которого теряется в седом прошлом Старой Терры (синяя буква «М» на красном фоне). Считается, что легион получил эмблему вместе с именем, и этот знак должен был увековечить те судьбоносные слова Императора («Моя Тысяча Сынов»). Также Пятнадцатому было позволено использовать языческие по происхождению охранные символы Бессмертных Полков Империи Ахеменидов, откуда многие воины вели свой род.

В первые десять лет Великого крестового похода о Тысяче Сынов почти никто не слышал. Лунных Волков было уже больше 30 тысяч и слава о них гремела во всех уголках разрастающегося Империума. Перед Повелителями Ночи уже начинали падать на колени, едва они входили в очередную систему, недовольную Согласием. Крепости Сынов Дорна уже считались неприступными, красуясь на сотнях планет.

Пятнадцатый тоже сражался, тоже завоевывал, тоже проливал кровь и побеждал. Но их по-прежнему было слишком мало, чтобы в масштабах галактического фронта они могли восприниматься как весомая сила. Но как только началось второе десятилетие Великого крестового похода кто-то будто бы нажал невидимую кнопку и все изменилось в одночасье. Как тогда на Терре, во время Первой Бури.

Конечно, несмотря на воинское мастерство Пятнадцатого, к нему изначально относились с некоторым подозрением. Ведь они получили личное имя, ни разу не побывав в бою. Им дали собственную символику еще до того, как они пролили первую кровь. И набирали их исключительно медленно по критериям, за соблюдением которых следил сам Император и о них никто ничего не знал. Это не могло не вызвать настороженность. Настороженность, но не более.

Все изменилось, когда первые воины Тысячи Сынов (к тому моменту легион хоть не намного, но уже перерос в численности свое название) начали проявлять психические способности. Их силы пробуждались спонтанно. Легионеры еще не вполне понимали, каким даром владеют, поэтому активно изучали его, применяя на практике, то есть – в бою. И таких воинов становилось все больше. Будто кто-то запустил цепную реакцию, число пробужденных псайкеров в Пятнадцатом росло лавинообразно.

Конечно, Империум уже применял боевых псайкеров в своих рядах (это помимо Навигаторов и Астропатов). Однако воины Тысячи Сынов были чем-то принципиально иным, чем жрецы древних культов и санкционированные предсказатели, служившие знатным домам Терры. Пятнадцатый впервые наглядно показал разрушительный потенциал Эмпиреев. Этот потенциал в равной степени пугал и завораживал.

Разумеется, было еще Воинство Пентаграмм Первого легиона и легендарный Идрик Кибалос. Однако об этом Воинстве официально никто ничего не знал, а Кибалос со своими воинами участвовали в кампаниях, которые никогда не отражали в хрониках. Да и было этих воинов всего пара сотен. Тогда как в Пятнадцатом психический потенциал внезапно пробудился у всего легиона. Это не получилось бы скрыть при всем желании. Хотя никто и не пытался.

Так или иначе, но даже те, кто знал о Воинстве Пентаграмм, понимали, что воины Кибалоса – спонтанное воинское формирование, возникшее из необходимости. Тогда как Тысяча Сынов явно появилась не случайно, это был план. Но чей? На тот момент никто не сомневался – это был план Императора. Воины испепеляли психическим огнем целые города, в считанные секунды выжигали умы сотен врагов цепными молниями, призывали бури, которые крушили танковые батальоны противника, будто они были сделаны из картона.

В Пятнадцатом обнаружились прорицатели, которые одним словом меняли исход целых кампаний. Эти воины могли восстанавливать тяжелейшие раны у себя и союзников быстрее, чем хотя бы одна капля крови Астартес падала на землю. Их сила казалась неисчерпаемой, немыслимой. Тогда многие стали задаваться вопросом – кем же является их генетический отец? Если эти воины столь искушены в использовании сил варпа, какова же сила Пятнадцатого примарха, если он жив?..

Тогда многие паззлы сложились. Жесткий отсев при рекрутском наборе, таинственные ритуалы во время генетического вознесения, личная эгида Императора – все было подчинено единственной цели. Он сплавил психический потенциал людской расы с генной алхимией транс-человеческого естества Легионес Астартес. И теперь малочисленность Тысячи Сынов перестала быть проблемой, потому что боевой потенциал пробужденного Пятнадцатого без труда мог сравниться с возможностями любого другого легиона.

Но это не принесло воинам-псайкерам уважения боевых братьев. Интерес, связанный с тайной рождения легиона, сменился недоверием и даже враждебностью. Ведь те, кто прошел Объединение, знали псайкеров только как своих врагов, жестоких и бесчеловечных монстров. Первые годы Великого крестового похода лишь укрепили это представление, ибо легионы не встречали миров, где пси-активные потомки терранцев были бы миролюбивы. Напротив, все они были враждебны и даже психически нестабильны.

Поэтому когда весь Пятнадцатый проявил пси-активность, некоторые из легионов отказались сражаться рядом с ними. Например, на Острастисе когда для захвата Звезд Цин в качестве поддержки Третьему легиону прибыла рота Тысячи Сынов, сыны Фулгрима увели свои корабли из системы, не говоря ни слова. А во время Колгренской кампании, когда вместе с Пятнадцатым сражался Четырнадцатый, Сумеречные Рейдеры отказались напрямую говорить с легионерами из Тысячи Сынов, общаясь с ними только через сервиторов и официальные документы.

По неподтвержденным слухам, когда Хорус был единственным обнаруженным примархом (~~ну кроме сами знаете кого~~), он неоднократно обращался к Императору с просьбой обратить на Тысячи Сынов повышенное внимание. Луперкаль даже разработал экстренный план, согласно которому, весь Пятнадцатый был бы ликвидирован в минимальный срок, если бы появились сомнения в его лояльности. Говорят, Хорус действительно боялся растущей мощи Сынов Магнуса.

Так или иначе, мы не знаем, что Император ответил Луперкалю. Но нам известно, что он позволял Тысяче Сынов делать все. Все, что они считают нужным. Воины свободно исследовали собственные силы и путешествовали по Морю Душ без каких-либо ограничений, кроме инстинкта самосохранения и врожденной мудрости, пределы которой они тогда еще только постигали. Кроме того, Пятнадцатый побеждал. Всегда. Теперь, когда они сражались сами, без поддержки других легионов, о них начали слагать легенды. Легенды, в которых к удивлению читавших отчеты правды было куда больше, чем вымысла.

По всему Империуму распространились истории о том, что рота Пятнадцатого может обратить в пепел армию из десятков тысяч врагов. Что стены ксеносских крепостей превращаются в песок, а легионеры Тысячи Сынов идут сквозь бурю плазменного огня, не получив ни единого шрама. В хрониках навсегда останутся записи о том, как капитан Ормузд покорил воинственную планету Некордо лишь с двумя сотнями воинов. И о том, как отряд Тысячи Сынов на Мегорании отогнал многотысячную орду орков от поврежденного титана Легио Лакримэ. После чего этот Легио поклялся в вечной и абсолютной верности Пятнадцатому.

Легендарный Соломон Восс в своих мемуарах писал, что Император был так вдохновлен успехами Тысячи Сынов, что во время одной из самых жестоких кампаний против кравов Повелитель Человечества лично повел в бой авангард Пятнадцатого.

Это были золотые дни Сынов Магнуса. Легион вышел на пик могущества, с лихвой компенсируя свою малочисленность невероятным психическим потенциалом. И тогда встал новый вопрос – а настолько ли очевидно происхождение Пятнадцатого? Сходу можно было предположить два варианта. Вариант первый – Император не знал, что все воины Тысячи Сынов обладают психическим потенциалом. Согласитесь, это выглядит настолько глупо, что даже не хочется обсуждать.

Вариант второй – Император, конечно, знал, кого он создает и намеренно отбирал стабильных индивидов с латентным пси-потенциалом, который должен был раскрыться только после того, как легионеры Пятнадцатого состоялись бы как универсальные воины, как подразделение общего назначения. Но, быть может, есть третий вариант? И четвертый? Возможно, кто-то вмешался в планы Императора или даже повлиял на него в этом решении? Или же гордыня, в которой справедливо обвиняют Магнуса, в не меньшей степени свойственна его отцу? Чьи планы зачастую гораздо сложнее, чем мы можем вообразить…

Вознесенный и проклятый

Спустя полдесятилетия после того, как Великий крестовый поход выплеснулся за пределы Солнечной системы, многие легионы уже насчитывали десятки тысяч воинов. Но в Пятнадцатом никогда не было больше 10 тысяч, даже когда они достигли апофеоза своей завоевательной мощи. Для сравнения, Лунных Волков тогда было не меньше 50 тысяч.

Отчасти причина малочисленности Сынов Магнуса заключалась в том, что они по-прежнему проводили жесточайший отбор в свои ряды. Кроме того, какими бы великолепными воинами и могучими псиониками они не были, война все равно собирала с них свою жатву. Но была еще одна причина – после того, как Пятнадцатый начал набирать рекрутов на других мирах, кроме Терры, процент тех, кому удалось пережить генное вознесение, значительно снизился.

Так или иначе, к началу второго десятилетия Великого крестового похода Тысяча Сынов были исключительно эффективным легионом, уникальным благодаря тому, что каждый воин обладал психическими способностями (хотя не все из них были действительно сильными псайкерами). Малочисленность теперь не казалась большой проблемой, учитывая, что легион выполнял поставленные перед ним задачи. Однако именно этот фактор едва не уничтожил его, когда грянула катастрофа.

Все началось на Византине. Это был прекрасный зеленый мир, сквозь изумрудную зелень которого к голубым небесам пробивались купола золоченых храмов. Византинцы поклонялись местному солнцу, их ритуально ослепленные жрецы служили правителям планеты, которые отказались присоединяться к Империуму, боясь потерять свою власть. При этом, как позже выяснилось, правители Византина были колдунами, их практики извратили генотип населения планеты таким образом, что каждый десятый ребенок рождался мутантом с психическим даром.

Поэтому когда два ордена Тысячи Сынов высадились на планету, их встретили не выстрелами орудий и не клинками, а психическим пламенем и треском разрывающейся материи. По сути Пятнадцатый столкнулся со своим темным отражением. Ни они, ни какой-либо другой легион еще не сражались с подобным противником. Конечно, Сыновья Магнуса увидели в этом испытание своих сил и ринулись в бой с удвоенной яростью, стремясь доказать, что в этой галактике есть место лишь для одной пси-одаренной армии.

Согласно сохранившимся отчетам, подобной битвы не видел ни один смертный или транс-человек. Казалось, что сражаются не две противоборствующие армии, а первородные стихии, фундаментальные частицы бытия. Воины Тысячи Сынов иссушали себя до последней капли пси-потенциала, но все равно не могли одолеть солнечных жрецов, у которых по венам вместо крови струился Имматериум. Однако и колдуны Винзантина также не могли сломить ряды Пятнадцатого.

И вот, когда от невиданного психического противостояния раскололись континенты, а с небес пошел черный темпоральный дождь, что-то изменилось. Что-то натянулось и лопнуло, и психический крик немыслимой боли оглушил каждое живое существо на планете. Нам не известно имя воина, который погиб в тот момент. В «Книге дней и усопших» он обозначен буквой «Далет» из мертвого языка Старой Земли. Очевидно, что при жизни легионер носил другое имя, но то, которое он получил после смерти, проникнуто глубоким символизмом. «Далет» означает «Дверь» в значении «переход от прошлого к будущему», «конец одного и начало другого».

В кульминационный момент битвы тело «Далета» начало распадаться на части. Керамит треснул в тысячи мест и сквозь трещины стала выплескиваться тягучая субстанция, некогда бывшая плотью легионера. Кости воина сплавились с его доспехами, а кровь затвердела и превратилась в некое неидентифицируемое вещество. Но самое ужасное – метаморфозы не прошли мгновенно и до самого конца жуткого превращения «Далет» был жив, крича мириадами безмолвных голосов и умоляя, чтобы его убили.

Не в силах вынести этот ужас и не зная, как иначе помочь брату, легионеры подарили ему Милосердие Императора, превратив его преображенное тело в прах очищающим пламенем. Пятнадцатый поклялся, что за пределами легиона никто никогда не узнает о произошедшем на Византине. Но позже этот факт уже было невозможно скрывать.

Так или иначе, Византин был приведен к Согласию. Внешне Тысяча Сынов после этой кампании не изменилась и долгое время никто не знал, что в сердце легиона пробудилась тьма. Даже в рядах самого Пятнадцатого крепла уверенность, что произошедшее на Византине – случайность, уникальная аберрация, из ряда вон выходящее событие, которое не повторится. Великий крестовый поход шел своим чередом, а Тысяча Сынов продолжала завоевывать новые миры, укрепляя свою психическую мощь.

Мы не знаем, когда пал следующий воин. Возможно, прошли месяцы. Возможно, годы. Но однажды это произошло. А за вторым последовал третий. Проклятью дали имя – Перерождение Плоти. Потому что воины буквально перерождались во что-то чудовищное, измененное энергиями варпа, извращенное до неузнаваемости, нечеловеческое. Конечно, Пятнадцатый некоторое время пытался держать проклятие в секрете, стремясь постичь его природу и найти решение. Но все усилия оказались тщетны.

Вскоре Перерождение Плоти начало захлестывать одновременно десятки и даже сотни воинов. Тысяча Сынов пыталась скрывать масштабы эпидемии, редактируя отчеты и хроники. В Императорском Дворце тем не менее начали догадываться, что с Сыновьями Магнуса что-то не так. Кто-то предположил, что речь идет о глубинном и ранее сокрытом генетическом дефекте, вроде того, что обнаружился у Громовых Воинов. А кто-то полагал, что имеет место намеренное повреждение генофонда, как это было с Третьим легионом. Правда на тот момент не была известна, как и истинные пределы катастрофы.

Так или иначе, никто не сомневался, что проблема Пятнадцатого, во-первых, связана с его генами, во-вторых, с психическим даром воинов. Но в чем крылась истинная причина Перерождения Плоти? Мы до сих пор не знаем ответа. Никто не знает. Возможно, только Император. Хотя со стороны сложно вывести хоть какие-то закономерности. Проклятье могло коснуться любого воина, как Магистра ордена с выдающимся пси-потенциалом, так и боевого сержанта, который мог едва-едва прочесть эмоции боевых братьев в пылу сражения.

Конечно, пытаясь скрыть правду, Тысяча Сынов совершала ошибки. Их боевые потери в отчетах росли в геометрической прогрессии и многие, кто воевал рядом с ними, тоже теряли личный состав, зачастую – без каких-то реальных причин. Целые отряды смертных исчезали в результате «несчастных случаев». Хотя Пятнадцатый и старался теперь как можно реже воевать рядом с кем-то, кроме собственных братьев по легиону. Но это не всегда было возможно, поэтому Сыновьям Магнуса приходилось убирать свидетелей.

Чего они боялись? Едва ли порицания. Их и без того почти ненавидели, особенно теперь, когда Золотой Век легиона закончился так же внезапно, как и начался. В этот момент в рядах смертных формирований и даже в среде Астартес появляется слово «колдовство», которое, казалось, должно было сгинуть в тот миг, когда завершилось Объединение Терры. Однако же Император бездействовал. По крайне мере, у нас нет никаких сведений о том, чтобы он как-то повлиял на Тысячу Сынов или официально ответил на обвинение против Пятнадцатого легиона. Многие уверены, что в действительности он сам искал средство от пагубы, что должна была вот-вот уничтожить воинов, которых он взращивал с таким тщанием.

Легион стремительно таял, но не отказывался от своей миссии. Тысяча Сынов продолжала экспансию, завоевывая один мир за другим. При этом выжившие воины, которых становилось все меньше, достигали невиданных высот в овладении психическими силами. Самый слабый псайкер из Пятнадцатого на несколько уровней превосходил самого сильного пси-одаренного воина из любого другого легиона.

Кто-то считает, что у них просто не было выбора. Но был долг. Их создали, чтобы завоевывать, приводить миры к Согласию, и они обязаны были делать это. Даже умирая, Его Тысяча Сынов продолжала исполнять свою священную миссию. Поэтому они все силы бросили на то, чтобы до совершенства отточить свои сильные стороны. Кроме того, воины-ученые продолжали искать возможность побороть Перерождение Плоти. В своих изысканиях они все дальше и дальше заплывали в Море Душ. Никто не знает, сколько их погибло во время этих экспериментов. Но те, что сумели вернуться, обрели ужасающую мощь.

Вскоре ордены, насчитывавшие сотни воинов, едва включали десятки, а многие просто перестали существовать. Боевые корабли Пятнадцатого почти полностью контролировались смертными, легионеров на них практически не осталось. И пока легион умирал, обвинения в его адрес звучали все громче и громче. Примархи, Магистры легионов, владыки Терры в один голос призывали распустить Тысячу Сынов. А кто-то предлагал кардинальное решение – подарить оставшимся Милосердие Императора, ибо эта участь казалась более достойной, чем медленное вырождение.

С годами почти никто в Империуме не сомневался, что Пятнадцатый легион нужно казнить в полном составе, а все его заслуги и связанные с ним кампании вычеркнуть из анналов истории. Сложно сказать, что стало истинной причиной такой реакции. Скорее всего, в ее основе лежал страх. Страх перед неизведанным. Ведь теперь уже все знали, что Пятнадцатый умирает. И гражданские, да и многие Астартес не сомневались, что причина этого вымирания кроется в увлечении оккультизмом. Тогда ведь никто не понимал, чем пси-аркана отличается от колдовства. Поэтому отчасти Сыны Магнуса стали жертвой банального невежества.

Так или иначе, решение оставалось не за теми, кто призывал к уничтожению Пятнадцатого. Его должен был принять Император. А он молчал. Мы уже никогда не узнаем, что он намеревался сделать (если вообще намеревался). Был ли у него план по спасению легиона или он в конечном итоге принял бы сторону большинства и действительно стер Тысячу Сынов из истории. А не узнаем мы этого потому, что в тот момент, когда Пятнадцатый балансировал на самом краю бездны, к нему пришло неожиданное спасение. Спасение, которое однажды обернется еще большим проклятьем…

Надежда и предательство

Мы знаем, что до открытия Просперо многие из Тысячи Сынов пытались контролировать Перерождение Плоти силой своей воли. Были разработаны особые медитативные системы и дополнительные уровни Исчислений. Сыны Магнуса использовали алхимию и ретровиральные практики. Лишь единицы из этих методов давали хоть какой-то результат, но ни один не помог избавиться от проклятия.

Со временем легион стал помещать в стазис тех, у кого Перерождение Плоти только-только начинало проявляться. Многие добровольно пошли на этот шаг в надежде, что однажды их братья смогут победить жуткую болезнь. К тому моменту, как был обнаружен Магнус, в трюмах кораблей Пятнадцатого было больше заполненных стазисных капсул, чем живых воинов в легионе. Этих космодесантников стали называть Бессонное Братство.

Братство пробудили, когда Алый Король нашел избавление от Перерождения Плоти. И многие действительно вернулись к жизни, спасенные от проклятых метаморфоз. Но примерно у половины еще до стазиса болезнь зашла слишком далеко, поэтому когда их вывели из вневременного состояния, тела воинов продолжили изменяться. Им подарили Милосердие Императора. Считается, что Бессонное Братство насчитывало тысячи воинов, неизвестно, скольких из них примарху удалось спасти.

Так и иначе, избавление для умирающего легиона пришло с Просперо. Это был любопытный мир, который, казалось, объединил в себе все мыслимые ландшафты. Здесь были густые изумрудные леса и бескрайние выжженные местным солнцем пустыни. Глубокие океаны и безупречные в своем великолепии горы, увенчанные седыми коронами. Здесь были голые продуваемые всеми ветрами плато, наполненные жизнью саванны, топкие смертоносные болота и цветущие равнины.

Этот мир пережил целую серию катастроф во время Эры Раздора, но цивилизация здесь выстояла. Однако не благодаря технологиям, а ввиду мудрости его обитателей. Никто, даже Магнус, не знает точно, почему планета, которая когда-то была почти полной копией Старой Земли, погрузилась во тьму. Предполагается, что когда галактику охватили беспрецедентные варп-штормы и пришла Долгая Ночь, население Просперо по какой-то причине пережило взрыв психического потенциала.

На самом деле, нечто подобное происходило на многих колониях, и почти все они в итоге погибли. Потому что внезапное появление огромного количества пси-активных индивидов невероятной силы сводило людей с ума. Нередко тот, кто сохранял рассудок и хотя бы отдаленно осознавал, какую силу судьба дала ему в руки, вскоре становился тираном, давая волю самым темным амбициям. Это сгубило тысячи миров, сотни позже были уничтожены Империумом, потому что их население перестало относиться к человеческому виду. Но Просперо удалось избежать этой участи.

Планету, которая позже станет родным миром Пятнадцатого примарха, едва не уничтожили вовсе не ужасы Долгой Ночи. Настоящим бедствием для населения Просперо оказались психонойены, ментальные паразиты, которые существуют одновременно в материальном и нематериальном мире. Жизненный цикл этих созданий предполагает откладывание яиц в психически одаренный разум физического носителя, поэтому психонойенов привлекает большое количество псайкеров.

Всплеск психического потенциала среди жителей Просперо привлек ментальных паразитов, которые начали массовый исход в материальный мир. Этих существ встречали и позже во многих уголках галактики, но нигде их появление не было столь масштабным и не приобретало форму настоящей эпидемии. По слухам, древняя цивилизация Просперо, пережившая Долгую Ночь, пала за один день, когда сотни тысяч псайкеров оказались во власти врага, с которым они просто не умели бороться.

Психонойены буквально поедали разумы людей изнутри, одновременно на физическом и психическом уровне. Это была чудовищная смерть, но, к счастью, некоторым удалось ее избежать. Несколько тысяч псайкеров пережили нашествие психонойенов и основали Тизку, Город Света, который стал единственным людским поселением на Просперо.

Тизку выстроили на плато между искристым океаном и самыми высокими горами планеты. Город блистал вершинами пирамид, выстроенных из искусственного кристалла, и мириадами статуй, высеченных из разноцветного камня и отлитых из серебристого металла. Все улицы и строения города подчинялись законам сакральной геометрии и выглядели безупречно с любого ракурса. Этот был идеальный город, апофеоз архитектурного изящества и оккультного искусства.

Люди Тизки были такими же, как их оплот. Красивые и статные с глазами, напоминавшими цветом сапфир или изумруд. 100% населения Просперо обладало психическим талантом, причем у большинства пси-потенциал был достаточно высок. Происхождение, социальные статус и положение никак не влияли на способности жителей Тизки, они все тонко чувствовали Море Душ и умели инстинктивно взаимодействовать с ним на базовом уровне. По сути, это была цивилизация, которую Император стремился создать, «апнув» все человечество до пси-активного вида с помощью Золотого Трона.

Конечно, с веками люди Тизки совершенствовали свои умения и знания. Они понимали, насколько их дар опасен без четкого контроля. Поэтому были разработаны особые практики, методы трансцендентной сосредоточенности и школы ментального самоконтроля. Но, несмотря на все свои достижения, жители Тизки оставались изолированными, потому что за пределами их города, который они защитили психическим барьером, располагались земли, населенные психонойенами. Эти территории были смертельно опасны даже для самых сильных псайкеров, особенно для них.

Несмотря на то, что за стенами Тизки были и зеленые леса и древние заброшенные сады, а животный мир там процветал, люди называли всю остальную планету Пустошами, потому что сами они не могли там жить. И это не менялось на протяжении тысячелетий. И не изменилось бы никогда, но однажды ночное небо Просперо вспорол багровый росчерк кометы. По странному стечению обстоятельств гестационная капсула с Пятнадцатым примархом рухнула почти в самый центр Тизки. Мрамор вокруг тут же оплавился от немыслимого жара, а все, кто в тот момент спал, узрели во сне нестерпимый психический свет и испытали настоящую бурую ярких непередаваемых эмоций.

Когда люди Тизки приблизились к оплавленному кратеру, к ним навстречу вышел ребенок, на нем не было ни единой царапины. Вздохи ужаса и изумления прокатились по городу. Все небольшое население Просперо ощутило прибытие примарха. Магнус рос неестественно быстро, причем не только телом. Он постигал все науки и искусства, которым его обучали лучшие мастера Тизки, и очень скоро уже превосходил своих учителей. Главным наставником Магнуса являлся человек по имени Амон, который в другое время, без сомнения, стал бы самым выдающимся псайкером и философом планеты.

Амон был невероятно умен, но его добродетели и гениальность выходили далеко за рамки чисто интеллектуальных способностей. В отличие от других учителей Магнуса, которые как будто завидовали ребенку, так быстро превзошедшему их, Амон хорошо понимал, что у этого создания невероятная судьба, что он создан для великих свершений и Просперо – лишь одна из многих вех на его пути. Поэтому наставник не просто обучал Магнуса различным искусствам, но пытался наделить его мудростью.

Амон усмирял выдающиеся таланты примарха скромностью, а его любопытство уравновешивал осторожностью. Но в какой-то момент Магнус настолько превзошел даже Амона, что тот больше ничего не мог ему предложить. Как и любой другой ученый на Просперо. Так примарх стал верховным правителем Тизки, это положение он получил по праву, как самое мудрое существо на планете. Магнус отточил известные просперийцам ментальные практики, углубил их традиции, расширил обучающие программы и продолжил их. Он создал тысячи новых систем и вознес жителей этого мира к немыслимым высотам интеллектуальных и психических достижений.

Тизка расцвела как никогда прежде. Магнус создал Пять Культов Просперо, определив ярко выраженные особенности среди психически одаренного населения планеты. Его стали называть Алым Королем Империи Грез, хотя не вполне понятно, что именно просперийцы подразумевали под этим витиеватым прозвищем. Причем Магнус никогда не говорил жителям Просперо о своем происхождении, хотя, по его собственным словам, которые позже подтвердил Император, он узнал все о своей сути еще в тот момент, когда не имел полностью сформированного физического тела.

Поэтому примарх хорошо помнил терранские лаборатории, путешествие через варп в гестационной капсуле и все последующие события. Он шлифовал цивилизацию Просперо в том числе потому, что знал – однажды, когда явится Император, эти люди станут его, Магнуса, генетическими наследниками, и важно подготовить к этому их разумы. Другой вопрос – знал ли примарх о том, что происходило в то время с его терранскими сыновьями? Которые буквально вымирали и уже не верили в то, что что-то может измениться.

Так или иначе, когда Император прибыл на Просперо, от Пятнадцатого почти ничего не осталось. Тысячи воинов спасли в стазисе, лишь сотни могли продолжать и продолжали Великий крестовый поход. По разным данным перед Магнусом на главной площади Тизки преклонило колено от двух до трех тысяч легионеров. И это в то время, когда большинство других легионов почти достигло численности ста тысяч.

Но Алый Король выбрал надежду вместо скорби. Он увидел легион не проклятый, а благословленный. Он увидел не просто сыновей, но продолжение себя. Тех, кто пойдет с ним за край Вселенной. Говорят, связь между Тысячью Сынов и их генетическим отцом превосходила даже сверхъестественную эмпатию между Кровавыми Ангелами и Сангвинием. Но проблема Перерождения Плоти никуда не делась, напротив – интеграция примарха с легионом будто стимулировала процесс и воины стали поддаваться болезни еще чаще.

Вскоре Алому Королю сообщили, что правители Терры намерены уничтожить его сыновей, однако Император еще не вынес свой вердикт. Говорят, Магнус стоя на коленях умолял отца дать ему еще немного времени и, судя по всему, он это время получил. Хотя есть и альтернативная версия тех событий. Некоторые исследователи предполагают, что Император мог излечить Тысячу Сынов, но не стал. Он хотел, чтобы Магнус сам нашел решение, и это было своего рода проверкой его способностей.

Прошел ли эту проверку Алый Король? Большая часть комьюнити уверена, что нет. Особенно после «Шестого культа отверженных» Гаймера, где рассказывается, как именно Магнус нашел спасение для своего легиона. Император запретил Циклопу углубляться в Море Душ, однако Пятнадцатый примарх исследовал «мелководье» Имматериума вдоль и поперек, но так и не нашел ответа. При этом он знал, что Перерождение Плоти неразрывно связано с варпом, значит в варпе нужно искать спасение.

Поэтому Алый Король нарушил клятву, данную отцу. Он углубился в Океан Иллюзий и нашел там демона Хоронзона, обменяв свою жизнь на жизни своих сыновей. Он без малейших сомнений заключил эту сделку, символически отдав в залог свой правый глаз. И Тысяча Сынов перестала гибнуть. Перерождение Плоти больше не коснулось ни одного воина, ни терранца, ни последующие поколения рекрутов, набиравшихся на Просперо.

Но вернемся к главному вопросу – если это действительно была проверка, прошел ли ее Магнус? Для меня ответ очевиден – да, прошел. Он сделал все, чтобы спасти своих сыновей. Нарушил клятву, солгал отцу и всему Империуму. Он отдал себя, свою сущность, чтобы его дети избавились от чудовищного проклятья. Мог ли отец поступить иначе?

Конечно, Император так не поступил бы. Хотя он тоже великий лжец, как минимум, Повелитель Человечества нарушил договор с Четверкой, что привело к рассеиванию примархов по галактике и в конечном итоге – к Ереси Хоруса. К крушению всех надежд о светлом будущем, к миру, где есть лишь война. Но Император, будучи великим пассионарием, был никчемным отцом. Магнус же определенно являлся не самым выдающимся лидером, однако оказался лучшим родителем, чем его собственный генетический предок или кто-либо из братьев.

Это мнение, в частности, высказывает Грэм Макнилл в «Ярости Магнуса», и для меня это мнение единственно верное. Полагаю, для Императора тоже. Ведь он не мог не знать, как Алый Король остановил Перерождение Плоти. Он не мог не знать, что сын солгал ему, как сам Магнус мгновенно определил ложь в словах Хакориса, рискнувшего повторить его путь и выйти на глубину Великого Океана. И ведь насколько тонко Гаймер провел эту параллель, учитывая, что Пятнадцатый и Магнуса на протяжении всего бэка вел не он, а Макнилл. И все же «Шестой культ отверженных» вышел истинно макнилловским.

А главное, этот рассказ показал нам правду об Алом Короле. Правду о том, что он прошел проверку. Ведь на Золотом Троне никогда не должен был сидеть великий воин и генерал. На нем должен был оказаться гуманист, готовый сделать все ради спасения своих людей, пожертвовать ради них чем угодно, включая собственное будущее. Поэтому Император продолжал бороться за Магнуса после его Великой Ошибки. И даже когда Осада Терры шла полным ходом, Отец продолжал верить в Сына. Иначе никогда бы не позволил ему подойти к собственному беззащитному телу.

В тот момент (финал «Ярости Магнуса») Алый Король действительно мог уничтожить Императора. И Вулкана, и кого угодно. Но он предпочел уйти. Он слишком любил своих сыновей и не хотел мира, ценой которого станут их жизни… Но я забегаю вперед. Мы точно не знаем, в какой момент Алый Король заключил сделку с Хоронзоном. Но когда это произошло, в Пятнадцатом насчитывалась ровно Тысяча Воинов. Символически легион вернулся к тому, с чего начал. Едва не погибнув, он возродился и стал сильнее, чем когда-либо.

Тысяча Сынов. Снова Тысяча. Но теперь не Его, а Алого Короля. Это число будет преследовать Пятнадцатый еще долго, с завидной регулярностью возникая на страницах хроник, посвященных легиону. Мы могли бы списать это на удивительную случайность, ничего не значащее совпадение, но… Если мы говорим о планах Императора, насколько уместно использовать такие слова? Тем более, когда речь идет о Сыновьях Магнуса, вся история которых пропитана оккультными тайнами.

Новый легион

После того, как Магнус решил проблему с Перерождением Плоти, он приступил к коренным реформам. Просперо стал родным миром Пятнадцатого и свежая кровь просперийцев позволила хоть немного увеличить численность легиона, тем более, что теперь генетическое вознесение стало проходить с гораздо более высоким процентом успеха.

Большинство легионов после интеграции с примархом переживали существенные перемены, но они редко были фундаментальными. Алый Король полностью перекроил свою армию, отказавшись от всего терранского. Медитативные практики, традиции, оккультная ритуалистика, даже символика – все подверглось изменениям. Например, вместо глифа «Миллениум» эмблемой легиона стала Звезда Просперо из культуры цивилизации Тизки.

Конечно, Магнус не намеревался отказываться от использования в легионе психических сил. Да и возможно ли это было для Пятнадцатого, в котором по-прежнему каждый воин был психически одарен? Но до примарха Тысяча Сынов шла методом проб и ошибок. Что-то им успело передать Воинство Пентаграмм, но в целом воины-ученые делали ставку на чистую психическую мощь, их методы обучения и совершенствования пси-аркады были довольно топорными. Но у Магнуса нашлось, что им предложить взамен.

Он ввел в структуру легиона Пять Культов Просперо. Каждый Культ имел собственную систему обучения. Все воины в легионе были разделены между культами в соответствии со спецификой своего дара. Пережившие Перерождение Плоти и без того стали сильнее, но под руководством примарха их способности перешли на новый уровень. Их искусство стало более фундаментальным и одновременно – более утонченным.

Единственное, что осталось без изменений, этот тщательность рекрутского набора. Магнус не хотел взращивать легион убийц и завоевателей. В своих сыновьях он видел исследователей и философов, которые создавали больше, чем разрушали. Поэтому даже на Просперо он проводил многоуровневый отбор и продолжил его на других планетах, которые Пятнадцатый привел к Согласию в последующие годы.

Любопытно, что Алый Король решил провести генетическое вознесение для своих старых учителей с Просперо, хотя их возраст давно миновал оптимальный для этого диапазон. Удивительно, но эксперимент закончился успешно в ста процентах случаев. Вероятно, причина заключалась в том, что для этих людей Магнус дополнительно модифицировал процесс трансформации, добавив в него просперийские алхимические техники и уникальные физиохимические аугментации. Кроме того, примах лично присутствовал при каждом генетическом вознесении и задействовал свои биомантические способности. Сложно сказать, насколько получившиеся существа были Астартес. Но нет сомнений, что в своих генах они имели концептуальные отличия от оригинального шаблона.

Одним из таких воинов стал Амон. Человек, который обучил Магнуса тому, что Алый Король положил в основу собственных практик, философских и мировоззренческих концепций. В награду Амон обрел бессмертие и стал первым советником примарха. В действительности, идеи многих нововведений принадлежали ему, а не Магнусу, и он ответственен за фундаментальные изменения в легионе в не меньшей, а то и в большей степени, чем его бывший ученик.

Вскоре, когда численность Пятнадцатого стабилизировалась, а воины освоили новые практики, теперь ставшие базисом их личностного и психического развития, Алый Король объявил, что его сыновья готовы вновь присоединиться к Великому крестовому походу. При этом Магнус, безусловно, относился к тем примархам, которые видели в экспансии человечества не просто завоевание галактики, но путь к высшей цели. Он был идеалистом и его сыновья разделяли видение отца.

Для Тысячи Сынов целью похода было не доминирование людской расы, а ее просвещение. Ничего не зная о планах Императора насчет психического вознесения человеческого вида, Магнус прозрел этот вариант событий и всеми силами стремился к нему. Поэтому его воины всегда пытались присоединять новые миры без кровопролития. И даже если война казалась неизбежной, они делали все, чтобы сохранить знания цивилизаций, которые им приходилось уничтожать.

Пергаменты, древние фолианты и гримуары, инфохранилища и цифровые скрижали, артефакты (как людские, так и ксеносские) – Тысяча Сынов собирала все, до чего могла дотянуться. Они изучали полученные данные со скрупулезностью фанатиков, систематизировали и интерпретировали их, делая частью собственной мировоззренческой концепции. А затем раскрывали эту концепцию приведенным к Согласию народам, дополняя Имперскую Истину толикой своей оккультной философии.

Нередко кампании, которые вел Пятнадцатый, казались бессмысленными со стратегической точки зрения. Но они позволяли Тысяче Сынов получить очередной кусочек глобального паззла, суть которого сводилась к простой, но необъятной идее постижения всего. Порой они уходили с важных направлений и даже оставляли открытыми фланги авангардных сил ради того, чтобы захватить ничего не значащую планету где-то на задворках галактики. Конечно, такое поведение не могло не вызвать осуждение. Особенно громко звучали голоса Дорна, Мортариона и Коракса. Однако два брата так или иначе всегда занимали сторону Алого Короля.

Первым был Пертурабо. Тысяча Сынов и Железные Воины провели вместе немало кампаний, потому что их примархи больше всего ценили знания. Пусть они по-разному видели конечную цель, но шли одним путем, что не могло не сблизить их. Вторым стал Джагатай Хан, который лучше других понимал тягу Магнуса к тайнам и его яростное желание постигать Море Душ. Алый Король и Боевой Ястреб были настолько близки, что Хан даже называл Магнуса своим другом. А ведь подобного он не говорил ни об одном другом брате.

Но больше всего Магнуса и Хана сблизил Библиариум, который был реорганизован тремя примархам (третьим стал Сангвиний) для объединения усилий пси-активных Астартес в изучении их собственных способностей и Имматериума. Насчет Библиариума поясню пару моментов. Магнус был обнаружен в 840.М30. Сангвиния нашли всего спустя три года – в 843.М30. Джагатай был «открыт» в 865.М30. Но по поводу Библиариума все три примарха встретились только в 908.М30 на Ваале.

До них единого института легионных библиариев не существовало, именно Магнус, Хан и Сангвиний разработали общую систему подготовки и квалификации пси-одаренных Астартес. Причем основу этой системы создал не Алый Король, а Джагатай. То, что Циклоп согласился с таким решением, говорит о его уважении по отношению к Хану и о признании заслуг последнего в понимании Моря Душа. Хотя, по слухам, Джагатай создал эту систему не с нуля, а воспользовался наработками Воинства Пентаграмм. Возможно даже в этом принимал участие сам Идрик Кибалос, ведь у нас нет сведений о том, что он погиб, псайкер просто исчез после расформирования его Воинства.

Так или иначе, Библиариум в его эталонном виде возник через 68 лет после того, как Магнус воссоединился со своим легионом. И для меня это всегда было удивительным – почему Алый Король раньше не предпринимал попыток создать этот институт? Возможно, не имел достаточной поддержки? Но Хану тоже не особенно доверяли, он всегда был себе на уме. Из них троих для большинства братьев и остального Империума громче всех звучал голос Сангвиния (кстати, в Девятом наряду с Восьмым пси-одаренные воины начали появляться раньше, чем в других легионах, исключая, конечно, Тысячу Сынов). Так или иначе, но голоса трех примархов были услышаны на Терре и Император лично одобрил их проект Библиариума.

Известно, что просперийские практики входили в систему подготовки Библиариев, но не выступали ее основой. Тем не менее, после создания института пси-активные воины из других легионов стали направляться на Просперо, где проходили обучение под руководством Тысячи Сынов. Им надлежало в дальнейшем распространять полученные знания в собственных легионах. Этот процесс чем-то напоминал то, как технодесантники Астартес проходили обязательное обучение на Марсе.

Безусловно, некоторые легионы (например, Гвардия Смерти) не принимали никакого участия в работе Библиариума. Либо потому что не имели собственных пси-активных воинов, либо по причине нескрываемого недоверия к Тысяче Сынов, которое никуда не делось. Тем не менее, Библиариум позволил легиону Магнуса активно взаимодействовать с боевыми братьями, благодаря чему было налажено множество прочных связей.

Казалось, Пятнадцатый действительно возродился и наконец встал в один ряд с другими легионами. Воины-ученые вроде бы сумели достичь хрупкого равновесия между собственной природой и Империумом, за который сражались. Они заняли предначертанное им место на фронтах Великого крестового похода и, как всегда мечтали, несли просвещение во все уголки галактики. Но это был лишь фасад. Во всем легионе Тысячи Сынов истину знали только двое. Однако об этом мы поговорим в другой раз…

Источники: