- В тебе я нисколько не сомневаюсь, - заявил папа Коле и с сомнением посмотрел на меня, - А вот Таля, сможет ли она?
- Папа!!! – моему возмущению не было предела, - Ты совсем не веришь в меня???
- Я тебя люблю, дочка, но давай смотреть правде в глаза. Ты никогда не жила в таких условиях, даже на даче не можешь жить дольше недели, сбегаешь в город поближе к ванне и нормальному туалету.
Я обиженно засопела, но папа притянул меня и, несмотря на небольшое сопротивление, обнял:
- Да я только рад буду, если у вас всё получится! Просто знаю, быт может убить даже самую сильную любовь.
- Значит, это и не любовь вовсе, – заявил Коля со всем пылом юношеского максимализма, - И вообще, дядя Игнат, я считаю, что мы должны попробовать. В конце концов, всегда сможем вернуться, к вам или моим родителям.
Папа кивнул:
- Конечно, наши двери всегда открыты. И да, ты прав, попробовать стоит.
Эта беседа была одна из многих, когда мы с Колей отстаивали своё право жить после свадьбы самостоятельно. Весной того года Колина бабушка наконец получила благоустроенную квартиру и съехала из небольшого частного домика на Белом озере, это район Якутска. Претендентов на этот домик не было, потому Колины родственники только обрадовались, что мы хотим там поселиться.
Мне было обидно. Родной папа считает меня неженкой! Вот я ему покажу, какая я «неженка», думала я. Первые летние месяцы семейной жизни прошли в полной эйфории, прошел сентябрь. В октябре выпал снег и вот тогда я и начала понимать, о чем говорил папа. Мы топили печь углем, от чего всё в доме покрывалось черной пылью, никакая ежедневная уборка не спасала. Воду Коля носил с колонки, которая располагалась в 400 метрах от дома. Вроде бы кажется, 400 метров, совсем рядом! Но когда бегаешь туда-обратно несколько раз в день, расстояние вдруг становится ощутимым. С похолоданием в туалет на улице ходить стало проблематично, у нас появилось туалетное ведро.
А еще мытье посуды! Когда мы были с Колей вдвоем, то ели из сковородки – чтобы было меньше мыть. Даже в городской квартире я это дело не любила, а уж теперь! Мыли в миске, полоскали, морока еще та! Коля мне говорил:
- Ты отдыхай, я сам.
Но я, вспоминая папины слова «сможет ли Таля?», возражала:
- Беременность не болезнь, сама помою.
И тогда Коля придумал:
- Давай играть в «дурака» на посуду? Кто проиграет – тот и моет!
Я загорелась:
- Классно! Давай!
С того дня каждый вечер, если у Коли не было ночных дежурств, мы играли в карты. Выигрывая, я веселилась:
- Ага! Вот тебе, на погоны!
Выигрывала я всегда. Впрочем, это было не удивительно, ведь искусство мухлежа давалось мне отлично! Когда ситуация казалась патовой, я могла заявить:
- Что-то печка странно трещит.
А когда Коля шёл проверить, скидывала самые плохие свои карты. Или, ласково улыбаясь, била бубновой десяткой пикового валета. Коля улыбался в ответ, лез целоваться и мои выходки сходили с рук. Надо ли говорить, что в ту зиму я ни разу не мыла посуду?
Потом у нас родилась Яна, стало не до игр, мытье посуды как-то само собой стало обязанностью Коли.
Когда со мной случилась беда, родители категорически заявили: после больницы мы возвращаемся к ним.
- Неизвестно, встанет ли Наташка на ноги, будет ли ходить. Как ты будешь разрываться между ней, Яной и работой? А так мы поможем.
Коля не возражал, и мы поселились у моих родителей.
Организм был молодой, до случившегося абсолютно здоровый, потому кости срослись, раны затянулись и, вопреки мрачным прогнозам, я начала ходить. Но вот морально полностью ушла в себя, совсем ничего не хотела. Родители и Коля не могли до меня достучаться, это удавалось только Яне, да и то не всегда. И в один из вечеров Коля заявил:
- Всё. Я решил, мы улетаем в Москву, к бабушке, она давно зовет.
- Я не хочу в отпуск, - безучастно сказала я, - Езжайте с Яной.
- Я не про отпуск, - Коля говорил твердым уверенным голосом, - Мы насовсем уезжаем, будем жить там.
- Не хочу…
Некоторое время мы препирались, я вяло, Коля весьма горячо, а потом он вдруг заявил:
- Сыграем в «дурака»? Выиграешь, я от тебя отстану, проиграешь – собирай чемоданы.
Я слабо улыбнулась, вот и хорошо, сейчас выиграю, и всё будет по-старому.
Хренушки. Конечно, я проиграла.
- Так нечестно, нельзя полагаться на случайность. Давай из трех раз?
- Да хоть десять.
Проиграла вчистую.
- Собирай вещи, бери только на первое время, остальное папа привезет, да и дядя Игнат обещал через месяц приехать.
До меня начало что-то доходить:
- Ты уже всё решил!
- Признаться, уже билеты на руках.
- Знал, что я проиграю?
- Я умею считать карты.
- Погоди, а тогда? Раньше, когда мы на посуду играли?
- Ты так смешно жульничала, - Коля обнял меня, - И я бы тебе всё равно не дал мыть посуду. А так, вроде всё по праву…
История о том, как мы начинали жить в Москве – здесь.
P.S. В карты с Колей я больше не играю:) В заголовке - строчки из песни, популярной в середине 90-х. Уж очень они "легли" в мою историю
P.P.S. Огромное спасибо freya за комментарий ко вчерашней статье, который и навеял эти воспоминания