Мощный косой ливень с ветром и грозой застал группу майора Деева на марше. Зарницы разрезали голубым и оранжевым светом всё небо пополам – от горизонта до горизонта. Гремело так, что сквозь эти расстрельные разряды не было слышно собеседника, шедшего на расстоянии одного локтя. В связи с этим остановиться решили в Пригорье, где у партизан были надёжные явки.
Вскоре восемь разведчиков уже сушили свою изрядно вымокшую верхнюю одежду у горячей печи в доме деревенского старосты Плетнёва. Четверо были в боевом охранении.
- Вишь как, - говорил Плетнёв, сидя за столом против Деева и приворачивая фитиль керосиновой лампы, - немцы пока появляются редко. Бургомистр как-то приезжал, попа местного с семьёй куда-то увезли. У нас церковь-то уже давненько закрыта. Её и не восстановить теперь, там склад зерновой был, потом столярная мастерская, всё разрушено…
- Ты о деле, - перебил его Деев.
- А я о деле и говорю! Отвадили людей от Бога, вот через это все беды на нас и обрушились.
- Тёмная ты личность, Плетнёв, - вмешался в разговор Фёдор Лузгин, один из разведчиков Деева.
- Ты слишком светлый стал, прям просветлел до ангельского нимба, - рявкнул на него Плетнёв.
- Ты сюда старостой поставлен для чего? Для того, чтобы держать связь с партизанами, с разведчиками, серьёзные данные давать, а ты за религию пропагандируешь.
Никита Плетнёв махнул рукой на Фёдора.
- Ладно, что с него взять с неграмотного, с Федьки этого, - улыбнулся Деев, - давай о настоящем деле поговорим…
За окном хлестал ливень. Непогода нагоняла пронзительный северный ветер с болот и топила округу в непроглядной мгле. Один из солдат боевого охранения вскоре забежал в дом и обратился к майору.
- Товарищ командир, там на окраине села идёт какое-то движение. От леса появились люди, подводы, собаки залаяли.
- Что, немцы? Откуда их сюда ночью чёрт принёс? – Деев и остальные семь человек стали на спех стаскивать с печи просушенные вещи.
Никита Плетнёв, бородатый коренастый, лет шестидесяти мужчина, вышел из дома первым. Он прошёл под ливнем вдоль забора на соседнюю улицу и вскоре вернулся.
- Свои, - доложил он, - кто-то из Дроздовского отряда, похоже Воропаев Андрюха с товарищами. Тоже, видать, в разведке были и болотами мимо наших мест на базу идут. Тоже, небось, ливень пригнал.
Деев выслушал Никиту и, накинув на плечи плащ-палатку, быстро вышел во двор и направился в конец села в сопровождении Гераленко. Там у крайней избы под дождём столпился народ. Кучка партизан стояла с винтовками у подводы с понурой чёрной кобылой в упряжке. На подводе сидела связанная испуганная девушка в мокром, прилипшем к телу платье и в самой телеге за бортом на соломенной подстилке лежал искалеченный парень с верёвкой на шее.
Когда Деев и Гераленко подошли, отряд партизан, вышедший в село из леса, расступился. Этой странной картиной разведчики были немало удивлены.
- Что здесь происходит? – спросил Алексей, откинув капюшон с лица.
Андрей Воропаев, местный житель, бывший сейчас в лесу с партизанами, ответил первым:
- Товарищ майор, вот, отбили у фашистов двух товарищей. Это Сергей Волков, комсомольский активист из Берегового, захвачен был немцами и брошен в гестапо. Сегодня его везли в Коблино на публичную казнь, повесить хотели. Он и не сопротивлялся уже, потому что, смотрите, на нём и живого места нет, все руки перебиты и сломаны пальцы. А это девушка его, с ним была тоже на подводе. Плачет всю дорогу и кричит, странная она, Ариной её зовут. Когда мы в лесу наткнулись на немцев, вот в этой подводе их везли, с верёвкой на шее уже парень был, мы сразу сгруппировались и бросились на дорогу, так тут же фрицы все и сгинули. Напали когда на них, они все в рассыпную и разбежались. С ними были полицаи все из наших, предатели. Они сопровождали подводу и пара автоматчиков-немцев… А она, как безумная, орать начала и убегать, как только мы к ним подошли. Ну, мы её и связали, чтоб охолонула. А парень в сознание так и не пришёл. Худо дело. Вначале с ним ещё успели поговорить, а потом он совсем откинулся в беспамятство. И оставлять их тут в деревне нельзя. Прятать-то где? А немчура отыщет, так всю деревню и положат под каток.
- Что значит, под каток? – спросил майор.
- А как в Ермолино.
- Что там было? Докладывай.
Андрей помялся, переступил с ноги на ногу, потом прямо глядя в лицо Алексею, тихо заговорил:
- Там, товарищ майор, эсэсовцы, когда партизан обнаружили у кого-то в хате, местных жителей всех вывели из своих домов. Потом их: стариков, женщин и детей, всех кого застали и нашли – вывели на дорогу и приказали всем лечь. А потом… потом пустили по ним танки.
- Не может быть?! – не сказал, а прокричал Валентин Гераленко.
- Может… У нас в отряде есть свидетель. Чудом уцелел. Его раненого одна из женщин, жительниц села, на огородах запрятала, а сама погибла вместе с годовалым сыном. Танками всех подавили…
После этих слов установилось гнетущее молчание. Лишь дальнее эхо грома и алые вспышки зарниц освещали побледневшие от ужаса лица солдат и собравшихся вокруг жителей деревни.
Штаб дивизии Антонова был перенесён в Аркадино в целях безопасности, так как вдоль линии фронта со стороны Белогурова замечено какое-то непонятное движение. Разрешение на это было получено в штабе армии, тем более что Ставка ВГК приняла решение о переходе советских войск к обороне на северо-западном направлении и этот указ от 21 мая срочно был передан в войска. И вот в одну из тёмных майских ночей штабисты скрытно покинули свои бывшие позиции. На месте остались радисты в целях дезинформации, они продолжали переговоры в своём привычном радиусе, так как немцы к ним привыкли и знали о месте нахождения штаба, а так же в Дорохове находился полевой госпиталь, который тоже готовился к эвакуации.
- На юго-востоке Ленинградской области немцы готовят наступление, - докладывал в штабе дивизии Стрельников.
- Откуда такие данные? – спросил командующий Антонов.
- Наша прифронтовая спец.группа НКВД сработала. По их разведданным, а они только что вернулись из рейда, нет никаких сомнений, что наступление готовится со дня на день. Немцы приводят в порядок шоссейные дороги, мосты, прибывают в распоряжение их частей ветеринарные команды, спец отряды, а так же в нашу сторону выдвигается большая танковая группа. На станцию Лесная в Лосиной Пади прибывают эшелоны с боеприпасами.
- Ну, что ж! А мы сидим в обороне… Вот теперь самое время активизировать наши сводные партизанские отряды в лесу. Пусть действуют на опережение. Отдавайте приказ всем объединённым бригадам держать связь со штабом армии и 40 партизанским отрядом в момент активных действий в тылу врага.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.