Домохозяйка Вероника Тодорова воспитывалась в детском доме. Ее родители погибли, когда девочке было пять лет.
Вероника, сколько себя помнила, всегда мечтала о большой и дружной семье. Она считала, что ей повезло больше других воспитанников. Ведь девушка была наслышана, что детдомовцы не умеют строить свою жизнь, не имея перед глазами примерных родителей. Кроме этого, Ника всегда считала, что быть хранительницей домашнего очага — настоящее призвание женщины.
Молодая женщина искренне любила мужа и души не чаяла в своих детях-погодках: старшем сыне Димочке и дочери Светочке. Помощи молодой семье ждать было не от кого, и Тодоровы всегда рассчитывали только на себя.
Вероника умело и экономно вела хозяйство, привыкнув довольствоваться малым, при этом муж Владимир и дети ни в чем не знали отказа и получали все самое необходимое.
Отец Владимира, вдовец, пенсионер, проживал в другом городе. Владимир порывался помогать отцу материально, но получалось это не всегда — все заработанные деньги уходили на семью.
Вероника несколько раз порывалась устроиться на работу, но дети никак не могли привыкнуть к детскому саду, да и муж хотел, чтобы жена занималась домашними делами — так ему самому было спокойнее.
***
Однажды вечером, уложив Диму и Свету спать, Вероника ждала супруга с работы. Владимир в последнее время часто задерживался допоздна, планировал летом отвезти семью на море и поэтому согласился на дополнительный заказ — выполнить сварку на строительстве загородного особняка.
Наконец раздался звонок в дверь. Радостная женщина бросилась открывать, но на пороге вместо мужа стоял его коллега Максим.
— Макс? Добрый вечер, — удивленно поздоровалась Вероника. — А в чем дело? Где Володя?
Максим перешагнул порог квартиры и, прикрыв за собой дверь, ответил:
— Ника, тут это... В общем, Володю сегодня домой не жди.
— Почему? Где он? Почему он сам не позвонил?
— В больнице он, Ника.
— Как в больнице? В какой больнице? Почему? — запереживала женщина.
— Ты только не волнуйся, хорошо? Полез он сварку делать на третий этаж, а мы ему говорили — не стоит сегодня, все устали уже, да и темнеть начало. Ну и... Ты же знаешь, какой он упертый? Неправильно страховку закрепил. В общем, сорвался он с лесов, Ника.
— Боже, Макс, что с ним? — Сердце женщины сильно защемило, с головы до ног пробежала сильная дрожь.
Видя переживания Вероники, Максим усадил ее в прихожей на кушетку и сказал:
— Ника, только успокойся сейчас. Он живой. Врачи сказали, что в рубашке родился. Если бы на асфальт упал или бетон, то не выжил бы. А так на землю упал, на траву — не так жестко получилось.
— Я же просила его не подписываться на эти высотные работы! — вскрикнула женщина. — Зачем он это сделал, Макс?!
— Ника, ну ты же знаешь, что за это платят больше...
— Так, подожди. — Вероника резко встала и начала собираться. — Мне надо сейчас... Так, к соседке отвести детей... — стала рассуждать она. — Почему мне сразу не позвонили?
— Мы решили, что по телефону не будем.
— В какой он больнице?
— Ника, сегодня там делать нечего. Тебя все равно не пустят, потому что сейчас Вовке делают операцию. Врач про разрыв селезенки что-то говорил и про позвоночник.
— Боже мой... Максим, скажи мне сразу все как есть, — женщина вцепилась в кофту молодого человека.
— Короче, врач предположил, что инвалидом может остаться, — набравшись смелости, ответил Максим.
Все, дошло. Из глаз Вероники полились слезы. В этот момент женщину охватил дикий ужас, она будто сама упала в пропасть, будто вместе с мужем упала с этих злосчастных строительных лесов. Она не знала, что делать, привыкла жить за мужем, как за каменной стеной.
А что выходило сейчас? Не было никаких сбережений. А если Владимир останется инвалидом?... «Ладно, это выяснится потом, главное — он жив».
***
Прошло три дня. Вероника с самого утра уже была в больнице. Все это время женщина разрывалась между мужем, нуждающимся в уходе, и брошенными на попечение соседей детьми.
Понимая, что самостоятельно она не справится, Вероника попросила о помощи свекра, который в этот день приехал к ним из своего города.
Женщина встретила его в коридоре, рядом с палатой, где после операции восстанавливался Владимир.
— Иван Михайлович? Здравствуйте, — с улыбкой на лице поздоровалась сноха. Она искренне обрадовалась появлению родственника.
— Все улыбаешься? Сына моего почти угробила, а улыбаешься, — грубо ответил на приветствие мужчина.
— Как же хорошо, что вы приехали, — не обращая внимания на грубость, сказала Вероника. — Знаете, я только что была у врача. Он сказал, что у Володи наблюдается положительная динамика.
— Я в курсе. Сегодня прямо с вокзала — сюда, с врачами успел пообщаться, пока ты спала.
— Иван Михайлович, честно, я вам так благодарна, что вы приехали. Я бы одна не справилась.
— Не надо меня благодарить. Я приехал помогать ни тебе, а сыну, которого ты угробила.
— Иван Михайлович, да что вы все меня вините в случившемся? — возмутилась наконец Вероника.
— А что, правда глаза колет? По твоей милости Володя вкалывал, как ненормальный. Диплом инженера — а работал сварщиком, за деньгами гонялся, все халтурил и халтурил. А вот если бы ты устроила детей в садик и сама пошла на работу, то он бы не хватался за любую халтуру, — высказался свекор.
— Но вы же прекрасно знаете, что Вова сам хотел, чтобы я была дома, — возразила Вероника.
— А на что ты еще годна, кроме как детей рожать? Что, кроме борщей и песочницы, ты видела в своей жизни? Как вы вообще теперь жить будете, на какие шиши?
Надежда на то, что общее горе их как-то сплотит, не оправдалась. Но Иван Михайлович был единственным человеком, который бы мог помочь Веронике с детьми, по дому, с мужем. Гордая сноха взяла себя в руки и молча снесла обиду.
***
Прошло две недели. За это время состояние Владимира не улучшилось. Перепуганная Вероника примчалась домой после звонка свекра. Иван Михайлович потребовал немедленно вернуться домой, и женщине пришлось бросить подработку. В это время она выгуливала чужих собак за небольшую плату.
— Иван Михайлович, я дома! — крикнула с порога Вероника. В коридор вышел свекор. — Что случилось?
— Мне показалось, что у Димы жар, но потом я нашел градусник и померил ему температуру. Оказалось — ложная тревога.
— Ну вот, почему вы мне не позвонили сразу? Я же работала.
— Работала она! — усмехнулся мужчина. — Конечно, выгуливать чужих собак — это высококвалифицированный труд, а главное, полезный. А эти псины детей потом наших кусают и заразу всякую передают, — он скрылся в кухне.
— Эти собаки не больные, — Вероника сняла обувь и проследовала за свекром. — Хозяева строго следят за ними. Они в намордниках. А за то, что я их выгуливаю, мне деньги платят. А они нам сейчас нужны, понимаете? Я подрядилась собак выгуливать по часу, а вернула раньше. И мне заплатили только половину.
Иван Михайлович зло посмотрел на сноху.
— Ну и кто же виноват, голубушка, что ты ничего другого не умеешь, кроме как детей рожать? — вновь напомнил мужчина.
— Я стараюсь как могу, — обиженно ответила молодая женщина. — Вы понимаете, что стараюсь, но меня никуда не берут, когда про мою ситуацию узнают. Иван Михайлович, я понимаю, вы меня недолюбливаете и считаете, что все это произошло из-за меня, но сейчас, ради Володи, нам с вами надо как-то сплотиться.
— Это ты мне говоришь? Я ради Володи на все готов.
— На все? Давайте тогда вашу квартиру сдадим, раз вы у нас живете. А что? Деньги за аренду нас хорошо выручат, — предложила Вероника.
— Нет, голубушка, это исключено, — приблизившись, сказал свекор. — Сейчас ты пытаешься решить свои проблемы за счет других?
Нике от отчаяния хотелось биться головой о стенку. Свекор, вместо того, чтобы помочь в такую трудную жизненную ситуацию, будто специально издевался над невесткой.
Сдать квартиру — это всего лишь временный выход. Веронике нужно было искать постоянный источник дохода, но как и где, если ни образования, ни опыта работы у нее не было.