В больничном отделении этого худощавого, не по годам высокого пятнадцатилетнего мальчишку любил весь медицинский персонал. Доверчивый и ласковый, он добился такого расположения, что даже в столовой скупая раздатчица щедро давала ему добавку.
«Гарри Поттер»
Соседи по палате называли Сережу Гарри Поттером, но не потому, что паренек имел некоторое сходство с героем нашумевшего фильма, а за очки с толстыми стеклами. Признаться, мальчишки, с которыми Сережка делил больничную палату, в свои игры его брали не охотно:
– Что с него взять? – рассуждали они. – Вроде ровесник, а по уму не скажешь. Ему бы в третьем классе учиться да с малышней играть.
Пацаны отчасти были правы. Сережка учился в коррекционной школе, числился на учете у психиатра.
Но не скудость ума отталкивала мальчишек:
– Вы бы знали, какой он жадный! За копейку удавится! – восклицал однажды Сережкин сосед по палате, получив нагоняй от медицинской сестры за то что, «обидел бедного мальчика».
А «обидели» Сережку так: кто-то из ребят рассыпал в коридоре больничного отделения кошелек, часть мелочи закатилась за диванчик, стоящий у стены. И «добрые самаритяне» не нашли ничего лучше, чем позвать Сережу, пообещав, что если он соберет укатившиеся монеты, то все они достанутся ему в личное пользование. А потом дружная компания, давясь от хохота, наблюдала, как длинный нескладный «Гарри Поттер», стоя на коленках, шарит под диваном, выуживая убежавшие денежки.
– Было бы за чем ползать, – хихикали подростки, – там всего-то копеек пятьдесят…
Тем не менее, Сережа тщательно разыскивал каждую монетку, бережно обдувал и опускал в карман пижамы, счастливо улыбаясь. И тут пришла медсестра и грубо обругала «экспериментаторов, издевающихся над бедным мальчиком». Но сколько бы ни бушевала медсестра, Сережа ее порывов так и не понял и искренне удивился, почему ему нельзя дальше продолжать поиски:
– Они же ничего плохого не сделали, – защищал Сережа соседей по палате, – наоборот, хотели помочь. У меня ведь мама давно не приезжала, а деньги, которые она мне оставляла, кончились. А в буфет мне тоже ходить хочется…
Что он собирался купить на эти копейки?
«Вот приедет мама…»
Сережа находился в больничном отделении уже неделю на правах гостя. Выписали его, только вот до родных мальчика ни врачи, ни сам Сережа дозвониться не могли. В деревне, из которой приехал на лечение мальчик, с сотовой связью было плохо. Впрочем, там не было ни почты, ни мало-мальски приличного магазина, ни школы. Пара-тройка домов и десяток жителей, считая мать Сережи и ее четверых детей.
– Как же вы живете? – удивлялись в больничном отделении.
– Хорошо, – улыбался Сережа. – Во время учебного года я в городе живу, в интернате, а на выходные и каникулы – домой. А мама на железнодорожной станции работает. Младшие - Светка, Люська и Максим – с бабой Верой сидят, в школу пока не ходят.
– Да у нас, правда, хорошо! – убеждал мальчишка, увидев вытянувшиеся лица собеседников. – У нас лес, речка… Мама корову держит, молоко свежее всегда. А еще куры… До города можно на мотоцикле доехать за каких-то сорок минут. Разве это расстояние? Я люблю ездить на мотоцикле – так здорово!
И вдруг улыбка его гасла:
– Только вот если бы дядя Игнат не дрался…
– Игнат?
– Это…мамин муж, короче. Светка, Люська и Максим – его дети, а я нет. Так он как напьется, так убить меня обещает. Один раз схватил меня за шею и начал душить. Если бы мама не пришла в этот момент, меня бы уже на свете не было, – рассказывал Сережа. – Так теперь мама боится меня одного с Игнатом отпускать. Мало ли чего…
– А отец родной где, знаешь?
– А как же! В Тюмени живет. Бешеные деньги зашибает! – загорался Сережа. - Я у него летом был на каникулах, он меня к себе приглашал погостить. У него дом! Большой! В три этажа! И гараж на две машины. У меня там своя комната, с компьютером. Даже жалко было потом в деревню возвращаться. Только мать ведь не бросишь. Я вот скоро выучусь на сапожника, сам буду большие деньги зарабатывать, так тоже себе большой дом куплю…
Сережа рассказал, что мать с отцом развелись, когда мальчику еще и пяти лет не исполнилось. Что мать, обвинив мужа в измене, собрала чемодан и уехала, прихватив сынишку. Что отец долго их разыскивал, а когда все-таки нашел, то назад звать не стал, а только дал денег на покупку дома в деревушке, в которой решила поселиться женщина. Что спустя два года после этого отец женился на немке, с которой познакомился во время командировки в Германию, где был по делам фирмы, и теперь живет на два дома. То в Тюмени, то в пригороде Берлина, где его фрау имеет дом. И что, когда Сережа гостит у отца, тот в этот момент, как правило, находится у своей немецкой жены, и за мальчиком присматривает специально нанятая няня. Что подарки, которые присылает сыну богатый отец, вызывают злобу дяди Игната и слезы матери.
Сережа в разговоре с теми, кто готов был его слушать, открывал свою мечту: вот вырастет он и тоже станет таким же обеспеченным, как его родной отец. Будет иметь собственный дом в несколько этажей. И конечно, будет зарабатывать «большие тысячи». Ему «уже недолго ждать осталось»:
– Закончить бы скорей школу. Конечно, отец мне поможет сначала, а дальше я сам! – воодушевленно говорил Сережа.
И вздыхал:
– Хоть бы мама приехала…
Но приехала за Сережей не мама, тетя. Извинилась, что никак не могла раньше вырваться, сама в больнице лежала.
– Что же вы мальчишку одного бросили? – возмутилась медсестра. – Сережа и так как маленький, а матери на него совсем наплевать, да?
Сережина тетя, полная женщина с каким-то серым невзрачным лицом, еле разжала губы для ответа:
– Мать? А что, он не сказал?
– О чем? – удивилась медсестра.
Сережина тетя тяжело вздохнула:
– Так нет у Сережи мамы больше, умерла она полгода назад. На глазах у Сережи погибла, под поезд попала.
Медсестра охнула, зажала рот ладошкой.
– Игнат своих детей забрал и уехал к родне, куда – не знаю. А я над Сережей опекунство оформила, мальчик Игнату никогда не был нужен, бил его сильно, да по голове, может, потому Сережа такой…
– А отец? Сережа говорил, что отец обеспеченный… Или снова придумал?
– Да нет, отец и правда есть, только он уже давно в Германии живет, дом здесь продал. Вот когда Сережа маленький был, то да, частенько забирал его к себе, а когда понял, что парнишка не слишком умный растет, с сыном видеться перестал. Да и опять жена его возражала, у нее свой сын-то есть…
Тетя подписала документы, что забирает Сережу, и спросила у медсестры, которая еле сдерживала слезы:
– А что, Сережа опять о маме как о живой говорил?
Медсестра кивнула.
– Грехи мои тяжкие, – снова вздохнул тетя. И позвала мальчика: – Сережа, поехали домой, заждались уже все тебя, и деда Петя, и баба Вера, и Буська… Помнишь Буську-то, собачку нашу?
Сережа улыбнулся:
– Помню! И мама ждет, да?..
Тетя ничего не ответила. Она ласково погладила Сережу по голове и, крепко взяв за руку, повела по больничному холлу к выходу. Если они поторопятся, то успеют к отходу автобуса и уже к вечеру будут дома.