Когда Оля в следующий раз открыла глаза, Никиты рядом не было. Она даже немного выдохнула, хотя очень хотела спросить у него, что случилось и не пострадали ли остальные: он, Вика, Миша.
Одними глазами она осматривала палату, в которой находилась. Современная, удобная. Но её до сих пор терзали вопросы: как она сюда попала? Что случилось? Сколько ещё ждать ответов?
К счастью, оказалось, что недолго. Дверь хлопнула, и зашёл Никита. Выглядел он целым и невредимым.
- Привет, Оль. – сказал он, как-то сдержанно. Обычно он обязательно добавлял что-то ласковое. – Ты проснулась! Столько всего произошло в последние дни, я уже и не знал, что думать.
Внутренне Оля умилилась: всё же Никита, видимо, сильно её любит! Это так мило. И почти сразу она почувствовала укол совести, что всё не может ответить ему тем же.
- Ты помнишь, что случилось? – спросил Никита.
Девушка хотела сказать нет, но не смогла. Вместо членораздельного звука получилось мычание, и она почувствовала, словно поперхнулась.
- Просто моргни, если не помнишь, – попросил Никита, глядя на неё с болью.
Умиление как рукой сняло. Оля снова ощутила злость: он не мог сказать, что у неё в горле что-то есть? Нет, нужно было задать вопрос и ждать, когда она не сможет ответить. Но жажда найти ответы оказалась сильнее злости, и она всё же медленно моргнула.
- У Мишани котёл взорвался, – пояснил Никита. – На кухне. Он его хотел модернизировать немножко, но, видимо, что-то напортачил. А ты была в одном шаге от него.
Оля смотрела на Никиту не моргая, пытаясь мысленно передать ему немой вопрос. Он словно почувствовал, что девушка хочет спросить, поэтому помотал головой и ответил:
- Пострадала только ты и дом. Вика уже успела выйти, мы с Мишаней были на улице. Когда прогремел взрыв, я думал, что больше никогда тебя не увижу. Это было так страшно!
Он сглотнул и закрыл глаза.
«Вот как, – подумала Оля. – Значит, правильно мне показалось странным, что котёл так сильно и странно гудит!»
- Почти неделю ты здесь, – просипел он – Но первые дни мы даже не знали, придёшь ли ты в себя. Врачи не давали никаких гарантий.
«Так я всё же могла умереть? – с опозданием испугалась Оля. – Может, если бы я не вышла из той темноты, то так бы в ней и осталась? А зачем я, собственно, захотела очнуться? Зачем мне там ответы на эти ненужные вопросы: что случилось, что произошло?»
- Потом ты открыла глаза ненадолго! – тихо продолжил Никита. – Мы обрадовались… Не думай, я не один возле твоей кровати сижу.
Сердце Оли сделало радостное сальто в груди и застучало быстрее.
- Ещё родители твои – мама первые дни сидела почти круглосуточно, а отец приходил по вечерам.
«А Кеша? – подумала Оля, глядя Никите в глаза. – Ему ты сказал? Он знает где я?»
- Кеша тоже приезжает, – сквозь зубы процедил Никита, словно прочитав вопрос в глазах невесты. – Телефон твой, забытый в беседке, не пострадал. Он в тот же день начал названивать каждые пять минут! Я и не знал, что вы настолько часто общаетесь, что он и дня без тебя прожить не может!
Оля закрыла глаза и перестала слушать его бормотание. Она полностью сосредоточилась на мыслях об Аркаше. Находясь в темноте, она думала о нём, а вот про Никиту не вспоминала. И где-то в глубине души она думала, что когда очнётся, он будет рядом.
Реальность оказалась жёстче. У Аркаши давно своя семья, и он не может проводить всё свободное время у её постели. Эта мысль больно резала прямо по сердцу. Насколько же прекрасным было время, когда они были детьми! Тогда он мог прервать свидание, чтобы помочь ей с уроками или просто выслушать. А сейчас…
«Имей совесть, у тебя есть Никита, – сказала она сама себе. – Ты посмотри, как он о тебе заботится! Ты не заслужила такого к себе отношения!»
Оля снова открыла глаза и с удивлением увидела, что уже ночь. Возможно, она задремала и не слышала, когда Никита ушёл. Не слышала, приходили ли родители. И тем более не слышала, был ли здесь Аркаша.
Утро началось с суматохи, затеянной врачами. Позже Оле объяснили, что это был консилиум относительно дальнейшего лечения. Из её горла достали трубку и теперь она могла хрипло разговаривать. Ощущение после неё были крайне неприятными, но возможность говорить была словно второе рождение.
Ещё Оля смогла рассмотреть себя и пришла в ужас. Почти всё тело было перевязано. Свободной от бинтов была только одна правая кисть. Она не сразу сообразила, как ей работать, но постепенно смогла пошевелить пальцами, потом сжать их в кулак, и, наконец, она дотронулась до своей головы. И она была забинтована.
- Но как?.. – прохрипела она.
- У вас 70% ожогов тела, – осторожно сказал один из врачей. – Но внутренние органы серьёзно не пострадали.
- Ещё пара переломов, – подхватила женщина-врач, – черепно-мозговая травма. Ничего, главное, что очухались. Теперь будем вас на ноги ставить. Наберитесь терпения. Будет очень неприятно. Сейчас как себя чувствуете?
- Горло как будто болит, и всё тело чешется и жжётся, – сказала Оля.
- Повязки вам меняют дважды в день, – сказал первый врач. – Сегодня мы вас понаблюдаем, а завтра у вас очередная пересадка кожи…
Он углубился в подробности, но Оля его уже не слушала. Ожоги 70% тела! Как бы врачи ни старались, она останется уродом!
- Не стоит так сильно переживать! – доверительным тоном произнесла третья женщина, молчавшая до сих пор. – Вы в одной из лучших клиник! Сделаем всё максимально аккуратно. Конечно, шрамы будут, но их будет не так много, как вам кажется! Пересадка не нужна на все обожжённые места. Вы стояли спиной, и лицо почти не пострадало. На нём, скорее всего, останется только один шрам – уж не знаю, на что вы упали, но оно рассечено от губы до брови с левой стороны…
Оля попыталась вспомнить, что же было на кухне Вики, но ничего опасного, способного рассечь ей пол-лица, ей не припомнилось.
Врачи продолжали что-то говорить, но девушка их уже не слушала. Потом ей делали перевязку, и процедура оказалась весьма неприятной. Когда её наконец оставили в палате, она собиралась предаться грустным мыслям, относительно своего нынешнего положения.
Но не успела.
В дверь постучали. Сердце Оли замерло.
- Войдите, – прохрипела она.
В палату вошёл Кеша. Выглядел он как-то важно: помятый, с щетиной на щеках и запахом перегара.
- И что это ты отмечал вчера? – спросила Оля.
- Ничего, – мотнул головой Аркаша. – Рад снова слышать твой голос! Ты не представляешь, как мы все за тебя волновались! Знаешь, когда ты мне написала, что вы поедете к другу Никиты на выходные, я прямо почувствовал желание, запретить тебе ехать!
- Почему ты мне не сказал?
- Потому что накануне я высмеял твоё плохое предчувствие, – усмехнулся Кеша. – Смотри, как у тебя развита интуиция! А я дурак…
- Не говори так, – остановила его Оля. – Что случилось, то случилось.
- Скажи мне, как бы я… как бы мы все жили, если бы тебя не стало? – произнёс Кеша с какой-то тихой болью в голосе.
Он сжал руку девушки, и они молча смотрели друг на друга. «Почему с Никитой у меня не получается такой близости? – мелькнуло в голове у девушки. – Она больше и сильнее, чем физическая. Мне кажется, я распадаюсь на атомы от его взгляда. А от его прикосновения немеют ноги».
Вслух она ничего не говорила. Оля на секунду вспомнила про Марину, про Генку, и почти сразу отмахнулась от мыслей о семье Кеши, как от назойливых мух. Ей хотелось побыть немного эгоисткой. Когда Аркаша снова придёт к ней? А сейчас, в это самое мгновение, он был её и только её.
- Мне сказали, у меня всё тело в ожогах, – прошептала Оля.
- Не думай об этом, – помотал головой Кеша. – Всё ерунда на фоне того, что ты могла умереть. Почему на той кухне в момент взрыва оказалась ты одна? Почему не хозяева? Например, тот друг твоего Никиты, который вынул руки из задницы и решил, что он может переделать газовый котёл! Я так и не понял, что он там сделал! И главное, зачем? Зачем портить новый хороший котёл?
Оля чувствовала, что он бы высказался о Мише более ёмкими словами, но всё же сдержался.
- Он же не знал, к чему это приведёт, – прохрипела Оля. – Что с их домом?
- Сгорел. У них там всё было сделано настолько плохо, что дом вспыхнул как спичка! Ладно хоть тебя вынесли!
- Это Никита тебе рассказал?
- Нет, это я с пожарными поговорил, – ответил Аркаша. – Никита со мной не разговаривал кроме того раза, когда он ответил по твоему телефону и сообщил, что ты в больнице. Я приехал, а ты в коридоре, в ожидании врача лежишь! Уже с твоими родителями мы пристроили тебя сюда. Наверное, Никита не соображал ничего, но я бы на твоём месте задумался, стоит ли за такого замуж выходить! У тебя мог сепсис начаться, пока ты очереди своей ждала! Это нам уже здесь объяснили.
Он замолчал, поцеловал её руку и заглянул ей в глаза:
- Прости.
- За что? – попыталась улыбнуться девушка.
- Я не должен говорить так про твоего жениха. Даже представить себе не могу, как бы вёл себя, если был бы с вами!
Дверь в палату снова открылась. Никита.
- Привет, – поздоровался он с Олей, игнорируя находящегося здесь же Аркадия. Тот, впрочем, не стал задерживаться. Оле хотелось закричать, чтобы он не уходил, но она сдержалась, понимая, что причинит этим боль Никите.
«Почему я всю жизнь думаю только о том, чтобы остальным рядом со мной было хорошо? – вдруг подумала она. – Мне для счастья нужен Аркаша! Не Никита! Ну что со мной не так?»
Ответ всегда лежал на поверхности: Кеше она не нужна. У него давно своя семья. Моральная сторона вопроса всегда заботила Олю больше, чем собственное счастье. Допустим, окажется всё, как в самых потаённых мечтах и Аркаша ответит ей взаимностью. А дальше что? Она будет его любовницей? Кеша разведётся? Нет, Оля не хотела строить своё счастье на руинах чужого.
- Интересно, как Марина к его походам сюда относится? – с презрением спросил Никита, обращаясь к двери, за которыми только что исчез Кеша. И не дожидаясь ответа, сообщил: – У Мишани в связи с последними событиями неприятности. Так ему и надо! Чуть невесту мою не убил!
Оля смотрела на него и молчала. Ей показалось, что он говорит уж слишком наиграно. Словно Мишу ему жалко не меньше, а то и больше, чем собственную невесту.
Подписывайтесь на канал! Невысказанная любовь. Часть 7 ->