Из множества историй, которые мы, мальчишки слышали от взрослых в детстве, одна инее запомнилась на всю жизнь. Ещё подростком я услышал, как у Новой Земли якобы мы расстреляли свои собственные корабли. И не простые, а боевые, заслуженные - Гвардейские и Краснознамённые! Эта новость, нам, мальчикам, боготворившим боевое прошлое отцов и дедов, помню, казалась дикой, кощунственной. Поначалу многие из нас ей даже не поверили. И только спустя годы, будучи взрослым, уже работая с документами военно-морских архивов, сам удостоверился: чистая правда – под ядерный удар, как говорится, в качестве «подопытных кроликов» наши военные выставили знаменитые североморские корабли – эсминцы довоенной постройки «Валериан Куйбышев», «Карл Либкнехт», «Разъяренный», «Грозный», «Урицкий», «Гремящий».
Так что был повод, чтоб прокатиться глухому ропоту недовольства среди флотских ветеранов. А подробности произошедшего в тот год у новоземельских берегов следующие.
Летом 1955 года на северном государственном испытательном полигоне советские учёные и военные готовили первый ядерный взрыв. По документам программа испытаний формулировалась следующим образом: «крупномасштабные натурные опыты по изучению воздействия поражающих факторов атомного взрыва на корабли и суда». Оговаривалось также, мол, данные эксперимента планируются задействовать при проектировании новых боевых кораблей и для защиты уже действующих.
Напомним, специально для проведения ядерных испытаний была сформирована 241-я бригада так называемых опытовых кораблей (командир её капитан I ранга П.А. Бердяшкин, начальник штаба капитан II ранга И.Я. Овчинников), куда вошли не только упомянутые эсминцы, но и ряд военных и военно-транспортных судов. Это было уникальное соединение, базировавшееся, к слову, в Молотовске, которое постоянно дополнялось кораблями Северного и Балтийского флотов. По своему количественному составу эта бригада практически стояла вровень с Северным флотом периода начала Великой Отечественной войны – 6 эсминцев, 10 больших охотников, 7 подводных лодок, 14 минных тральщиков и штабное судно «Эмба».
Действительно, эсминцы эти, как и другие корабли и суда отхаживали не первый десяток лет, и к 1955-му «за кормой» каждого была своя серьёзная история. И мирная, и военная.
Эсминец «Урицкий» (бывший «Забияка»), вступил в строй царского Балтийского флота ещё в 1915-м, «Куйбышев» (бывший «Капитан Керн», был заложен на стапеле ещё в 1913-м, такой же долгожитель «Карл Либкнехт» (бывший «Капитан Белли») – он и другие прибыли с Балтики на наш Северный флот в памятном 1933-м. С той самой экспедицией особого назначения (ЭОН), которая привела через Беломорско-Балтийский канал на наш Север первое боевое соединение. А уже потом, как послужили они в финскую и Великую Отечественную, сегодня написано немало книг.
Однотипные эсминцы проекта 7 «Гремящий» и «Грозный» строились уже в 30-х на ленинградских стапелях. Но пришли они на Северный флот так же – через Беломорско-Балтийский канал, но в 1939-м. Об этих эсминцах скажет уважительное слово любой ветеран Великой Отечественной.
И, наконец, «Разъяренный» (тот же проект 7). Этот пробился с Дальнего Востока через льды Арктики в тяжёлом 1942-м, чтобы усилить Северный флот. Сделал он это вместе с дальневосточными лидером эсминцев «Баку» и эсминцем «Разумный».
Испытания на новой земле должен был возглавить главком ВМФ Н.Г. Кузнецов. Но незадолго у него тогда случился инфаркт, и старшим назначили исполняющего обязанности главкома С.Г. Горшкова. Государственную комиссию по приёмке испытаний возглавил начальник 5-го главного управления Министерства среднего машиностроения Н.И. Павлов.
Компоненты ядерного заряда с Большой Земли в Рогачёво доставили на своём корабле моряки Беломорской военной флотилии. Уже на архипелаге в специально построенном здании под руководством академика генерал-лейтенанта Е.А. Негина устройство было собрано, а затем доставлено в губу Чёрная, где планировался взрыв.
Корабли, предназначенные для испытаний, здесь устанавливались на бочках и штатных якорях. В центре стоял минный тральщик Т-393 проекта 253а. С него на тросе в воду был спущен ядерный заряд. Эту операцию особенно тщательно снимали кинохроникёры. Все остальные корабельные «мишени» располагались на шести радиусах (от 300 до 3000 метров), кто бортом, кто носом от эпицентра.
К слову, установкой кораблей-мишеней, стендов и понтонов с измерительной аппаратурой на акватории руководили контр-адмирал П.Ф. Фомин, а также академики М.А. Садовский и Н.Н. Семёнов. Последний считался научным руководителем.
Устройство сработало на 12-метрвой глубине – боевое зарядное отделение (БЗО) к будущей ядерной торпеде Т-5. До этого три модификации заряда успешно сработали на Семипалатинском полигоне. Сработало и четвёртое. Мощность его в различных источниках оценивается по-разному – от 3,5 до 10 килотонн.
Первыми в истории кораблями, погибшими от советской атомной бомбы, стали минный тральщик Т-393, стоявший в 27 метрах от эпицентра, а также эсминец «Урицкий». Произошло это утром 21 сентября 1955-го. Тральщик просто испарился, а эсминец, который поставили на якоре тоже в расчётной точке зоны поражения, по описанию очевидцев, при взрыве попал точно на границу султана, «подпрыгнул» и мгновенно затонул. Впоследствии водолазы обнаружили на дне его страшно изуродованный корпус.
Остальные эсминцы стояли дальше от эпицентра. У «Карла Либкнехта» («Карлуша» - так по-свойски называли его моряки) в корпусе открылась течь, и, когда он набрал много воды, его отбуксировали на ближайшую отмель.
«Гремящего» и «Куйбышева» ударной волной раскачало до крена в 15 градусов, но значительных повреждений на кораблях не оказалось. На «Гремящем», как утверждают, в автоматическом режиме даже исправно продолжала молотить машина.
Без малого через два года (7 сентября 1957 года) эксперимент продолжили. Новое ядерное устройство взорвали в той же губе Чёрной. Но упомянутые корабли-«старики» и там выстояли!
Недалеко от них затонула трофейная немецкая подлодка С-84. Ещё одна лодка (Б-20) «наглоталась воды» так, что её едва подняли на поверхность 400-тонными понтонами. У минного тральщика «Фёдор Митрофанов» смяло надстройку, а эсминцы отделались повреждениями дымовых труб, котельных кожухов, шахт вентиляции, антенн. На «Гремящем» и тогда не остановились машины. Не брало корабли и световое излучение – обгорала только относительно тёмная краска.
Их добили 10 октября 1957-го ядерной торпедой Т-5. К большому удовлетворению крупнопогонной комиссии под началом адмирала Н.Е. Басистого. Того самого, что подписал ещё в 1955-м директиву об использовании современных на ту пору кораблей в ядерных испытаниях.
И очевидно, Николай Ефремович отправил бы их под атомный молот и жар, если бы тому не воспрепятствовал Главком ВМФ С.Г. Горшков. Сергей Георгиевич считал недопустимым выводить из строя новые корабли.
Торпеду выстрелили с подлодки С-144 (проект 613) Северного флота. Командовал ею капитан I ранга Г.В. Лазарев.
Краснознамённый эсминец «Грозный» оказался в 240 метрах от эпицентра – он просто растворился, расплавился, испарился. «Разъяренный» затонул через четыре часа. Гвардейский «Гремящий», воспетый добрым десятком советских поэтов, никак не хотел умирать – остался наплаву, но принял столько воды, что его едва успели дотащить до ближайшей отмели, где и похоронили. Разумеется, без почестей.
С практической точки зрения, очевидно, произошло то, что и должно. И по логике вещей всё правильно – не губить же новёхонькие корабли, если есть старые. Но почему-то фраза из официальных документов пятидесятых – «отслужив свой срок, внесли свою лепту в обороноспособность страны» - всё равно горчит.
А что вы думаете о гибели прославленных кораблей Краснознамённого Северного флота на испытательном полигоне у берегов Новой Земли?
Подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропустить интересные истории, а так же оставляйте свои впечатления в комментариях.
