- Мам. Маам. Мам! – Голос Милки становился громче, а интонации – настойчивее. Полусонная Лена приоткрыла левый глаз, бросила взгляд на настенные часы.
- Половина восьмого. Дочь, у тебя совесть есть? Дай поспать, я прошу тебя.
- Мамулечка - красотулечка, ну мы же опоздаем!
- Господи, да когда же это закончится! Ну хоть бы раз в субботу выспаться по-человечески.
Резким движением откинув одеяло, Лена села на кровати и сердито уставилась на дочь.
Милка, ты дождалась: лопнуло мое терпение. Я тебя к бабе Нюре отправлю. На все лето. Хоть отдохну как белый человек.
Мила обиженно засопела, насупилась. Перспектива провести лето без интернета ее не пугала: развлечений в деревне полно. Но жить под одной крышей с папиной мамой, суровой бабушкой Нюрой, ее не привлекала. Бабуля была помешана на чистоте, а лучшим методом воспитания считала трудовую терапию на огороде. За отсутствие рвения можно было отхватить «стимулирующих» крапивой по мягкому месту. А еще бабушка не разрешала завести кота. Мама тоже не разрешала, но тут понятное дело – в городской квартире питомец не всегда к месту. Но в деревне то коты были у всех. Кроме бабы Нюры.
Ленка, взглянув на присмиревшую дочь, едва заметно ухмыльнулась: надо же – восемь лет, большая, а всерьез решила, что она, мать, ее отправит к бывшей свекрови, которая ее на дух не выносит. Педагогических методик бабы Нюры Лена не разделяла, но надо признать, что профилактические угрозы бывают полезны – вон как Милка присмирела.
Эффекта хватило надолго: маленькая хулиганка молчала за завтраком (чего никогда не бывало), а потом шустро – без напоминаний и понуканий – оделась «на выход» в торговый центр.
- Мам, а мне на следующей неделе на репетицию надо ходить в летний школьный лагерь. Наш театральный кружок будет выступать на празднике лета, у меня главная роль. Я не могу в деревню ехать.
- Ничего страшного, заменят твою роль. Будешь думать, как себя вести. По пол ночи в телефоне торчишь, в школу не добудиться. А сегодня, в мой законный выходной, поднялась в семь утра! И меня подняла.
В торговом центре, несмотря на ранний час, яблоку упасть было негде. Только необходимость обновить летний гардероб себе и дочери заставила Лену ходить из магазинчика в магазинчик и постоянно щупать, разворачивать, прикидывать к себе и примерять вещи. Дочь ходила следом молча как тень, и Лена даже не поняла, в какой момент потеряла ее из вида.
- Мил, давай вот эту юбочку померим. Мил. Мила!
Лена растерянно озиралась по сторонам, требовательность в ее голосе сменилась испугом, а затем мольбой: Мила! Милочка! Милочек, ты где?
Толпа огибала молодую женщину, в панике метавшуюся по этажам. Милки нигде не было.
Через час охранник торгового центра, отсматривавший записи видеокамер, спросил у Лены: это не ваша девочка с мужчиной?
Запись показывала девчушку со спины. Розовая курточка и бант на голове. Милка. Мужчина рядом – кто он? Почему девочка так спокойно и доверчиво выходит с ним из здания? Качество записи оставляло желать лучшего, разобрать лица было практически невозможно.
- Пожалуйста, позвоните в полицию – Лена шептала чуть слышно, голос ее не слушался.
Еще через два часа, сидя в полицейском участке, Лена сорвалась на крик: Да что вы у меня в десятый раз одно и то же спрашиваете? У меня пропал ребенок! Ей восемь лет, понимаете? Сделайте хоть что-то!
Участковый, вздохнув, произнес: Пройдите со мной.
Два поворота направо по коридору. Один этаж наверх по лестнице. Дверь, такая же как в предыдущем кабинете. А за ней…
Зареванная Милка, размазывая грязным кулачком слезы по лицу, просила женщину в форме позвонить… папе.
- Потому что, понимаете, мама она и так на меня злая, я ее разбудила сегодня рано. Но я случайно. А теперь узнает, что я к папе хотела уехать, точно ругать будет. А я просто к бабушке Нюре не хочу. Я вообще к маме хочу, обратно домой. Но мама будет ругать теперь, я не пойду.
Облегчение, сумасшедшая радость и жгучий стыд… Ленка менялась в лице под укоряющими взглядами полицейских. Ой, да плевать, что они подумали! Значит там, на записи в торговом центре, совсем другая девочка – пришла, небось с папой за покупками. А ее кроха отправилась искать помощи у своего отца. Господи, какое счастье. Милка нашлась, ее Милка нашлась. Да пусть хоть в пять утра встает и переворачивает весь дом с ног на голову!
На крыльце полицейского участка ребенок, втянув голову в плечи, тихо попросил:
- Мам, ты меня не ругай, пожалуйста. Просто молча к бабушке отправь, ладно? Только не кричи. Я больше не буду хулиганкой, я себя хорошо буду вести.
- Прости меня, дуреха моя. Не отправила бы я тебя к бабушке. Прости, что напугала. Только вот я еще больше испугалась, когда ты пропала!
- Мам, что теперь будем делать? Обратно в магазин пойдем?
- Ммм… даже не знаю. Хотя нет. Я придумала. Мы пойдем совсем в другой магазин. И купим наконец кота. Должен же дома быть хоть один хулиган, а ты вроде бы решила исправиться.