Смешно говорить о том, для какого количества групп эта пластинка может служить (и служит) отправной точкой их творчества – не перечесть этих групп и композиторов. Эту музыку разбирать – как и любую другую – не имеет большого смысла, ее нужно просто слушать. Вернее, даже не нужно – ничего не нужно. Ее можно слушать – и получать удовольствие. Или нет в зависимости от вкуса. Но по мне, так In C – это сплошной кайф. Музыковеды могут месяцами анализировать переплетения музыкальных фраз, в результате которого образуются новые фразы, меняется внутренний ритм, появляются атональные фрагменты, мажор переходит в минор, падает и нарастает динамика, появляется агрессия, которую сменяют лирические отступления, возникают паузы, которые взрываются навалом звуков. Гобой, кларнет, труба, саксофон, рояль, флейта, тромбон, вибрафон, маримбафон, фагот грают 53 музыкальные фразы длинной в такт – нет, не все, рояль не играет фраз, он играет ноту «до» и называется в кредитах не «рояль», а «пульс». Он задает пульс – а все остальные инструменты импровизируют написанными фразами, то есть, играют их в произвольном порядке – и начинается чудо. Происходит то, что написано здесь выше – музыка начинает жить сама по себе и уже она управляет музыкантами, а не они ею. Они – лишь исполнители, а творец здесь – музыка. Она развивается непредсказуемо, живет – и если ей не мешают а здесь есть композитор – Райли – который и придумал этот способ и это произведение – и музыканты следуют его замыслу, то есть, не разрушают его и не мешают музыке – так вот, если музыке не мешают, она сама собой становится прекрасной. Или – не становится, а проявляется во всей своей красоте – можно и так сказать. Райли просто освободил музыку – и она зазвучала – совершенно неожиданно и невероятно интересно. Назвать Райли минималистом и эту музыку, соответственно, минимализмом я бы поостерегся. Какой же это минимализм, когда девять инструментов играют пятьдесят три партии? Хотя, по Райли, количество инструментов для исполнения In C произвольно – так же как произвольна последовательность исполняемых фраз. Под эту музыку невозможно ни читать, ни разговаривать, ни заниматься еще чем-либо. Музыка так втягивает и так ведет за собой, что от нее невозможно оторваться. Это чистая магия. Музыка оказывается сильнее, чем все наши представления о ней. И здесь она показывает, что все известные законы, по которым существует, сочиняется и исполняется музыка в нашем привычном представлении – это микроскопическая часть возможных форм существования музыки. И есть ли вообще какие-то законы? На этой записи музыка – совершенно живая, движущаяся и думающая сущность. Музыка, которая играет сама себя. И она совершенно волшебна.